командировочные расходы. Рыбной ловлей я заработал еще двести. Итого сейчас при мне имелось триста пятьдесят монет. По десять Делеру и Рапету да двадцать Дехору – остается триста десять. Сто монет для Лии – остается двести десять. Десяток золотых особой роли не играл, а вот двести придется везти домой, менять на еврази и сдавать юристу Джона Аурума (сдача остатков непотраченных командировочных в кассу предприятия). Утаивать деньги смысла не имело (при его возможностях это выяснится моментально, ведь имеется не так уж много мест, где джисталкеры могут менять валюту), да и выглядеть мелочным в глазах барона, доказывая, что я эти деньги заработал, а не зажал из его командировочных, совершенно не улыбалось.
Так что я смело предложил Лии еще двести монет сверху к ее законной доле – как мою инвестицию в ее ложу плюс плата за неудовлетворенную любознательность. Потом еще десять минут я объяснял гоблинке суть инвестирования и долгосрочных вложений капитала (хотя сам в этом разбирался весьма посредственно). Из моего сумбурного объяснения Лия поняла не все, но даже того, что мне удалось донести до умненькой гоблинки, оказалось достаточным для принятия ею правильного (для меня) решения. Во- первых, ей стало понятно, что принять эти двести монет не будет ущемлением для ее аристократической чести (это, кстати, оказалось самым сложным моментом). Во-вторых, эти деньги возвращать в явном виде не надо будет никогда (это ее приятно удивило). В-третьих, я собирался в будущем иногда появляться на ее жизненном горизонте, так что к вопросу, каким образом мне удалось уговорить «этих подлых гнумов» отказаться от боя, можно еще будет вернуться (это в конце-то концов и склонило чашу весов на мою сторону).
Я залез в мешок, достал оттуда кошельки, полные золота, и водрузил на стол перед Лией – железо нужно ковать, пока оно горячо, так что я тут же подкрепил наши договоренности видом желтого металла. Гоблинка с уважением тронула пальчиком тяжелые мешочки и перевела удивленный взгляд на меня. Высыпав золото на стол, я занялся разбивкой огромной груды монет на кучки поменьше. Вскоре основная часть финансовых средств огромной сверкающей горкой лежала перед довольной гоблинкой. Три скромные кучки для остальных ребят терялись рядом с Лииной денежной пирамидой, а на моем поясе болтался изрядно похудевший кошелек с остатками былой роскоши.
– Ты только меня не бросай, когда будем деньги раздавать, – попросил я, после того как мы общими усилиями запихали Лиину часть денег в один кошель, ставший после этой процедуры размером с шар для боулинга. – И вообще, давай ты будешь вручать награды. Ты же полноправный компаньон, в конце-то концов!
– Да запросто! – улыбнулась гоблинка, погладила огромный кошелек и убежала на палубу.
Первым она привела Рапета, красиво и возвышенно высказалась про его достоинства лидера, после чего мы с ней синхронно поклонились и заслужили ответный поклон тролля. Потом Лия пропела дифирамбы Хельне и напоследок ненавязчиво вручила троллю десять золотых.
– Неплохо, – сказал тролль, с удовольствием принимая золото из рук Лии. – В два раза больше получил, чем за выступление на арене.
– Так вот почему ты мне знакомым при первой встрече показался, – в удивлении хлопнул я себя по лбу. – Ты же показательный бой устраивал на Соревнованиях, против огра-воина.
– Ну да, я, – недоуменно уставившись на мою бурную реакцию, ответил Рапет. – Не так много магов холода моего уровня в Оргбурге найдется, вот и упросили устроители праздника Хельну. А хозяйка меня попросила немного полицедействовать.
– Мне очень понравилось! – никак не мог я успокоиться. – Так что я не только восхищен тобой как командиром, но еще и поклонник твоего таланта магического актера.
На эти дифирамбы в свой адрес тролль только улыбнулся, еще разок поблагодарил нас и отправился обратно на палубу.
Следующим Лия привела Делера, и картина полуофициального приема повторилась полностью, разве что вместо достоинств лидера хвалился магический профессионализм и вместо восхваления Хельны плелись славословия Правителю орков. Десять золотых было вручено так же изящно и ненавязчиво, после чего орк с довольным видом покинул приемную комнату. Это была не гоблинка, а ходячий клад политеса!
