песика между ушками, его хозяйка, участливо охая, оглядела мою несчастную физиономию, на которой светились не только глаза, но и свежие синяки, мы мило перекинулись парой слов, и я прошел мимо.
Дома, во время приема медицинских процедур, философские размышления снова посетили набитую, как боксерская груша, голову, в который раз подтвердив мою собственную теорию – хороший удар по голове придает ускорение нейронам мозга, и они начинают быстрее двигаться, вызывая небывалый приток умных мыслей. Кстати, эта гениальная идея меня посетила тоже после одного приличного хука, пропущенного во время спарринга с Андреем.
«В том ли мире мы живем?» Мысль, пришедшая после прошлого путешествия, в котором я познакомился с принцессой Цветой и воином Громом, периодически возвращалась, смущая покой. Но в этот раз удары по моей голове, нанесенные ловкой белокурой бестией, заставили шестеренки там крутиться чуть быстрее, и я успел завязнуть в размышлениях немного глубже.
А что мы делаем для того, чтобы тот мир, в котором мы живем, стал «нашим миром»? Как известно, раньше и деревья были выше, и люди лучше. Сейчас все уже совсем не так, и кстати – так считали, считают и будут считать во все времена. Какой из этого следует сделать вывод? Я не знаю, но думаю – каждый из нас должен быть на своем месте. И когда ты делаешь что-то, что считаешь важным и нужным, – только тогда ты живешь полной жизнью. Естественно, когда такой период проходит (на полном накале всю жизнь продержаться невозможно – сгоришь как свечка) – остальная жизнь кажется только отголоском той, былой вехи, полной великих дел и сильных поступков.
«А что делаю я для того, чтобы этот мир стал моим?» – пришла в голову странная мысль, и на этом месте я завис в своих размышлениях. Тут как раз медицинское кресло пикнуло, сигнализируя об окончании восстановительных процедур, – я встал на ноги и подошел к окну. По заливу носились яхты парусных спортсменов, в воздухе летали разнообразные механизмы. По мосту вдалеке проносились болиды – Москва кипела своей обычной жизнью, я удостоверился в этом и продолжил размышления.
Я делаю свое дело, которое дано мне свыше. Можно назвать это свободным выбором, цепью случайностей, судьбой или Божьей волей – суть от этого не изменится. Я делаю то, что умею делать лучше всего. В древности было проще – тот же Архимед сначала был чиновником, потом ученым, после этого снова работал для города-государства Сиракузы в качестве военного инженера, а затем опять начал заниматься исключительно наукой. Великие философы побеждали на Олимпийских играх (причем в кулачных боях), а сенаторы одновременно являлись гениальными полководцами. Человек, командовавший первым в истории многолетним рейдом на вражескую территорию, впоследствии придумал новый литературный жанр и написал художественно-исторический роман с самим собою в качестве главного героя. Развитие цивилизации такие возможности у отдельного человека отобрало. Теперь чтобы только достичь первой линии, например, в науке – надо треть жизни учить то, что успели за тысячелетия (или столетия, если это новые направления) наваять поколения людей, работающие в этой области до тебя. Следующую треть жизни ты учишься всем этим владеть в совершенстве и только потом начинаешь что-то делать самостоятельно. Следующие за тобой в этой череде поколений плюс к этому будут изучать то, что успел наделать в этой области ты сам. Поэтому современный человек в основном обречен делать то, что умеет лучше всего, всю сознательную жизнь. Встречаются конечно же исключения, но опять же: во-первых, они только подтверждают правило, во-вторых, успешную смену деятельности возможно сделать максимум один раз – с многогранностью древности это сравнить невозможно.
Можно от такой ограниченности мучиться комплексами неполноценности, а можно сказать: «Так решило небо» – и спокойно заниматься своей работой, что я, собственно, и делаю. Так получается, я меняю мир только тем, что просто делаю свою работу?
«Когда придет время выбора – я это пойму», – неожиданно пришла в голову уверенная мысль, как будто вложенная откуда-то свыше. Мне стало сразу спокойно и легко. Я вдруг понял, что все делаю правильно. От единения с миром и полной гармонии внутри себя слезы счастья выступили на глазах.
«Может, это и есть нирвана?» – мелькнула следующая мысль, судя по легкому оттенку ошарашенности – на этот раз точно моя собственная. Тут же, чтобы окончательно сбить возвышенное состояние, зазвенел мобильник, как бы намекая: «Рановато тебе, Тим, к нирванам с гармониями всякими душой устремляться. Ножками и ручками поработай пока…»
– Тим! Что трубу так долго не берешь, якорный батор!.. – заорал Саня, как только его физиономия появилась на объемном экране мобильника. – Тут такое дело нарисовалось! Ты срочно нужен!
– Если звонишь по поводу седла или камня, то приготовься – я тебя буду убивать максимально извращенным способом, каким только возможно! – скорчив злобное выражение физиономии, прорычал я. – Сейчас специально ради этого в Интернет залезу, пороюсь на сайтах или в ЖЖ каких-нибудь серийных маньяков для повышения квалификации…
– Нет, как ты мог такое обо мне и Димочке подумать! – якобы испугавшись, завопил Александр, скорчив на своей плутовской бизнесменской физиономии такое честное выражение, что я позавидовал и тут же занес это чудо в память мобильника, дабы потом перед зеркалом прорепетировать и самому так научиться.
– А чего тебе тогда нужно? – не очень вежливо поинтересовался я, точно зная – эта мелкая капиталистическая акула, эдакий мелкий московский катранчик, просто так звонить не будет. – Только про дружбу не говори – это будет плагиат, причем с меня самого и содранный.
– Вечер ностальгических воспоминаний тебя устроит? – хитро прищурился Александр, став чем-то похожим на Дона Жуана из последней голливудской постановки, разве что благородный испанский дон в исполнении Сани оставлял впечатление того, что он гораздо больше в своей жизни ел и пил, чем фехтовал и флиртовал. – Вечер одноклассников решили организовать, пятнадцать лет минуло со времен тех дальних…
– Так совсем недавно же школу закончили, – немного обалдев от свалившихся на плечи лет, выдавил я. – Вот время-то летит…
– Во-во! – удовлетворенно проорал Александр и потом ненавязчиво так ввернул: – Заодно с клиентом переговорим, он как раз в том же ресторанчике празднует что-то…
– Ладно, приду, – ответил я и попытался представить себе лица школьных приятелей и приятельниц, некоторых я не видел ровно пятнадцать лет.
– С одной стороны – встреча с одноклассниками, с другой стороны – работа, может, удачное что-нибудь клиент предложит, – не сумев сразу остановиться, по инерции продолжил уговоры наш великий предприниматель.
– Сказал же, приду, – остановил я словесный поток, исходящий из уст друга, и с доброй улыбкой произнес: – Заодно и поглядим, что там за удачное дело такое…
Примечания
1
Сабдык – дух земли в монгольской мифологии. Низшими сабдыками могут стать души людей, при жизни умевших насылать порчу. Люди сабдыков почти никогда не видят, но если уж человек заметит сабдыка – это к несчастью. Сабдыки обладают человеческим телом с головой мыши, крысы или сурка, так что, почему Едигей принял орка именно за сабдыка, непонятно. (
