…Для воспетой языкастыми пропагандистами как «Оружие возмездия № 1» (или Фау-1, от немецкого «фергельтунг») Fi-103, выпускавшихся известной самолетостроительной фирмой «Физеллер» атмосфера служила одновременно и для создания подъемной силы и источником окислителя, необходимого для работы двигателя. В наше время такое оружие называют крылатыми ракетами.
В пульсирующем воздушно-реактивном двигателе, какой был установлен на Fi-103, воздух, открыв скоростным напором клапаны решетки на входе, поступает в камеру сгорания; одновременно сюда впрыскивается и воспламеняется горючее; в результате расширившиеся газы действуют на клапаны, закрывая их, и истекают через сопло, создавая импульс тяги. После этого давление в камере сгорания понижается, а воздух вновь открывает клапаны, начиная новый цикл работы. Такой двигатель начинает работать на скорости минимум 240 км/час. Для разгона использовалась наклонная пусковая установка с трубой, имеющей продольный паз. Поршень, приводимый в движение за счет газов, образующихся при распаде перекиси водорода, двигался в этой трубе и был снабжен выступом, которым сцеплялся с самолетом-снарядом при разгоне. После начала работы пульсирующего воздушно-реактивного двигателя скорость самолета-снаряда возрастала до 580 км/час. Пусковая установка Fi-103 ориентировалась на цель, а «наводился» снаряд часовым механизмом: когда по расчету времени крылатая ракета оказывалась над целью — она пикировала (рис. 2.51).
Другая ракета — баллистическая А-4 — без топлива весила 4 т, а заправленная —13 т (абсолютный рекорд для того времени) и имела жидкостный ракетный двигатель невиданных ранее размеров и сложности. Сложной была система стабилизации и наведения «агрегата 4», она включала гиростабилизированную платформу с акселерометрами[11]. Вес боеголовок А-4 и Fi-103 был почти одинаковым — около тонны. Среднестатистическая дальность полета Fi- 103 составила около 240 км (максимальная зарегистрированная превысила 280 км), в то время как средняя дальность полета ракеты А-4 равнялась 306 км. А-4 нуждалась в топливе, по крайней мере один компонент которого был необычен — жидкий кислород (горючее-то (спирт) было знакомо даже слишком хорошо), a Fi- 103 — лишь в обыкновенном бензине.
Через два дня после показательных пусков А-4 на полигоне, Шпеер[12] вызвал Дорнбергера к Гитлеру на аудиенцию, которая состоялась 7 июля 1943 года в Растенбурге (Восточная Пруссия). Гитлеру были показаны фильм о пусках, а также модели ракеты и средств ее транспортировки. Гитлер отдал распоряжение считать Пенемюнде — центр ракетных исследований — самым важным объектом, но в то же время потребовал, чтобы боевая головка ракеты весила не менее 10 т.
Последовала обычная в подобных ситуациях лихорадочная суета разнокалиберных холуев вокруг ракетного центра. Те, чьим призванием было воспламенять души людей на подвиг во имя победы, скоренько переименовали и А-4 в Фау-2. А какие ностальгические воспоминания вызывают у людей моего поколения такие, например сентенции[13]: «Как только фюрер решил оказать поддержку вашему проекту, он перестал быть исключительно заботой управления вооружений сухопутных войск или вообще армии и стал предметом внимания всего германского народа. И я здесь, чтобы защитить вас от саботажа и предательства!» Или: «Она (Фау-2) обязательно должна быть представлена на первом послевоенном съезде партии!»
Большие споры вызвал вопрос: запускать ли ракеты из огромного бункера, к котором, помимо пусковых установок, будет размешена фабрика по производству жидкого кислорода, завод, выпускающий сами ракеты и многое другое или — с полевых позиций. Читатель еще встретит в книге упоминания о бреде гигантомании, опирающемся на романтические воспоминания о читанных в пору безусого детства фантастических романах. В случае с А-4 здравый смысл возобладал (рис. 2.52).
Первые две боевые «Фау-2» были запущены 6 сентября 1944 года не по Лондону, а по Парижу. Одна из них не долетела, другая же разорвалась в городе. Следующие две ракеты были запущены по Лондону с перекрестка шоссе на окраине голландской столицы — началось то, что англичане назвали «Роботблиц». Слово «робот» пояснений не требует, а «блиц» (в буквальном переводе — молния) означало, в данном случае молниеносную войну.
В официальном британском докладе этот первый обстрел Лондона ракетами «Фау-2» описан следующим образом. «Приблизительно в 18 часов 40 минут 8 сентября 1944 года лондонцы, возвращавшиеся домой с работы, были сильно удивлены резким звуком, который очень походил на отдаленные раскаты грома. В 18 часов 43 минуты в Чизуике упала и взорвалась ракета, убив троих и тяжело ранив еще около десяти человек. Через 16 секунд после первой недалеко от Эппинга упала другая ракета, разрушив несколько деревянных домов, но не вызвав никаких жертв. В течение дальнейших десяти дней ракеты продолжали падать с интенсивностью не более двух ракет в день. 17 сентября союзники предприняли воздушно-десантную операцию в низовьях Рейна у Арнема. Германское верховное командование передвинуло ракетные части в восточном направлении, и со следующего дня ракетные удары по Лондону временно прекратились. За этот период по Англии было выпущено 26 ракет, причем 13 из них упали внутри лондонского района обороны».
Тем временем Лондон атаковали и крылатые ракеты Fi-103. Общее их число составило 8070. Из этого количества 7488 были замечены службой наблюдения, и только 2420 достигли района цели. Истребители ПВО расстреливали Фау-1 бортовым оружием и сбивали с курса, «поддевая» своими крыльями крылья «роботов»; сбивала крылатые ракеты и зенитная артиллерия; они разбивались об аэростаты заграждения. ПВО Лондона уничтожила почти 53 % крылатых ракет, и только 32 % упали в городе.
Однако ПВО была бессильна против А-4, чьи боеголовки падали на цели со скоростью, существенно превышающей звуковую. Всего по Лондону было запущено чуть более 1300 ракет А-4, из них в пределах лондонского района ПВО упали 518. Важной целью являлся и Антверпен: через этот крупный порт шло снабжение союзных войск, высадившихся в Европе. Чтобы прервать этот поток, было запущено 2100 ракет — с примерно тем же процентом попаданий. А ведь это были цели, удобнее которых сложно представить: неподвижные, огромные мегаполисы с точно известными координатами. Груз боеголовок, обрушившихся на эти города за всю войну, не превзошел вес бомб, сбрасывавшихся (и с гораздо большей точностью!) на немецкий город в ходе лишь одной крупной бомбардировочной операции союзников (рис. 2.53).
Так что «возмездие» было, как принято говорить в наше время, неадекватным, не будоражащим радостью созерцания выбитого из рук врага оружия. В конце войны удары союзной авиации стали важным оперативно-стратегическим фактором, а борьба с бомбардировочными силами противника была невозможна без эффективных средств ПВО. Управляемые зенитные ракеты казались германским военным и нацистским бонзам панацеей: они не требовали времени и бензина для обучения пилотов, а стоимость ракеты была куда ниже стоимости истребителя, да к тому же летящий на строй бомбардировщиков «робот» никогда не
