домой. Видок малообещающий, но как знать, может быть, и Бета показалась бы нам не более гостеприимной, если не знать заранее. Так, Фиделио?
Инопланетянин отвечал соответствующим звуком. Глаза его были обращены к миру еще более чуждому для него, чем для людей-землян.
Некогда Пандора обладала нужной массой и располагалась на необходимом расстоянии от вполне подходящей звезды, чтобы породить жизнь. Растения выделяли кислород в воздух, покоряли сушу, кормили животный мир; годы эволюции за сотни миллионов лет произвели существо, умевшее думать и работать.
Но теперь планету терзала старость. Утомленная приливами, она делала один оборот вокруг оси почти за месяц. Ее ближайшая луна отошла далеко, другая — небольшое тело на собственной орбите — оторвалась вовсе. Давно иссякшие запасы радиоактивных веществ в коре более не производили тепла, способного передвигать литосферные плиты, превратив их в холмы. Сохранились только чудовищные отрывы там, где континентальный шельф рушился ко дну мертвых океанов, превратившемуся в покрытые коркой пустоши и соленые болота. Гаснувшее солнце уже сорвало с планеты большую часть ее атмосферы, — нагревом и солнечным ветром, от которого Пандору более не защищало магнитое поле. За воздухом последовала вода. Высыхая, океаны отдали растворенную в воде двуокись углерода, и парниковый эффект еще более повысил температуру.
В некоторых местах еще случались проливные дожди, в особенности на закате и на рассвете, но большая часть суши иссохла, и ветер ее сделался едок. Тропики, должно быть, сгорели. Во всяком случае, исследователи не обнаруживали в них признаков жизни. Растительность уцелела там, где прежде располагались умеренная и полярная зоны. В долгую, как на Земле, зиму и ночь, в двадцать пять раз более долгую, внизу царил колючий холод, днем же всегда было тепло.
Ситуация на планете будет ухудшаться еще два миллиарда лет, а потом, наконец, красный гигант заполнит все небо и сожрет свое дитя, прежде чем сжаться в ничто — в черный карлик.
— Мы уже обнаружили как будто руины разрушенных городов, — проговорил Бродерсен. — И небольшую наземную базу, которая излучает стационарные сигналы; еще мы обследовали передающий спутник, вероятно, используемый в качестве маяка для гостей, после того как они проникнут в Ворота.
Они с Вейзенбергом вышли в космос в специальных костюмах, чтобы исследовать спутник. Металлическая сфера размером с «Чинук» могла удивить разве что количеством рытвин, оставленных микрометеоритами. Они позволяли понять возраст спутника в системе почти лишившейся малых небесных тел. Люди решили, что расположенные на поверхности устройства преобразуют солнечную энергию в радиочастотный ход. Эффективный метод все же не отвечал представлениям Бродерсена о технике Иных. Еще более его огорчило отсутствие на спутнике существ, способных поприветствовать вновь прибывших или отозваться на продолжительные сигналы.
Бродерсен выставил вперед челюсть.
— Но вы знаете это, вопрос же заключается в том, что нам, на мой взгляд, нужно послать «Вилливо» и все хорошенько обнюхать… что, если кто-нибудь наведывается сюда время от времени? Более того, нас могут заметить и решить познакомиться.
Никто не возражал.
Он продолжал в самой непринужденной манере:
— Прекрасно, отлично. Тогда решаем, кто из нас отправляется вниз. Во-первых, я… тихо! Выслушайте!
Внизу не Дану. Там боту приходилось бороться с атмосферой и гравитацией — так сказать, сражаться с природой. Здесь экипажу придется высаживаться, а иначе зачем трудиться? А значит: нам понадобится солдат, дипломат, лесник и так далее. С должной скромностью, которой во мне слишком мало, напоминаю всем, что привык управляться с подобного рода делами.
Заткнись, Фил! В тот раз ты был прав, капитана действительно следовало поберечь, но ситуация изменилась. Могу немедленно назвать троих или четверых из вас, способных заменить меня на посту и вполне прилично справиться с делами. К тому же если я не смогу встряхнуться в самое ближайшее время, то скоро раскисну. Я закончил, подумаем кого еще можно послать.
