Лариса Кондрашова
Побежала коза в огород
Галина
— Приходили ко мне из «Электронадзора», — с возмущением рассказывал Володька, не переставая подтягивать кран разводным ключом. — У вас, говорят, на счетчике пломба нарушена. Выписали штраф — две тысячи рублей… Я возмутился: не трогал никто вашу пломбу! Прикинь, не хотят даже слушать. Я и так, и эдак, мол, к счетчику даже не подходил, и как заставить его крутиться в другую сторону, не представляю. У меня вообще в школе по физике была тройка с минусом. Не верят!
— В то, что у тебя тройка с минусом? — рассмеялась Галя.
Он как раз ремонтировал у Гали кран на кухне — тот все время капал и капал. Действовал хозяйке на нервы. И тогда она вызвала на дом техническую помощь, то есть Володьку. Он любил поговорить. Даже во время работы рот не закрывал, но всегда рассказывал что-то интересное, в Галиной жизни не случающееся.
— И ты заплатил? — с замиранием сердца спросила она, любуясь уверенными движениями Володькиных рук.
— Как же, щас! Заплачу! Я узнал у одного чудака, он когда-то электриком работал, что эти наезды на лохов рассчитаны. Берут на пушку, а человек и колется. Если виноват, конечно! А вообще такой факт надо актом скреплять, с понятыми… Просто зла не хватает! Пломба якобы нарушена — значит, я вроде бы откручивал счетчик назад, воровал электроэнергию… Ты докажи! Не пойман — не вор, даже фильм такой есть… Меня больше всего возмущает, когда напраслину возводят. И когда со мной не церемонятся. Я, между прочим, российский гражданин и хожу под законом. Но эти две бабы…
— Какие бабы?
Вот так он всегда: рассказывает будто рывками, потому Галя и не всегда понимает, о чем.
— Говорю же тебе, бабы из «Электронадзора», что штраф выписывали. Они ушли, а на другой день прислали ко мне какого-то жлоба, свет отключать! Ничего не доказали, а уже приговорили. Слушай, почему с нами обычно не церемонятся, а? И почему мы покорно принимаем такой вот произвол? Не знаю, как другие, а я взбесился…
Володька еще раз проверил кран. Включил, выключил и удовлетворенно крякнул. Кран не капал. Галя не очень представляла себе, как Володька может взбеситься. С ней он всегда такой спокойный, уравновешенный, все время улыбается.
— И что ты сделал?
Она подала Володьке полотенце, и тот медленно вытер руки, кося глазом на кран, словно боялся, что он в любой момент может выкинуть прежний фортель, несмотря на новую прокладку.
— Я взял топор и за ним погнался.
Галя недоверчиво фыркнула.
— Врешь, Володька, врешь ведь как сивый мерин! Как так можно, за представителем официальной структуры с топором гоняться? А если бы он с милицией вернулся?
Она и в самом деле себе этого не представляла, потому что с чиновниками и их представителями воевать не умела, да и боялась.
— С милицией? Чего вдруг?
Володька подошел к зеркалу, потрогал свой короткий ежик и как бы между прочим взглянул на кухонный стол, который Галя уже накрыла, чтобы накормить своего постоянного механика, сантехника и прочее.
— Ну, если бы электрик им пожаловался. Про топор.
Володька еще немного подумал и решительно сел за стол.
— Я бы сказал, что он все врет. Пьет много, вот у него глюки и появляются…
— А вдруг бы оказалось, что он не пьет? Ну, вообще, понимаешь?
— А ты такого мужчину когда-нибудь видела? — тем же тоном передразнил ее Володька. — Да у меня и топора-то в доме нет. Что я, лесоруб какой? И зачем топор человеку, у которого центральное отопление?
Галя стала быстро сгружать в его тарелку салаты — она мастерица салаты делать, и Володька их любит. Благодарный едок, потому Гале нравится его кормить.
— Но ты же сам сказал, что погнался за ним с топором.
— А я этот топор соседу отдал. На всякий случай. Соседей-то вряд ли бы стали обыскивать. Мало ли что им в голову взбредет? Могли и с милицией прийти. Но ведь не пришли. Значит, что?
— Что? — с придыханием повторила Галя.
— Прицепились ко мне не по закону. На понт решили взять, да не вышло. Того мужика, кстати, электрика, я больше не видел. Никогда… И я понял, что закон нарушают с двух сторон. Понимают, что и сами не правы, но думают, а вдруг прорежет. Небось им с каждого такого штрафа проценты капают… Лохов-то не сеют и не пашут, и государство об этом прекрасно знает… Чиновники привыкли, что если на нашего гражданина слегка прикрикнуть, он сразу отступит от своих требований. У него тут же сомнение появляется: а что, если и в самом деле отрежут, отключат, отвинтят… Беспредел, одним словом…
— Тебя послушать, так мы и в самом деле бесправны. Вон, смотрел по телику, даже олигархов сажают.
— Сажают! — передразнил Володька. — И ты поверила? Кому-то на лапу не дал, вот и взяли его за жабры.
— Все равно, такой случай — единичный. Ко мне, например, никто не приходил и штраф не требовал.
— Какие твои годы!.. Теперь меня «Водоканал» стал доставать. Такие же беспредельщики. Есть вода, нет воды — а плати за полный месяц! Две недели я за водой к колонке ходил, а оплата ни на рубль не изменилась.
— Постой, — сказала Галя, — а разве у тебя счетчика нет?
— Да все никак не поставлю, — несколько смутился Володька, но тут же по-петушиному вздернул голову. — Слушай лучше. Две недели воды не было, я и заплатил за полмесяца. По их пусть и завышенной норме. И что ты думаешь? Пришли очередные сборщики налогов: у вас, говорят, задолженность по оплате за воду, мы вас отключим. Я говорю: только попробуйте, я на вас в санэпидстанцию пожалуюсь. Вчера опять воду на десять часов отключали, а потом я кран открыл, и из него пиявка выпала.
Володька помедлил, с любовью глядя на полную тарелку, и медленно, будто священнодействуя, поднес вилку ко рту, чтобы тут же блаженно замереть.
— Что ты говоришь! — ужаснулась между тем Галя и тут же решила, что такого быть не может. — Опять врешь.
— «А с чего мне врать, дружище, посуди, какой расчет?»[1] — продекламировал Володька, который вечно кого-нибудь цитировал.
Он — старый друг ее брата Валеры. Валера месяцами торчал на вахте в Тюмени, а его друг нет-нет да и заглядывал к ней, спрашивал, не надо ли чего. Бескорыстно интересовался. И в самом деле помогал, когда имелась в том необходимость.
Валера считал, что его сестра к жизни в одиночестве совсем не приспособлена. И что без мужчины в ее сугубо женской квартире не обойтись: то одно нужно, то другое…
Хотя Володька ей и бескорыстно помогал, но Валера все время привозил другу какие-нибудь, как он говорил, «сувениры». То рабочую дубленку, то шапку меховую.
— Галка говорила, ты ей кран починил?
— А то без твоих взяток я бы этого не делал! — для виду обижался Володька.
— Скажешь тоже, взятка! Но ты за ней присматриваешь, и я тебе благодарен. А то кто же ей поможет? Уж не ее ли папаша, у которого руки сам знаешь, откуда растут…
