Джон: «А теперь, во время последней песни, нам понадобится ваша помощь. Те, кто сидит на дешевых местах, могут хлопать в ладоши, а остальные — трясти своими драгоценностями. Мы споем песню под названием «Twist And Shout» (63).
Нил Аспиналл: «Для них этот концерт был еще одним способом прорекламировать свои пластинки. Зрители хорошо принимали „Битлз“, они сразу обращают внимание на удачливых. Все хотели подружиться с „Битлз“. Таков шоу-бизнес. По-моему, он слишком переменчив. Людей, с которыми знакомишься на концерте, потом можешь не увидеть полгода или год».
Джон: «С тех пор как мы прославились, мы познакомились с несколькими новыми людьми, но нам ни разу не удавалось вытерпеть их больше двух дней подряд. С некоторыми мы общались дольше, но не более нескольких недель. Большинство же людей нас не понимало (67). Мы не могли подолгу общаться ни с кем, кроме друзей, потому что мы были крепко спаяны (64). У нас был свой жаргон. Мы всегда говорили на нем в присутствии посторонних…»
Пол: «Если в гримерной приключалась беда (иногда бывало, что туда забредал какой-нибудь зануда, а на них нам было всегда жалко тратить время), мы подавали условные сигналы. Мы звали: «Мэл…» — и начинали зевать. Это была просьба выставить гостей. Такие сцены выглядели очень «по-нашему».
Ринго: «Многим известным звездам мы по-настоящему нравились. В те дни Ширли Бэсси была очень популярна и всегда участвовала в концертах. Алма Коган часто устраивала вечеринки и всегда приглашала нас. Не припомню, чтобы было слишком много артистов, которые бы пытались унизить нас, если не считать Ноэля Кауарда с его замечанием: «Бездари». Позднее мы отомстили ему, когда Брайан однажды пришел и сказал: «Внизу Ноэль Кауард, он хочет поздороваться с вами». — «Да пошел он к такой- то матери!» Мы не желали его видеть. «Отвали, Ноэль».
Нил Аспиналл: «14 декабря состоялся концерт в Уимблдонском дворце для членов Южного фан-клуба „Битлз“. Все три тысячи фанов хотели обменяться с музыкантами рукопожатиями, но первым делом все были заняты тем, что бросали на сцену леденцы».
Джон: «Однажды нас спросили, что дарят нам поклонники, и мы сказали: „Ну, например, леденцы“. — „Но их съедает Джордж“, — добавил я. На следующий день мне начали присылать леденцы с записками: „Только Джорджу не давай“. А Джордж получал конфеты с записками: „А это тебе, Джордж, ничего не проси у Джона“. А потом все словно спятили и начали бросать конфеты прямо на сцену. В результате нам пришлось объявить, что конфеты нам разонравились» (64).
Ринго: «Помню, на том концерте сцену оцепили, потому что в зале разразилась буря. Мы чувствовали себя как звери в зоопарке. Попахивало опасностью. Ребята словно с цепи сорвались. Впервые я понял, что если до нас доберутся, то разорвут в клочки».
Нил Аспиналл: «Посреди концерта Джордж заявил: «С меня хватит», — бросил играть, ушел со сцены и собирался ловить такси.
Я догнал его и спросил: «Что ты делаешь? Ты не можешь просто взять и уйти, нам надо закончить концерт». А потом появился Джон с гитарой, и я спросил: «А ты чего ушел?» И он ответил: «Если он уходит, то и я ухожу».
Но концерт они все-таки закончили и пожали руки всем поклонникам — не меньше чем десяти тысячам, потому что фаны становились в очередь по нескольку раз».
Джордж Мартин: «Первый альбом был на самом деле лишь отражением их репертуара. В то время мы не думали об альбоме как о чем-то целостном. Мы записывали синглы, а те вещи, которые не входили в них, попадали в альбом — так был составлен и второй альбом — «С „Битлз“. Это просто собрание их песен и одна-две чужие вещи».
Ринго: «Для альбома «С „Битлз“ каждый из нас выбрал песни, которые ему нравились, и мы сделали на них свои кавер-версии. Любопытно: когда я присоединился к „Битлз“, мы еще не идеально знали друг друга (остальные трое, конечно, успели познакомиться лучше), но, если посмотреть наши коллекции дисков, оказывается, что у всех четырех были одни и те же пластинки. У каждого была пластинка „The Miracles“, записи Баррета Стронга и тому подобное. Полагаю, именно это помогло нам сыграться как музыкантам и сплотиться группе».
