– Подождите! – пропищал гном. Он торопливо заковылял к ним, роняя на ходу тапочки.
– Что тебе? – спросил Хелот, наклоняясь с седла.
– О Хелот из Лангедока, гном Лоэгайрэ – твой друг, а вот тролль Форайрэ, между нами говоря, глуп как пуп, – ответствовал гном. – Одна его юбочка чего стоит! Это он так изображает из себя истинного кельта. Вот дубина-то…
– Да ты никак предатель, а, Лоэгайрэ?
– Нет, я просто трезво смотрю на вещи.
– Что тебе нужно от меня? – поинтересовался Хелот.
– Хочу заключить с тобой честную сделку. Арбалет дамы Имлах в обмен на нечто очень ценное для тебя, воитель.
– ЧЕСТНУЮ? – Хелот выразил откровенное сомнение, и гном заторопился:
– Да, поверь мне. Честную. У меня есть кое-что, что может вам пригодиться в беспощадной и кровавой схватке с драконами.
– Еще один Прыжок Лосося? – съязвил Хелот. – Или, быть может, Прыжок Уклейки?
– Нет, – ответил Лоэгайрэ чрезвычайно серьезно. – Это колдовской меч, древнее сокровище гномов. Я отдам его тебе, Хелот из Лангедока.
– Как ты посмел отдать ему Секач? – кричала богиня Боанн на маленького Лоэгайрэ, который беспокойно переминался с ноги на ногу, время от времени бросая на свою повелительницу сердитые взгляды.
Разумеется, как только арбалет дамы Имлах оказался в руках гнома, а волшебный меч, извлеченный из наинадежнейшего тайника и заботливо очищенный и заточенный, – в руках героя, Лоэгайрэ помчался к потоку Боанн и начал выкликать богиню. Она появилась через полчаса после начала зова и сделала вид, будто рассержена и удивлена.
– Кто звал меня? – провозгласила она из глубины вод замогильным голосом. – Кто вызывал по имени Боанн-От-Реки? Кто нарушил мой покой? Кто вторгся в мои размышления? Кто ты, дерзкий?
На самом деле Боанн все эти полчаса сидела, притаившись у поверхности воды и с удовольствием слушала, как Лоэгайрэ завывает на все лады, произнося ее имя с различными хвалебными и льстивыми эпитетами. Маленький гном был мастером на такие вещи и всякий раз проделывал обряд вызывания с замечательным искусством и разнообразием. Наконец она решила, что пора бы узнать, зачем, собственно, Лоэгайрэ примчался за пять миль, взъерошенный, полуодетый, в одном атласном халате, и вот уже полчаса горланит, простирая руки к потоку.
С громким плеском богиня вышла из воды.
– О, счастье! – завопил Лоэгайрэ. – О, великая честь! О, благословен час моего рождения!
Так причитая, гном поведал богине о том, что в лесу Аррой появился некий дакини.
– Дакини? – Боанн нахмурилась. – Это презренная раса. Я слышала о них… – Она кашлянула, решив не рассказывать о том, что Морган Мэган был рожден ею от колдуна из этой самой презренной расы. Она причисляла этот поступок к ошибкам своей молодости и не любила вспоминать о нем. – И каков же этот дакини? Должно быть, безобразен, грязен и туп.
– Могуч он, о Боанн, – возразил гном. – Отнюдь не безобразен, хотя чья красота не померкнет в лучах твоего ослепительного сияния, великая богиня?
Боанн задумчиво отбросила с лица длинную прядь волос.
– Возможно, в твоих словах и есть доля истины, – заметила она как бы между прочим.
– Не доля, о величайшая! Каждое мое слово – истина! Жалкое подобие истины, ибо нет слов, достойных охарактеризовать твою красоту! – Лоэгайрэ откашлялся и снова перешел к делу. – Этот дакини, как уже было упомянуто, не вполне безобразен, довольно-таки тщательно умыт, а что до тупости, то по остроте ума он далеко обошел не только тролля Форайрэ, но и некоторых других, и если будет продолжать обучение, то вскоре сможет догнать даже твоего покорнейшего слугу, гнома Лоэгайрэ.
С этими словами маленький человечек поклонился. Богиня задумалась над услышанным.
– Стало быть, не глуп, – заключила она. – Дальше. Я внимательно слушаю тебя, Лоэгайрэ.
– Могуч, – продолжал гном. – Бесстрашен, хотя и не лишен слабостей. С претензией на благородство, о богиня, и это его слабое место. Мы с Форайрэ пытались отобрать у него одного из спутников – куда там, стоит горой. Защищал, словно родного брата.
– Стало быть, твой дакини появился в лесу Аррой не один?
– Нет, величайшая из богинь и полноводнейшая из рек. С ним еще двое. Один вряд ли заслуживает упоминания. Среди дакини он принадлежит к низшей касте – ниже падать уже некуда. Лицом смугл и ряб, как будто плохо умылся, глазом черен и дик, носом схож с дикой птицей… Имени и то не имеет. Говорит, что забыл. Забыл, как же! Такие вещи не забывают. Я так полагаю: самое лучшее применение для него – еда для Форайрэ. А что? Форайрэ – преданный Твоему Величеству тролль, и его надо бы подкормить.
– Возможно, – задумчиво согласилась богиня. – Хотя окончательное решение, разумеется, остается за мной.
– Разумеется, – подтвердил гном. – Без твоего окончательного решения, мудрейшее из водных русел, мы не решимся ни на какие действия.
– Хорошо, – важно кивнула Боанн. – Да будет грязный дакини съеден.
– Увы, о Боанн… Тут-то и начинаются наши беды. Второй спутник дакини, странный ребенок с дикарским именем Тэмгили, заколдовал несчастного Форайрэ и увез с собой ключ и замок от заклятия. Тогда-то я и задумался. Так ли уж ничтожны эти дакини, если им служит дитя Народа!