Дебаты закончились быстрее, чем рассчитывал Бродерсен. Главным пилотом летел Дозса, Руэда вторым пилотом и заместителем (Сью Гранвиль показалась куда более расстроенной, чем когда шкипер выдвинул собственную кандидатуру), Фиделио, как специалист в общении с ксенософонтами, — бетанин серьезно кивнул, — и Кейтлин, потому что на сей раз действительно могла потребоваться медицинская помощь. Лейно застыл в молчании.
«Пиджин… О нет, нет! Я действительно выпустил ситуацию из-под контроля, разве не так?» Она протанцевала мимо. «Пиджин, что, если на том шарике нас ждет сущий ад?»
Глава 34
«Чинук» опустился на более низкую орбиту, наклоненную к экватору под углом, позволявшим «Вилливо» более удобно добраться до цели. Бот отошел, пыхнул паром и направился к планете. Ее темный щит постепенно заполнил все поле зрения; теперь он был не впереди, а внизу.
Привязанный к сиденью позади Дозсы и Руэды, беспомощный Бродерсен потянулся к Кейтлин и взял ее за руку. Она ответила твердым рукопожатием. Следующие минуты окажутся тяжелыми, и — кто знает — быть может, даже фатальными. Пусть атмосфера планеты уже обследована из космоса, знакомой ее назвать нельзя. А значит, она способна представить сюрприз, готовый низвергнуть корабль в пламени вниз. На поверхности «Вилливо» не было системы аэродромного наведения. Оставаясь на низкой орбите, корабль тоже не мог помочь, сперва нужно было подняться на синхронную. «Чинук» спустился пониже, чтобы выпустить посадочный бот, не имевший электростатической защиты от излучения звезды.
Ладонь Бродерсена сделалась влажной, он даже не мог сказать, чьи руки вспотели: его или Кейтлин. Она ухмыльнулась и прикоснулась к его большому пальцу своим. А потом повернулась назад, чтобы погладить Фиделио, сидевшего в специальном кресле. Бетанин коротко прикоснулся когтями к ее голове. «Ласка или, быть может, благословение?»
Они пронзили небо. Тоненький свист медленно превратился в рев, ударные волны сотрясали корпус, корабль вздрагивал. Спустя некоторое время Дозса оглянулся назад — по лицу его текли струйки пота — и сказал:
— Ну что ж, все в порядке.
Бродерсен отвечал приветливым восклицанием. «Проклятие! — подумал он без всякой благодарности. — Почему нас закупорили так плотно, что я не могу дотянуться до Пиджин и поцеловать ее? Ладно, подожди, девочка моя, пока мы сядем».
По долгой, гасящей энергию дуге «Вилливо» скользил над миром. Бродерсен завороженно глядел вниз, странным образом пытаясь понять, что он вот-вот ступит на эту почву своими ногами. Неужели так чувствовал себя и Армстронг? Он был таким сдержанным человеком. Ночное море катило свои валы под маленькой луной. Призрачные просторы солончаков закончились у подножия высокого — не в один километр — обрыва. За ним лежало плато, некогда бывшее континентом. Рассвет осветил голую охристую почву, спекшуюся до кирпича, потрескавшуюся и опаленную, на мгновение видимость закрыла пыльная буря. У сухого каньона выросло несколько четко очерченных ярких высоких коряг, поднимавшихся над грудами обломков. Неужели здесь был город?
Дозса запустил воздушные двигатели. Руэда принял на себя управление, сперва руководствуясь заранее рассчитанным положением солнца, а потом сигналами радиомаяка, призывавшего их к себе.
Они летели на северо-восток, земля поднималась. Помогало и время года: в Северном полушарии была осень, температура упала, и повсюду видны были признаки жизни. Разбросанные кусты, покрытые блестевшими кожистыми листьями, редкие высокие растения, смутно напоминавшие своими гротескными формами цереусы или юкки, начинали тесниться друг к другу, ручьи стекали в лужицы, красноватый дерн уже покрывал почву. Редкие рощицы древоподобных форм превращались в лес, фиолетово-бурые сучья, блестя, шевелились под силой ветра. Безоблачное небо над головой казалось пурпурным, а не голубым;
