не было. Он гордился тем, что знал имя собеседницы. Знать имя второго человека значит обладать интеллектом. Немногие из обитателей дома Тегамор обладают интеллектом.
— Пенна, — произнес Бетмур. — Я ждал тебя.
— Меня зовут госпожа Тегамор, потрудись запомнить, — напомнила хозяйка.
— Моя девочка, — покачал головой Бетмур. — Я не сомневался в том, что ты меня отыщешь. Ты нашла меня. Я был в этом уверен.
Он всегда начинал разговоры с хозяйкой таким образом. Иногда Тегамор пыталась разубедить его, растолковать, каково истинное положение вещей, иногда не трудилась сделать это и просто отзывалась на имя «Пенна» — поскольку вообще-то не придавала именам большого значения.
Но сегодня у нее появилась важная причина расспрашивать Бетмура. Тегамор хотела проверить истинность озарения, которое постигло ее, пока она записывала наблюдения над Эгертоном.
— Почему ты ждал Пенну? — спросила Тегамор.
— Ты не могла погибнуть, моя девочка, — охотно отозвался Бетмур. — Ты слишком хороша, слишком важна…
— Да, да, я важна, — подтвердила Тегамор, — Я чрезвычайно важна для тебя, поэтому расскажи-ка мне…
Помещение, где они разговаривали, было маленьким, темным и душным. Помимо Бетмура здесь жило еще с десяток самых разнообразных существ, большинство из которых сохранило человеческий облик лишь отчасти: все они несли на телах признаки магических изменений, многие были покрыты язвами, и все без исключения сильно и дурно пахли. Но ни Тегамор, ни Бетмура это обстоятельство ничуть не смущало, и пока прочие пленники — «материал» — копошились вокруг, питались, спали, сидели, покачиваясь и тупо глядя в стену, — магиня и бывший отрядный маг-архаалит преспокойно общались.
— Расскажи мне, как ты погиб, — попросила Тегамор.
— Ты ведь видела это, Пенна, — грустно произнес Бетмур. — Ты стояла совсем близко от меня, когда я умер…
— Расскажи то, что запомнилось тебе, — настаивала она. — Лично тебе. Мои воспоминания — не в счет, ведь я всего лишь глупая девочка.
— Призрачная чума, — вздохнул Бетмур. Его тело заколебалось, как будто грозило вот-вот рассыпаться, развоплотиться. — Кара богов. Помнишь? Я так рад, что ты уцелела!
— Тебя захватил туман… и потом ты вернулся уже как умертвие?
— Иногда это я, а иногда — кто-то другой, — поделился Бетмур.
На самом деле это существо теперь не было уверено в том, кто оно есть. По большей части оно, вероятно, оставалось Бетмуром, но, превратившись в умертвие, Бетмур как будто вобрал в себя фрагменты личности других существ и утратил некоторые из своих. В тумане как будто перемешались погибшие солдаты и мертвецы из нечеловеческих рас, прежде всего — троллей…
Слуги Тегамор, верные «бегуны», захватили несколько, но выжил только Бетмур, и то потому, что она нашла способ продлевать ему жизнь, применяя свою способность подчинять других. Пока умертвие подобного вида служит кому-то, кто могущественнее его, оно не развоплощается окончательно. Унгар ему не позволит.
— Я был нигде и везде, — сказал Бетмур. — Я видел десятками глаз… Я смотрел на землю с высоты, но никак не мог разглядеть ее, а когда мне все-таки это удавалось, не мог понять, что же именно я вижу. А потом стало легче. Я даже начал понимать…
— Кто я такая? — спросила вдруг Тегамор. — Расскажи, как мы с тобой встретились.
— Мы нашли девочку на болотах, — ответил Бетмур. — Давно. — Он наморщил лицо, но оно снова расползлось: мимика была для отсутствующих черт почти невозможна. — Она была совсем одна, эта девочка. Маленькая. Это была ты. — Он показал пальцами — какая. — Солдаты забрали ее. Они забрали тебя, понимаешь? Я рассказываю о тебе. Мы не могли оставить тебя одну. Ты была очень голодная.
