высокие компенсации за нарушение приватности потребителей и уголовную ответственность за уклонение от исполнения закона.
В качестве хорошей отправной точки можно использовать предложенный в 1965 году конгрессменом Корнелиусом Галахером [Cornelius Gallagher] билль, который так и не был принят. Этот билль требовал, чтобы создаваемые компьютером почтовые наклейки включали кодовый номер для имени каждого адресата и номер телефона, по которому вы можете позвонить, чтобы вас удалили из соответствующего списка рассылки. Пересмотренная в соответствии с требованиями XXI века версия этого билля может одинаково хорошо применяться как к электронной почте, так и коммерческим телефонным звонкам.
Конгресс также должен обратить внимание на угрозу коммерческих телефонных звонков, приходящих из заграницы. Степень этой угрозы возрастает благодаря резкому падению стоимости международных телефонных звонков. Нам нужен работающий закон, который позволит идентифицировать и задержать преступника, даже если мошенничество «на расстоянии» происходит из заграницы. Затем данный закон должен быть расширен таким образом, чтобы блокировать коммерческие звонки из заграницы, за исключением случаев, когда вызываемый абонент явно указал, что он желает принимать такие звонки.
8
Кто владеет вашей информацией?
В предыдущих семи главах мы увидели, как много различных способов сбора персональной информации, использования ее без нашего разрешения, а зачастую и против нас. В этих главах я показал, что самым лучшим решением по предотвращению несанкционированного накопления и раскрытия персональной информации является принятие новых законодательных актов, специально разработанных для обеспечения права на приватность в компьютерную эру. Но другие современные мыслители на базе тех же самых фактов приходят к другому решению. «Мы не нуждаемся в новых законах, – говорят они, вторя либеральным настроениям, столь популярным среди сегодняшней информационной интеллигенции. – Все, что нам нужно, это рассматривать персональную информацию как объект права собственности, после чего использовать существующие законы о собственности для предотвращения несанкционированного ее использования».
Однако отнесение персональной информации под юрисдикцию права собственности может принести больше вреда, чем пользы, поскольку информация кардинально отличается от других – материальных – форм собственности. Применение к ней принципов традиционного права собственности может легко привести к неожиданным последствиям.
«Самое главное отличие информации от других материальных ресурсов заключается в игнорировании привычных способов измерения, – говорит С. Б. (Джек) Роджерс-мл. [С. В. (Jack) Rogers Jr.], главный администратор компании Equifax, занимающейся сбором информации о потребителях. – С одной стороны, я могу продать ее вам и в то же время оставить себе. Она не подвержена износу, ее ценность возрастает и возрастает при использовании, она является основным ресурсом в мировой коммерции и торговле».[156]
Информация не только отличается от других форм собственности, но и защищается своими собственными законами. Хотя изначально большинство этих законов были приняты для защиты отдельных людей и стимулирования их творчества, в последние годы они повернулись таким образом, что теперь почти эксклюзивно служат интересам крупного бизнеса и корпораций. Несмотря на то что эти законы выглядят как привлекательные средства для защиты личной тайны, в конечном счете они могут стать ловушкой, которая принесет приватности больше вреда, чем пользы. Право владения – опасный путь сохранения приватности. То, чем владеешь, может быть продано, передано по сделке, изъято или потеряно.
Владеете ли вы своим именем?
Рэм Аврахами [Ram Avrahami] считал, что он владеет собственным именем, но на самом деле его именем владела частная компания с 500 служащими и стоимостью 310 миллионов долларов. Аврахами обратился в суд, чтобы остановить практику компании по продаже его имени без его разрешения, и проиграл. Аврахами хотел изменить основные правила, по которым играет национальная индустрия прямого маркетинга, в которой крутятся триллионы долларов. Вместо этого он лишь усилил ее власть.[157]
Злоключения Аврахами начались в феврале 1995 года, когда он получил по почте рекламное письмо, приглашавшее его подписаться на журнал
Два месяца спустя Аврахами получил другое письмо по почте – предложение Smithsonian Institution подписаться на их журнал
Аврахами был измучен и утомлен почтовым мусором. Но вместо того чтобы просто выбросить письмо, как поступает большинство американцев, он решил изменить общество. Он провел некоторые исследования и узнал, что в штате Виргиния, где он жил, имеется закон, прямо запрещающий то, что сделал
Любой человек, чье имя, портрет или образ использованы без предварительного получения письменного разрешения этого человека… в рекламных целях или для продажи, может подать иск против отдельного человека, фирмы или корпорации, использовавших его имя, портрет или образ, с целью прекращения такого использования; он может также подать иск о возмещении любых убытков, нанесенных в результате этого использования. Если ответчик сознательно использовал имя, портрет или образ человека способом, явно запрещенным или объявленным незаконным в данной главе, суд, по своему усмотрению, может назначить штрафные санкции.
Некоторые другие штаты имеют аналогичное законодательство. Эти законы были приняты после известного случая, произошедшего в 1905 году в Нью-Йорке, когда родители ребенка подали иск против Rochester Folding Box Company за печать на 25 тысячах коробок для муки фотографии их ребенка. Компания Rochester не получала разрешения родителей ребенка. Семья предъявила иск за вторжение в личную жизнь, используя в качестве аргумента опубликованную в конце XIX века Брэндисом и Уорреном статью «Право на приватность»
Аврахами обвинил также
