– Да, Нефтис, – пожал плечами Найл. – Тут уже ничего не изменить. Даже если все они соберутся, и сдадутся в плен жукам, смогут уговорить их взять себя в рабы – масок от этого не прибавится. А даже остановив схватки между собой, люди не станут сильно многочисленнее. Сколько масок, столько и двуногих, этого запрета не обойти. К тому же, реактор лодки тоже не вечен. В отличие от Демона Света, он не способен к самоналадке. А как только реактор остановятся, все умрут за несколько суток.
– Что же тогда делать, мой господин?
– Единственный выход, – пожал плечами Найл. – Это перевести лодку в рабочий режим и медленно, с соблюдением мер декомпрессии, всплыть. Но этого не умею делать даже я. Либо молить о милости Магиню. Если она захочет, то сможет сделать воду в каких-то ущельях пригодной для дыхания. У нее явно есть желание наложить лапу на весь мир, пусть пока только подводный. Но как туземцам заманить ее в эти места, чтобы пасть на колени и плакаться в старый балахон? Пока она придет сюда сама, может оказаться поздно.
– А если…
– Надевай маску, Нефтис, – перебил телохранительницу правитель. – Мне тоже не хочется лезть в воду, но нужно. Другого выхода отсюда для нас все равно нет.
Он первым, расплескивая невидимые брызги, решительно спустился к закрытому холодной жидкостью входу и стал пробираться по узкому карнизу в сторону пропасти. Ощутил головой прикосновение чего-то гладкого и предупреждающе вскинул руку – хотя телохранительница увидеть этого не могла:
– Стой!
Затем осторожно ощупал странный предмет: прямоугольный, с двойным выступом с одной стороны… Осветительная панель! Ну да, естественно – в таком месте люди без света жить не могли. Но откуда они брали электричество?
Увы, морская вода сожрала провода без остатка. Куда они тянулись – теперь определить невозможно.
– Пошли, – опустил на лицо маску правитель, и выбрался из пещеры на узкий карниз. Изумрудно- зеленая аура вскоре появилась позади. – К скале спиной прижмись, – послал мысленный импульс Найл. – Ты на карнизе. Не бойся, сейчас впереди будет широкая площадка.
Небольшое плато, доходящее до ущелья, они пересекли легко, но на краю пропасти Посланник Богини остановился. Однотонная картина ментального мира не позволяла разглядеть мелкие зацепки на откосе под собой, а лезть в пропасть наугад правитель не решался. После коротких раздумий он опять потянулся разумом к уже знакомой дикарке – вдруг она знает с этой стороны какую-то тропку или безопасный обход? И неожиданно обнаружил, что она уже сидит на самом дне ущелья, вывязывая аккуратные узелки на прохудившейся ловушке. «Уйдет!» – понял он и заглянул в пропасть, словно надеялся увидеть дно. Но вместо дна у самых ног короткими толчками проплыл крохотный светящийся рачок.
«Да ведь мы же в воде! – неожиданно осенило Найла. – А в воде, как во сне, можно легко делать то, что в нормальной жизни неминуемо будет стоить жизни».
Посланник Богини взял Нефтис за руку и предупредил:
– Делай как я, и ничего не бойся. Старайся удержаться вертикально.
А потом, оттолкнувшись от края пропасти изо всех сил, шагнул вперед.
По ногам, задрав подол туники, поструилась вода, и Найл понял, что он парит. Удерживать вертикальное положение оказалось легко. Может, кираса и придавала груди лишний вес – но воздух в легких уравновешивал эту тяжесть. Путники просто плавно опускались вниз, широко раскинув руки и удивляясь странному ощущению легкости и вседозволенности. Вокруг неожиданно похолодало – аж скулы свело и кожа вздыбилась мурашками, потом похолодало еще сильнее, и они наконец ощутили под ногами землю. Просто ощутили, без всяких толчков!
Поежившись, правитель потянулся сознанием вперед, уверенно установил с совсем близкой дикаркой ментальный контакт и еще раз предупредил:
«Сейчас появятся чужаки. Они очень добрые и хорошие».