Последним Лия привела Дехора. Вот от кого я не ждал никаких сюрпризов, так это от могучего и спокойного огра, как выяснилось – абсолютно напрасно. Дехор вошел в комнату переговоров, чуть пригнувшись в трехметровом дверном проеме. Я встал и, улыбаясь, смотрел на огра, предвкушая его радость от удвоения суммы награды. На могучей руке нашего воина, как на толстенной ветви старого дуба, лежал Рыжик, свесив лапы по обе стороны этого необычного ложа. Рыжий хищный зверь потерялся в ручищах огра и был похож на обычного земного кота в руках доброй пузатой старушки.
– Я решил удвоить твою сумму, – улыбаясь, сказал я смущенному огру и пододвинул в его сторону две стопки золотых монет, стоящие на столе. – Вот твоя наемничья оплата.
– Я что хотел тебе тогда еще сказать, Тим, – застенчиво пробормотал Дехор. – Не надо мне денег.
– А что ты хотел? – все так же улыбаясь, спросил я.
– Подари мне кота! – выпалил довольно оскалившийся огр. – Рыжика. Ты себе еще найдешь котят, а мне этого оставь.
Улыбка медленно сползла с моего лица.
– Да нет, ты что! – широко открыв глаза, взвизгнул я, после чего у меня перехватило дыхание от неожиданности и я закашлялся. Откашлявшись, умудрился выдавить: – На это я пойти не могу…
– Ну пожалуйста, – просительно протянул громадный огр, взглянув на меня ставшими вдруг огромными голубыми глазищами.
Дирижабль, набрав скорость, несся за облаками в сторону Леса котов, оставляя за собой полоску инверсионного следа. По палубе бегали матросы, капитан и штурман правили летучим кораблем, маги-мотористы исправно гудели, а в пассажирских креслах на палубе дремали тролль и орк. В огромной приемной каюте под палубой судна стоял могучий огр в железных доспехах, держа на одной руке, толщиной с человеческое туловище, большого лесного кота, а второй осторожно почесывая рыжего неженку за ухом. За столом стоял пораженный до глубины души джисталкер и пытался найти слова, чтобы объяснить гиганту всю нелепость его просьбы. Слова почему-то упорно не желали находиться. За нами с ехидной улыбочкой наблюдала хорошенькая гоблинка, похожая на куколку-вампирчика. Гоблинке вообще нравились любые нескучные ситуации. И только сам предмет спора, огромный рыжий кот, совершенно не обращал внимания на непоседливых двуногих существ и занимался вторым по приятственности делом после еды – сладко дремал, благосклонно позволяя почесывать себя за ушком.
Работа 30
Прощальная
Наш цирк закончил гастроли в этом клоунском городишке…
Предложение Дехора оказалось настолько нелепым, что сначала я от удивления застыл соляным столбом. Потом долго что-то объяснял могучему воину, который при разговоре о Рыжике сразу превращался в обиженного мальчугана, о которого, как стеклянные бутылки о бетонную стену, разбивались все разумные доводы. К консенсусу мы так и не пришли, и вслед за разговорами последовала безобразная сцена, при воспоминании о которой мне стыдно до сих пор: я бросился на Дехора и стал отнимать у него моего кота! Вы когда-нибудь пробовали силой отбирать у четырехсоткилограммового огра четырехпудового кота? Мой вам совет – лучше и не пытайтесь. Уж на что джисталкеры упорный народ, и то это бесполезное занятие надоело мне через каких-то жалких пятнадцать-двадцать минут, ввиду его полной бесперспективности.
– И что теперь делать? – спросил я у Лии, обессиленно плюхнувшись на стул после того, как Дехор с Рыжиком на руках покинул комнату.
– А отдать кота огру нельзя? – поинтересовалась гоблинка.
– А тебя отдать кому-нибудь можно? – вопросом на вопрос ответил я.
– Даже так дела обстоят? – удивилась куколка-вампирчик.
– Еще хуже все, – понуро сказал я. – У Рыжика дома вроде как жена молодая осталась.
– Так это не твой кот?
– Мой, так же как ты – мой компаньон. Коты, они обычно сначала сами свои, а потом уже наши. Вот ты тоже, к примеру, мой друг – а в принципе совершенно самостоятельная гоблинка.
