по четыре человека в каждой саботажники были доставлены на подводных лодках на побережье США. Они должны были работать в двух командах. В группу Даша входили Эрнст Бургер, тридцати пяти лет, Хайнрих Хайнк и Рихард Квирин - оба тридцати четырех лет.
26 мая на подводной лодке У 202, которая была известна также под названием 'Инсбрук', они отбыли из военно-морской базы Бордо. Их целью было достичь пустынной местности в Ист Хемптоне на Лонг Айленде, к которому командир подводной лодки прибыл с неточностью примерно в пять миль; из-за навигационной ошибки и получилось, что десант высадился прямо перед сторожевым пунктом побережья.
За несколько сот метров от берега У 202 всплыла. Матросы доставили в надувной лодке четырех саботажников на землю, где было закопано снаряжение.
При маневрах, однако, произошла ещё одна неудача.
Надувная лодка опрокинулась и сразу же наполнилась до краев водой. С большим трудом матросы доставили её на берег, затем снова сняли с мели. Произведенный ими шум услышали на караульном пункте.
Даш и трое его сопровождавших поспешили побыстрее покинуть место незапланированной встречи с береговой охраной, воспользовавшись железной дорогой на станции Лонг Айленд, затем поехали в Нью- Йорк и там разделились, как и было договорено до этого.
Даш с Бургером разместились в отеле 'Губернатор Клинтон' на углу Седьмой авеню и Третьей улицы в южной части Манхеттена. Этот роскошный отель они могли себе позволить, поскольку группе Кнаппе была выдана на руки солидная по тем временам сумма в сто семьдесят пять тысяч долларов.
Укрывшись в номере отеля, они стали соображать, что им делать, поскольку неожиданно появившийся матрос береговой охраны основательно подпортил им дело. Разыскивать снова место с закопанными ящиками казалось им слишком рискованным. Если они теперь, когда шла война, будут схвачены как немецкие саботажники, то это будет означать неминуемую смерть. И они решили сдаться властям, и чтобы спасти собственную голову, принести в жертву других шестерых.
Чтобы его не опередил кто-то из остальных с подобным намерением, Даш осуществил первый, уже упоминавшийся телефонный разговор. Затем стал выжидать высадки второй четверки, чтобы и её передать в руки ФБР.
В эту вторую группу, возглавляемую командиром Эдуардом Керлингом, тридцати двух лет, вошли Херман Нойбауэр того же возраста, Вернер Тиль, на три года старше, и Херберт Хаупт двадцати двух лет. Они 17 июня высадились незаметно с другой подводной лодки на побережье Понте Ведра, южнее Джексонвилля во Флориде. Керлинг и Тиль отправились также в Нью-Йорк, в то время как Нойбауэр и Хаупт отбыли в Чикаго.
Когда Даш получил сообщение, что все прибыли в предназначенные им места, он поехал в Вашингтон, информировал ФБР о своем местонахождении и передал сведения о диверсионных группах. Кроме того, он передал ФБР также список с именами и адресами людей, что в предшествующее пребывание саботажников в США причисляли себя к их друзьям, а теперь рассматривались как партнеры, предоставлявшие место для контактов. Джи-менам оставалось лишь арестовать всю группу.
20 июня все диверсанты и их пособники находились уже под стражей.
Чтобы предотвратить подобные акции, президент Рузвельт отдал распоряжение тотчас же опубликовать материалы о данной успешной акции.
В августе 1942 года состоялся процесс. Георг Даш надеялся на слишком многое и был страшно разочарован. Наиболее мягкий приговор был вынесен ему - тридцать лет тюремного заключения. Суд зачел ему в оправдание то, что он сразу же по прибытии в США обратился в ФБР по телефону.
Бургер был лишен свободы пожизненно. Шестеро остальных были казнены на электрическом стуле. Такая же участь выпала трем американским друзьям саботажников, вызвавшимся помочь им.
'...Тем самым дело заканчивалось'
Шестого сентября 1939 года президент Рузвельт специальной директивой поручил ФБР 'взять на себя расследование дел о шпионаже, саботаже и нарушении нейтралитета'.
