Какой-то очень подозрительный шел от нее звук.
Петрович проорал что-то неслышимое. Подошел к Шмульцу, толкнул в плечо, показал жестом, — бетономешалка смолкла, отключенная.
Стало слышно лучше. Звук был низкий, меняющий тональность — не то вой, не то стон. Петрович скривил губы и выдернул шнур питания из переносной розетки. И вибрация, и искрение прекратились. А вот странный звук никуда не исчез.
— Что за… — пробормотал Петрович и не закончил фразу.
Казалось, низкий, на грани инфразвука вой доносится отовсюду и ниоткуда. Казалось, воет сам дом.
Потом все неожиданно смолкло.
Ненадолго. Удар. Стена, напротив которой они стояли, дрогнула. Еще удар. Кирпичная кладка шевельнулась, швы пришли в движение. Похоже, снаружи в стену коттеджа бил таран, обернутый почему-то тряпками — звук ударов был приглушенный Еще удар — несколько кирпичей с чавканьем шлепнулись на свежий бетон.
— Мама, не горюй, — ошеломленно сказал Петрович. И даже — невероятно, но факт — не выматерился.
Сквозь открывшуюся дыру не врывался дневной свет с улицы. За нею была темнота — черная, бездонная. Из темноты вновь раздался вой. На этот раз громкий, не приглушенный кирпичной стеной. Он вызывал странное ощущение — как будто по хребту вниз медленно вели чем-то угловатым, царапающим и неимоверно холодным.
У Юрки мелькнула мысль, что его вовсе не интересует, что или кто таится там, за стеной. Что надо немедленно бежать отсюда и не оглядываться.
У Петровича и Шмульца мысли были примерно те же.
Но вся троица замерла неподвижно, словно разбросанный вокруг раствор уже застыл и намертво прихватил их подошвы.
Глава 4
— Я не верю, — сказала Наташа с усталой ненавистью. — Ничему. Вы лжете. Вы просто потеряли его. Хотите найти и выслужиться перед начальством.
Человек с рысьими глазами, приходивший к ним в офис неделю назад, вздохнул. Под глазами теперь лежали темные круги.
— Так получилось, что я остался без начальства, — сказал он негромко, словно сам себе, словно отчаявшись ее хоть в чем-то убедить. — Совсем без начальства… Пожалуй, впервые.
— Это ваши проблемы, — отрезала Наташа. — А я сейчас пойду домой и сразу позвоню в милицию. Пусть разбираются. Давно надо было…
— Боюсь, Наталья Александровна, что взять трубку в руки вам не позволят. В квартире вас ждут. Причем даже я не могу понять, — кто.
…История, рассказанная Русланом, была, в общем, правдивой. Но открывала далеко не всё.
Имеется, дескать, глубоко засекреченная Лаборатория, исследующая кое-какие особенности человеческого организма. Стечением обстоятельств в подопытные кролики попал именно Андрей Ростовцев. Пытаться выступать против сложившейся системы бесполезно — Руслан вот попытался и сидит теперь в глубоком подполье. Но спасти конкретного человека — Андрея Ростовцева — можно и нужно.
Никаких имен и подробностей Руслан не назвал. А в паре мест, касающихся его личной роли в происходящем, пришлось солгать. Но говоря про засаду в квартире, он был искренен. Сам Руслан — до всех пертурбаций в Лаборатории — никого туда не посылал. Ограничился наружным наблюдением — вели его, сменяясь, свои люди. Из семерки, на Мастера никак не завязанной.
После проведенного захвата пост сняли. Потом, когда все пошло наперекосяк и большая часть группы канула вместе с пленниками, Руслану было уже не до того.
Но с минувшей ночи один из двоих оставшихся в подчинении Руслана бойцов вновь наблюдал за квартирой Наташи. Он и доложил: ночью весьма грамотно вскрыли дверь и зашли в квартиру два человека. Один достаточно скоро вышел, другой остался. И оставался до сих пор. Личности визитеров бойцу были незнакомы.
Понятное дело, всех людей Мастера в лицо они знать не могли. Но почему один? Одиночка может чисто, не надеясь на случай, повязать двоих лишь в воспаленном воображении голливудских сценаристов.
Значит — киллер. Ликвидатор.
А такой вариант проходил в одном случае: если Ростовцев уже в руках Мастера, и тот зачищает концы, В данном случае — Наташу. Но из ее слов — хотя что-либо конкретное сказать Руслану она отказалась — вытекало: Ростовцев жив и свободен.
Нестыковка.
Руслан заподозрил, что в игру вступила какая-то новая сила. И не мог понять: какая?
Наташа встала со скамейки, где они сидели. Сказала:
— Мне уже все равно, есть там кто-нибудь или нет. Хотя, думаю, вы врете.
Судя по бесцветному тону, так оно и было, — все равно.
— Проверить недолго, — пожал плечами Руслан. — Я провожу вас до квартиры. И на месте разберемся, есть там кто или нет.
Это был риск. Ликвидатор мог сидеть у дверей с пушкой наготове — и начать стрельбу без предварительных разговоров. Но иных способов убедить смертельно уставшую и никому не верящую женщину Руслан не видел.
— Если вы за мной увяжитесь, — сказала Наташа, — буду кричать. Что пристает вооруженный маньяк-насильник.
Он снова пожал плечами.
— Не надо кричать. Поберегите связки. Могут вскоре пригодиться.
Она повернулась и пошла, ничего больше не сказав и не попрощавшись. Через полсотни шагов обернулась — Руслан по-прежнему сидел на скамейке, не делая попыток подняться и отправиться следом. Потом встал и зашагал в другую сторону.
Все-таки врал, удовлетворенно подумала Наташа.
…Когда она начала приоткрывать дверь, та рванулась внутрь сама. Дверная ручка выскользнула из ладони. Чужая рука — показавшаяся ей неимоверно длинной — вынырнула из полумрака, больно ухватила за плечо и буквально зашвырнула внутрь. Она сильно ударилась о стену прихожей, с трудом удержалась на ногах.
Огромный человек — метра два с лишним роста, широченные плечи — торопливо возился с замками. Запер оба, задвинул засов и даже накинул цепочку. Повернулся. И тут Наташа узнала его.
Пасечник! Что он тут…
— Что с лица-то взбледнула, киска? — осклабился Пасечник. — Принимай гостя. Нежно и ласково.
Когда раздался звук поворачиваемого в замке ключа, Пасечник курил, стоя у открытой балконной двери — опасался, что сочащийся из квартиры запах табака может выдать его некурящей Наташе. Он ждал ее пять часов — и не хотел про-колоться из-за такой малости.
.
..Мысль о том, что в изящно спланированной комбинации есть таки слабое звено, пришла им с Москальцом почти одновременно. Оставался один человек, который четко и определенно знал, что Ростовцев объявился.
Наташа.
И она же знала, что объявившийся генеральный директор пытается встретиться с Москальцом, поскольку сама договаривалась о встрече. Предсказать же ее поведение в сложившейся ситуации — после