— Вы накормили меня? — поинтересовалась Тегамор.
Обычно ее тошнило от чувствительных историй — тем более что она и сама была таким найденышем и наверняка погибла бы на улицах Соултрада, если бы маг, ее учитель, совершенно случайно не встретился с ней взглядом. После этого он уже не мог оставить ее одну и взял к себе…
Но сейчас Тегамор было важно узнать о том, кто такая эта Пенна, о которой так часто вспоминает мертвый маг. Ей необходимо было проверить свои догадки и подозрения.
— Конечно, мы накормили тебя, иначе бы ты умерла, — закивал Бетмур, словно догадливость собеседницы его несказанно обрадовала.
— И чем вы меня накормили? — настойчиво выспрашивала Тегамор.
— Сырым мясом, конечно же… В те времена ты ела только сырое мясо.
Бетмур засмеялся. Странно было видеть, как он колышется в воздухе, то распадаясь на части, то снова собираясь воедино. Он даже поймал свою руку, которая отвалилась было, но затем послушно приросла обратно.
— Как я выглядела? — продолжала Тегамор.
— Девочка — с большим ртом. С круглым, всегда открытым ртом, полным острых зубов. А глазки крошечные. И все-таки ты была девочкой. Ты была похожа на существо, сильно искаженное чужой магией… Мы только потом поняли, что таково твое истинное обличье. Не искаженное, а подлинное, понимаешь? Это было поразительно. И еще… Еще ты линяла.
— Что? — удивилась Тегамор. — Что я делала?
— Ты сбрасывала кожу, как змея. И когда ты сделала это в первый раз, ты совершенно всех нас забыла. Пришлось напоминать. Я много работал над твоей плотью, Пенна, хоть я и вовсе не могущественный маг. Недоучка со слабеньким магическим даром. Но я старался, видит Архааль, я старался изо всех сил! Я трудился неустанно, придавая тебе человеческое обличье. Я сделал для тебя обычные зубы и обычный рот. У тебя очень красивый рот, я горжусь этим.
Он показал пальцем на свой рот, потом сунул палец между губами и пососал.
— Когда тебе было лет десять, ты сбросила кожу в последний раз и вернулась к нам похожей на ижорку, — сказал Бетмур. — После этого ты больше не линяла.
— И оставалась такой, как сейчас?
— Нет, — покачал головой Бетмур. — Чуть позднее ты попросила о магических изменениях, чтобы стать настоящим воином. Ты хотела быть отличной лучницей, и я помог тебе в этом. Я сделал тебе сильную правую руку, удлинил твои пальцы и подарил тебе ночное зрение… Ты что, забыла? Ты забыла нашу дружбу, мою помощь, мою поддержку? — Он выглядел теперь обиженным, его глаза забегали, лицо затряслось. Жаль, что теперь Бетмур не мог больше плакать, иначе он бы разрыдался.
— Как я могла такое забыть! — воскликнула Тегамор, торопясь утешить его, чтобы он успокоился и продолжил отвечать на вопросы. — И что было со мной дальше? Что случилось со мной потом?
Бетмур долго смотрел на нее, недоумевающе щурясь. Потом произнес:
— Тебе видней, что с тобой было, госпожа Тегамор… Почему ты спрашиваешь об этом меня, твоего ничтожного пленника? Я все время сплю, и в моих снах нет ничего интересного…
— Кто я? — переспросила Тегамор.
— Ты — хозяйка, — ответил Бетмур. — Я не понимаю, для чего ты со мной разговариваешь.
Глава вторая
Пенна ничего не помнила о своей прошлой жизни. Точнее — иногда помнила, а иногда — забывала.
Ей хорошо жилось на ее троне — троне великой и страшной королевы умертвий. Она ничего не знала о том, какие истории о ней рассказывают. Не знала, что разумные существа Лаара, услышав о ее приближении, в ужасе ищут убежища. Не видела она и чужих страданий и не страдала сама. Королева умертвий не испытывала ни голода, ни жажды, ее не мучили ни холод ночи, ни солнечный зной — ничто из тех зол, которые когда-то так терзали бедную девочку Пенну, воспитанницу солдат, подобранную на болоте
