родителями, здоровы, ребенка ждете… Шестой месяц?
Она опять смутилась.
— Шестой.
— Если я правильно считаю, он ОТТУДА?
— Оттуда.
Она опустила голову, потому что в его тоне проскользнуло… нет, не осуждение, но все равно какая-то неодобрительность. Зачем Наташа ему позвонила? Он опять не так поймет ее, как и в прошлый раз…
— Я никогда не преклонялся перед американцами, — говорил между тем Сан Саныч, — но чего они в общей массе не имеют, так это затянувшейся инфантильности.
— Что вы сказали? — Наташа была поражена; она даже подумала: не ослышалась ли? Он опять ее поражает. — Я — инфантильна?!
— Именно. Сначала вы верите своему врагу, успокаивая себя тем, что на вашего любимого человека у нее якобы больше прав. Потом вызываете меня, будто фею, которой достаточно взмахнуть волшебной палочкой, и все станет на свои места. А вы? Что делаете при этом вы сами? Сидите и покорно ждете, чем все кончится?.. Вот, например, как отнеслись к будущему ребенку ваши родители?
— Хорошо отнеслись. Сказали, рожай, мы поможем вырастить… — Наташа чувствовала себя как на экзамене.
— Видите, какой вы везунчик. И здесь — ноу проблем!
— Извините, — сказала Наташа, поднимаясь, — и в самом деле вы правы, я надеялась, что вы подскажете, глупо, конечно, позвонила, навязалась…
— Ишь ты, какая обидчивая! — Он схватил ее за руку. — «Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман»? Нет уж, останьтесь, мы не договорили. Так что же случилось в том городке после вашего побега?
Прав вице-губернатор: поздно запирать конюшню, когда из нее увели лошадь. Пришла и говори… Каламбурчик!
И она стала рассказывать.
Сан Саныч выслушал не перебивая. Только в конце ее рассказа заметил:
— Выходит, я был прав: от одной женщины мужику трудно отбиться, а уж от двух… Но не буду больше вас терзать. Что сделано, то сделано. Так и быть, согласен поработать у вас феей.
— Не понимаю.
— Я поговорю кое с кем, и вашего Валентина доставят прямо сюда.
— Доставят? Но он же не груз, живой человек. Как его можно доставить против воли?
— Наташа, вы как маленькая девочка. Если человек понадобился зачем-то, например, следствию, его могут доставить в нужное место не только с другого конца страны, но и из-за рубежа.
— То есть как правонарушителя?
— Когда человек в запое, разве ему не все равно, ехать в спецтранспорте или валяться под забором?
— Но тот город, в котором Валентин живет… Там же все друг друга знают. Что они скажут?
— Скажут, допился Пальчевский!
Этот человек, Сан Саныч, он что, над ней издевается? Она с подозрением взглянула на него, но в лице сидящего напротив мужчины ничего не изменилось. Он смотрел так же спокойно и участливо.
— Съешьте, Наташенька, это мясо. Ей-богу, отлично приготовлено!
— Зачем вы так, Александр Александрович?
— Что, плохая из меня фея? — несколько смутился он.
— Я уже все поняла, хватит!
— И что вы решили? — Он с интересом посмотрел на нее.
— Поеду к нему сама. Пусть он меня прогонит, обзовет последними словами — стерплю, сама виновата. А ему унижений хватит.
— Считаете, еще не все потеряно?
— Считаю, что хребет, как вы говорили, ему еще не сломали. Это он сам думает, будто все потеряно, но я-то знаю… Психоаналитик, наверное, сказал бы: тяжелое детство — он ведь сирота, воспитывался в интернате, трудные обстоятельства, многочисленные стрессы, но одно известно точно: Валентин Пальчевский — порядочный человек.
— А за ребенка своего не боитесь? — Он кивнул на Наташин живот.
То ли ею овладел кураж, то ли она и в самом деле почувствовала уверенность в своей правоте, но она сказала:
— Не боюсь. Пусть растет мужчиной. И привыкает преодолевать трудности.
Она лихо выпила стакан с томатным соком.
Глава семнадцатая
Наташа взяла на работе один отгул — на пятницу. В субботу-воскресенье она собиралась встретиться с Валентином и к понедельнику вернуться.
Теперь она старалась не думать, как произойдет эта их встреча, потому что при одной мысли о предстоящей поездке ее сердце тревожно екало.
Конкурс красоты закончился, но устроители не отпускали девушек по домам. Со следующей недели предполагалось турне победительниц конкурса по городам региона.
Неля неожиданно для себя заняла на конкурсе красоты второе место и получила звание «вице-мисс». Наташа посмеялась про себя: «Везет мне на этих вице!»
Жаль, девушка не могла поехать с ней. Наташе казалось, что Неля со своей прямотой и уверенностью в том, что Наталье Петровне непременно нужно поговорить с Валентином Николаевичем, пробила бы все преграды. Нашла бы Валентина, привела к ней. Теперь Наташе все придется делать самой.
Зато, к удивлению Наташи, в далекий северный город вызвалась ехать Стася.
— Чего ты там не видела! — пыталась отговорить ее Наташа. — Глухая провинция, да и только.
— Ничего, — говорила та, — посмотрим, как люди живут в провинции. Да и как ты в таком положении поедешь одна?
— Так и поеду. До родов еще почти три месяца.
Но пока она раздумывала, брать с собой Стасю или не брать, та уже достала билеты и сообщила ей.
— Саша, — ее личный шофер, — за тобой заедет. У нас поезд в шесть сорок утра. Будильник хорошо работает?
— Хорошо, — посмеялась Наташа, — в крайнем случае меня мама разбудит.
Неожиданно на вокзал приехала Неля с братом Валерой. Он накануне позвонил матери с сообщением, что останется ночевать у друга, с которым они договорились попить пивка.
— Это твой друг? — улыбнулась брату Наташа, за которой шофер Стаси нес сумку.
— А что, разве не бывает друзей среди женщин? — разулыбался Валерка.
— Да я не возражаю, дружите, пожалуйста!
Неля прыснула, а Валерка вдруг решительно обнял ее за плечи.
— Взгляни, разве мы плохая пара?
— Очень хорошая, — сказала Наташа, но продолжать разговор не стала, потому что на перроне появилась Стася.
— Это ты — Наташина знакомая? — с ходу обратилась она к Неле. — Красивая девушка. Между прочим, Рудина, будь ты подальновидней, такую девушку на работу бы пригласила. Чем тебе не модель для нашего салона!
— Вот ты и пригласи.
— А что, и приглашу. Неля, кажется? Для вас у меня есть работа.
— Спасибо, конечно, но я ведь живу далеко отсюда.
