Так, чтобы там, где была впадина, стала выпуклость. Но для того чтобы действительно изменить себя, свою жизнь, как мы теперь понимаем, нужно совершенно другое – изменить устойчивые мотивы, то есть, по сути, свое отношение к жизни, к другим людям, к самому себе, изменить свое понимание мира и уже на этой основе – особенности поведения. Такое изменение – очень сложный процесс, и ясно, что приказом здесь ничего не добьешься.
Однако не только в невнимании к мотивам причина неудачи Игоря. То, что он хочет изменить в себе, то, каким он хочет стать, носит крайне неконкретный и общий характер, что делает невозможным объективную проверку, контроль даже со стороны самого себя. Согласитесь, что есть разница между решениями, например, «чистить зубы не менее двух раз в день» и «следить за зубами». Второе, конечно, обычно подразумевает первое, но может означать и что угодно другое. И самое главное, второе дает возможность вообще ничего не делать – важно решить, что слежу, и все. Отсюда один из основных критериев реальности вашего решения измениться – конкретность, «заземленность» того, что ты решаешь делать, наличие точных, доступных проверке критериев.
Но тогда, скажешь ты, почему же неудача постигла и Максима? Ведь его решение совершенно конкретно, буквально с точностью до минуты? Это, конечно, так, но одной конкретности, видимо, мало. Во– первых, как мы видели выше, его желание начать бегать, по крайней мере внешне, не связано с его мотивами, не отражает их, а это, как уже говорилось, принципиально важно. Во–вторых, Максим (как, впрочем, и Лена, и Игорь) совершенно не думал о том, есть ли у него какие–нибудь умения, навыки. Хотя бы навык совершать по утрам физические усилия, что необходимо для физзарядки. Интересны в этой связи данные, полученные известным отечественным психологом Л. С. Славиной.
В одном из своих исследований она как раз изучала, как возникают и осуществляются намерения. Эксперимент, о котором я хочу рассказать, проводился с детьми младшего школьного возраста, но психологический механизм, который там был обнаружен, проявляется во всех возрастах. Лия Соломоновна предлагала своим испытуемым задания из школьной программы, за выполнение которых они могли получить игрушку. Чем труднее было задание, тем более привлекательную игрушку можно было выбрать. За самое сложное задание мальчикам полагался роскошный паровоз, а девочкам – не менее роскошная кукла. При этом говорилось, что если задание будет выполнено неправильно или не выполнено, то игрушка останется у экспериментатора. Как вы догадываетесь, ребята вели себя по–разному, но очень многие выбирали самое трудное задание. Когда, наконец, это задание выбрал один из самых слабых учеников класса, у которого не было никаких шансов его выполнить, психолог решил докопаться, почему это происходит. Между мальчиком и Лией Соломоновной произошел такой диалог:
Испытуемый (И.): Нет.
Э.: А вообще задачи по математике хорошо решаешь?
И: Не–е…
И.: Не–а…
И.: Да.
И.: Я рассчитывал на паровозик.
Вот так, мне кажется, и Максим, да и многие другие часто рассчитывают «на паровозик», не соотнося то, что требуется для его получения, со своими возможностями. Мы попадаем в ловушку своих желаний, потому что не заботимся о том, чтобы иметь те знания, умения, навыки – средства для выполнения своих желаний. Мы забываем мудрые слова Махатмы Ганди: «Средства – это семя, а результат подобен дереву. Взаимосвязь между результатами и средствами так же очевидна, как между деревом и семенем».
Но это не все. Обрати внимание (и посмотри на свои записи): никто из наших героев (пожалуй, за исключением Лены) не думает о том, что при выполнении своего решения придется столкнуться с трудностями, и, естественно, не думает о том, как их преодолевать. Не учитывается инерция поведения, связанная, как уже отмечалось, и с устойчивостью мотивов, и с тем, что привычные формы поведения часто осуществляются почти автоматически. Следовательно, для того чтобы вести себя по–другому, надо этот автоматизм преодолеть. А это довольно трудно, особенно если учесть, что привычное действие, привычная реакция осуществляются быстрее, чем сознательно контролируемые. Отсюда – необходимость учитывать инерционное сопротивление и думать о путях его преодоления или хотя бы о трудностях, с ним связанных.