Пол: «Все мы увлекались американской музыкой, она интересовала нас гораздо больше, чем английская. Ринго появился в группе, уже зная блюз. Живя в Дингле у реки, он был знаком со множеством матросов торгового флота (таким образом ливерпульские парни выбирались в Новый Орлеан и Нью-Йорк), которые привозили на родину множество блюзовых записей. Ринго познакомил нас со старым кантри-энд-вестерном, Джимми Роджерсом и тому подобными исполнителями. Таких записей у Ринго была целая коллекция. Но что касается Элвиса и ему подобной музыки, то здесь наши вкусы во многом совпадали, хотя пристрастия немного и отличались, но от этого только становилось еще интереснее».
Джордж: «Второй альбом получился чуть лучше первого, поскольку мы потратили на его запись больше времени и записали больше собственных песен. Для этого альбома мы записали «Money» («Деньги») и другие кавер-версий хитов: «Please Mr Postman» («Пожалуйста, мистер почтальон»), «You Really Got A Hold On Me» («Я в твоей власти») и «Devil In Her Heart» («Дьявол у нее в сердце» — малоизвестная песня американской группы «The Donays»).
Поскольку записывающих компаний в Америке было множество, пластинки в основном расходились там, где их выпустили. Распространение было региональным, некоторым артистам удавалось прославиться на всю страну, а другим — нет. Но многие мелкие компании сотрудничали с крупными, распространяющими пластинки в Великобритании, поэтому некоторые малоизвестные американские записи прекрасно продавались в Великобритании, оставаясь неизвестными в Америке. Существуют бесподобные американские записи в стиле ритм-энд-блюз, о которых большинство американцев даже не слышали.
В «NEMS» Брайан завел правило покупать по крайней мере по одному экземпляру каждой выпущенной пластинки. Если его удавалось продать, он заказывал еще один или сразу пять. Следовательно, у него были записи, не ставшие хитами ни в Великобритании, ни даже в Америке. Перед концертами мы собирались в магазине после его закрытия и лихорадочно рылись в пластинках, разыскивая новые. Так мы нашли записи Артура Александера и Ритчи Баррета («Some Other Guy» — «Другой парень» — отличная песня) и пластинки вроде «If You Gotta Make A Fool Of Somebody» («Если тебе надо кого-нибудь одурачить») Джеймса Рейса. В начале своей карьеры мы исполняли эти песни в клубах, а позднее многие английские группы стали записывать их. Например, «Devil In Her Heart» и «Money» Баррета Стронга мы нашли в магазине, прослушали и сочли интересными.
Для альбома «С «Битлз» я спел «Roll Over Beethoven» («Катись, Бетховен!») — эта песня мне нравилась. У меня была пластинка Чака Берри, я часто пел эту вещь в клубах. А еще я написал для этого альбома свою первую песню — «Don't Bother Me».
Джордж Мартин: «В те времена перед записью обычно проводили репетиции. Так делали и мы. Я встречался с ними, прослушивал материал и говорил: „Ладно, какую из них запишем следующей?“ Мы репетировали песню и записывали ее. Все это напоминало мастерскую».
Джон: «Мы всегда записывали песни в том виде, в котором могли сыграть их вживую. Даже если потом мы как-то обрабатывали запись, пели мы всегда вживую. Во время записи мы пели и играли одновременно, поэтому, если мы не могли исполнить песню, мы не брались за нее (64). Первым из эффектов звукозаписи стал дабл-трек (сведение двух фонограмм) для второго альбома. Мы узнали об этом, или кто-то объяснил нам: «И вы так сможете», — с этого все и началось. При записи этого альбома мы применили дабл-трек.
Первый [альбом] мы записали, как группа: мы вошли, сыграли, нас записали на пленку, и мы ушли. Затем с пленки сделали пересведенную фонограмму или что там еще требовалось» (70).
Джордж: «Конверт альбома «С «Битлз» породил больше всего подражаний в этом десятилетии. Фотографию сделал Роберт Фримен. Мы показали ему снимки, сделанные Астрид и Юргеном в Гамбурге, и спросили: «А вы так можете?» Сеанс проходил в студии, нас снимали на черном фоне.
С этого конверта началось наше активное участие в работе над оформлением своих пластинок. Конверт для «Please Please Me» — дрянь, но в то время это не имело значения. Мы даже не думали о том, что он выглядит паршиво, — вероятно, потому, что радовались самой пластинке. При записи альбома «С «Битлз» мы впервые подумали: «Давайте-ка сделаем его профессионально».
Нил Аспиналл: «Когда Джон переехал в Лондон, он поселился по соседству с