Это, в частности, означало, что отныне в компетенцию ФБР входит расследование подобных дел.
Вместе с тем это означало огромный рост влияния ФБР, которое тем самым получило в свое ведение дела внутренней государственной безопасности США. Теперь любую политическую активность оно, в принципе, могло подвести под одну из трех указанных в директиве категорий, - или же истолковать как подготовку к названным в ней действиям. Задания подобного рода были, конечно, не новы, но прежде ФБР вынуждено было делить приобретенную ныне власть с другими федеральными органами. Такое положение не устраивало Гувера, он настойчиво стремился к большей власти, и уже много лет практиковал то, что теперь было закреплено за ним официально.
Итак, в соответствии со своими новыми задачами ФБР было уполномочено проводить расследования по заданиям государственного департамента.
Таким образом, Гувер и его друг - государственный секретарь Корделл Хэлл, - договорились о том, что ФБР должно координировать действия против 'коммунизма и фашизма'.
Поводом для договоренности между Гувером и Хэллом послужил затяжной экономический кризис ЗО-х годов, который потряс основы американского государства.
К 1936 году на улицу было выброшено 9 миллионов трудящихся. Крупные забастовки на предприятиях 'Дженерал электрик', 'Дженерал моторс' и других концернов служили явным сигналом того, что трудящиеся больше не желали безропотно принимать бремя кризиса на свои плечи. Миллионы рабочих, по примеру 'Индустриальных рабочих мира', стали объединяться; монополистическая буржуазия оказалась перед опасностью возникновения массовой революционной организации. Кроме того, решившиеся на борьбу 'цветные' создали 'Национальный негритянский союз'; тысячи американцев, для которых демократия являлась не пустым понятием, вступили в батальон имени Линкольна, защищавший республику на испанской земле.
Все это происходило в середине 30-х годов и прибавило ФБР много работы. В официальном отчете бюро за 1936 год говорилось:
'Итак, ФБР тайно, не раскрывая характера своих полномочий, установило контроль за деятельностью коммунистов'.
Пресловутая персональная картотека Гувера невероятно разрослась, причем особое внимание в ней уделялось бойцам батальона имени Линкольна, которые, якобы, нарушили 'Закон о нейтралитете' от 31 августа 1935тода.
Даже те, кто пожертвовал какой-нибудь доллар в помощь Испанской республике, вносились в картотеку ФБР, так что эти досье впоследствии сыграли роковую роль для многих граждан США. Разумеется, ФБР вело расследование и по деятельности таких организаций, как 'Германо-американский союз'.
В уже цитированном отчете ФБР говорилось:
'Периодически ФБР получало задание внимательнее приглядеться к тем лицам или организациям, которые вели пронацистскую деятельность. Обычно в таких случаях проводилось расследование, сведения предоставлялись министерству юстиции, и тем самым дело заканчивалось'.
Нацистские организации - числом более ста, - могли, таким образом, беспрепятственно вести свою агитацию, ибо их цели явно находились в согласии с государственной доктриной США тех времен - изоляционизмом.
Сохранение нейтралитета любой ценой, никакой военной конфронтации с Германией - за это выступали такие влиятельные промышленники, как Дюпон и Форд, которые в 20-х годах помогли Германии снова стать на ноги, дабы создать в Европе надежный оплот против коммунизма.
Существовали самые различные переплетения американских монополий с такими крупными германскими концернами, как 'IG Farbenindustry' и другие.
Например, через полгода после захвата власти Гитлером основатель и глава 'International telephone and telegraph corporation', Бен отправился в Германию, чтобы изыскать там возможности расширения своего концерна. Визит оказался успешным - было создано дочернее предприятие ИТТ, 'Standard Elektrizitat - Gesellschaft', и куплена фирма 'Лоренц' в Штутгарте. Эти два дочерних предприятия американского концерна получили затем военные заказы от фашистского вермахта. Беседа Бена с Герингам привела к контракту, благодаря которому 'International telephone and telegraph corporation' вложила миллионы долларов в вооружение фашистской 'люфтваффе', получив в последующие годы огромные прибыли.