Пойдем дальше. Думаю, пункты (в) и (г) ты успешно разберешь самостоятельно. Никаких неожиданностей они обычно не таят, в них лишь ярко проявляется то, что заложено в первых двух. Хотелось бы обратить внимание только на один момент. Чем четче человек представляет себе то, что именно он собирается делать, чем более конкретно он представляет свои действия и поведение, тем дольше длится намерение. Сравни: у Максима намерение продержалось три или (даже!) целых четыре дня, хотя, как и другие, он мало что делал для его осуществления – разве что позвонил приятелю, в то время как у Игоря – «нисколько». Ответ на последний, решающий вопрос: «Почему они прекратились?», то есть прекратились попытки «начать новую жизнь»? Посмотри, во всех приведенных записях ответ на этот вопрос выглядит как оправдание. Лена перекладывает вину на маму, Игорь – на неизменные свойства своей натуры, Максим, видимо, на всякий случай – сразу на все: на обстоятельства, на друга и немного на себя. Причем очень характерно, что виноватой оказывается лень, один из тех милых пороков, которые обычно легко прощаются окружающим и уж тем более себе. Поэтому ее часто используют как ярлык, удобное обозначение для тех случаев, когда истинные причины почему–либо скрываются. Скрываются или потому, что они могут привести к очень тяжелым переживаниям, сильно травмировать, или потому, что человек не дает себе труда эти причины раскрыть, или… Вариантов может быть много. Напомним то, что уже обсуждалось. Психологи давно подметили одну важную деталь наших самоописаний, того, как мы говорим о себе. Используя общие понятия: добрый, честный, злой и т. д., мы часто не открываем, а закрываем собственное «Я», прежде всего (и это главное), от самих себя. Как если бы мы взяли фотографию некоего обобщенного человека – юноши или девушки – и «высматривали» в ней себя. В этих случаях мы не узнаем подлинного себя, а лишь научаемся более или менее удачно использовать готовые шаблоны.
Так что отсылка Максима к лени, на мой взгляд, ничего не объясняет.
А каков твой ответ? Может быть, то же – самооправдание вместо анализа? Совершенно не важно, с помощью чего ты оправдываешься. Не имеет значения, перекладываешь ли ты вину на других людей, на обстоятельства или берешь ее на себя. Существенно то, что во всех случаях – это тупиковый путь. Вместо того чтобы понять, каковы причины неуспеха, что именно тебе помешало, какие у тебя есть средства и способы для того, чтобы в дальнейшем этого избежать, ты и здесь продолжаешь с упорством, достойным лучшего применения, спрашивать: «Кто виноват? (или что виновато?)». И вместо нового уровня самопонимания или, как говорили раньше, «извлечения урока» ты вновь переживаешь неудачу, и она пополняет твой опыт неудач, у тебя возникает чувство, что так будет всегда: «Где бы он ни был, – пишет швейцарский психолог Алиса Миллер, – ему встречались лишь заборы и стены, и он считал, что таков весь мир».
Но, надеюсь, ты понимаешь, что наши герои свои неудачи создали собственными руками, никому не доверяя этой важной миссии. Если ты ведешь себя подобным образом, ничего другого быть не может.
Если же ты считаешь, что твои ответы говорят о действительном стремлении «начать новую жизнь» и понимании, как это сделать, подумай, с чем связана твоя неудача. Для того чтобы упростить задачу, используй такой прием. Здесь и ниже я буду использовать в упражнениях мужской род, но это только для удобства. Прошу девушек не обижаться.
Представь себе, что прошло два года.
И вот ты, нынешний, приходишь к себе такому, каким ты станешь тогда.
Для удобства это твое будущее, завтрашнее «Я» назовем «Он».
Спроси его, помнит ли «Он» об этой попытке?
Если бы она удалась, повлияла бы она на его жизнь, на то, каким «Он» стал?