Женщина отвлеклась от ловушки, прислушиваясь к окружающему миру. Кажется, в отличие от жителей Серых гор, здешние дикари «смотрели» в воде ушами, а не кожей тела.
«Как хорошо, – заставил он проявиться в ее сознании умиротворение и благодать. – Они сейчас появятся…»
А потом дернул Нефтис за руку и двинулся вперед.
Дикарка имела ауру бледно-зеленую, цвета пересохшего на солнце листа акации. Заметив пришельцев, она вскочила, слегка склонив голову набок, предупреждающе вытянула руку.
«Это они. Они пришли», – снова внедрил в чужое сознание все ту же мысль Найл, подкрепив его волной покоя и радости.
Женщина немного расслабилась, удивляясь тому, что чужаки бывают такими мирными и безопасными. Опять присела к ловушке.
Посланник Богини недовольно скривился, и подпустил к ней в разум понимание того, что сами гости дороги к пещере не найдут. Их нужно проводить. Однако тут его намек неожиданно наткнулся на твердую уверенность дикарки в том, что ловушку нужно обязательно починить – и правитель отступил.
Только закончив ремонт, светлый силуэт, чем-то похожий на фигуру Магини, приблизился к ним. Найл ощутил прикосновение к уху, что означало «пойдем», а затем дикарка стала возноситься в темноте вверх. Разумеется, по тропе, различить которую было невозможно.
Дорога к пещере иногда становилась широкой прогалиной между скал, иногда лестницей с неравномерно раскиданными ступеньками – уступами, иногда далеко огибала вроде бы удобные для прохода места. Пожалуй, без проводника путникам ни за что не удалось бы пробраться к убежищу племени Толстобрюхов, как называл его погибший туземец.
Наконец, впереди показался свет. Он излучался через матовую, полупрозрачную пленку, давая возможность разглядеть небольшую площадку перед входом и несколько камней на ней. Дикарка из расплывчатого зеленоватого силуэта сконцентрировалась в высокую, но невероятно тощую, еще более худющую, нежели Найл во время жизни в пустыне, женщину с несколькими прядями длинных волос и обширными проплешинами на разных местах головы. Причем некоторые проплешины уже покрывали подрастающие волосы, а некоторые оставались совершенно чистыми. В руках она держала несколько рыбин с большущими, в половину тела, головами. Оказывается, она успела извлечь из своей снасти улов!
Женщина наклонилась и поднырнула под нижний срез пленки. Найл с Нефтис поступили точно так же – и оказались в сухой, неплохо освещенной пещере шириной шагов в десять, и уходящей глубоко в скалу.
Находящиеся внутри люди повернули головы на плеск и замерли в растерянности.
– Мы ищем Белоглазку! – торопливо сообщил Посланник Богини, понимая, что эффект неожиданности скоро пройдет. – У нас для нее есть известие от Большого Крота.
– Белоглазка пропала много снов назад, – сообщил белокожий парень лет пятнадцати. – Большой Крот может больше не стараться.
– А что с Большим Кротом? – поинтересовалась девушка со впалым животом и большими грудями.
Дикари, похоже, даже не заметили, что их гость говорит на незнакомом языке, а его ответы сами возникают в сознании.
– Он пошел добывать орехи, и попал в плен к живым камням, – Найл сообщил только половину правды и предпочел остановиться. Остальное местным водолазам знать ни к чему.
Теперь Посланник Богини приобрел уверенность, что на них не кинутся с оружием, не дав сказать ни слова, и уже более спокойно оглядел пещеру.
Большинство дикарей было одето в нечто, напоминающее облегающие тело комбинезоны: костюмы из рыбьей кожи с короткими, до колен, штанинами и рукавами, едва доходящими но локтей. Но далеко не все. Часть женщин и несколько подростков щеголяли голышом. Возможно, те, кому выходить в воду не полагалось, или кто еще не дорос до права носить одежду.
На потолке, освещая ближнюю часть пещеры, висела обычная потолочная плита. К ней, естественно, подходил провод, который дальше тянулся к булькающему устройству, из которого высовывался длинный змеевик. С кончика трубки медленно капала в пластиковую бутылку прозрачная жидкость.
