она у тебя хорошенькая, пастырь народов… только немножко неумытенькая…
– Чем болтать, принес бы лучше горячей воды и чистого полотна… Это совсем не то, что ты думаешь, болван! – сердито сказал отец Тук.
– Боже мой, кровь! – возопил Тилли и мгновенно исчез за дверью.
Отец Тук простонал:
– Теперь он станет распространять слухи о том, что я совращаю малолетних девиц… – Он склонился к Дианоре. Она приоткрыла глаза. – Детка, откуда ты?
– Я… шла к святому Сульпицию, – ответила она. – Если можно, добрый человек, доставь меня к отшельнику.
– Хорошо, хорошо, но не в таком же состоянии…
– При чем тут мое состояние… – ответила она и, уже теряя сознание, тихонько простонала.
– Да, твое состояние тут явно ни при чем, – пробормотал отец Тук. Он прижал ее к себе и, толкнув дверь трактира ногой, вошел в комнату, сумрачную и пустую.
– Тилли! – крикнул отец Тук с Дианорой на руках. – Да где же ты?
Тилли появился в комнате, двигаясь спиной вперед. Он с усилием волок за собой из кухни огромную лохань с водой. Вода плескала на пол и заливала его кожаные башмаки. Почтенный хозяин, кряхтя, распрямился и, обратив к отцу Туку покрасневшее лицо, сказал деловито:
– Так что будем делать с барышней, отче?
– А где Мелисанда? – спросил отец Тук.
Тилли смутился:
– Понимаешь, какая незадача… Ты прости уж. Ушла Милли. Кто знал, что она может понадобиться? Понесло ее на хутор к родне. В такую-то погоду! Ох, говорил я ей, говорил… – Тилли принялся многословно сокрушаться, расписывая непредусмотрительность жены.
Отец Тук взглянул на бесчувственную Дианору, потом перевел взгляд на хозяина трактира.
– Значит, придется мне ее и умывать, и врачевать, и переодевать. Тащи-ка сюда какую-нибудь Мелисандину одежку.
Тилли подошел поближе и сочувственно поглядел на девушку.
– Бедный ребенок, – сказал он с шумным вздохом.
Отец Тук набычился:
– Уж не думаешь ли ты, что это я ее так отделал? Да мы с Малюткой Джоном только что отбили ее после кровавого и беспощадного боя у отряда свирепых, вооруженных до зубов норманнов! Благочестивое дитя направлялось к святому Сульпицию, дабы провести несколько дней в молитвах и заботе о душе своей, когда эти варвары… – И неожиданно рявкнул: – Да что ты стоишь разинув рот! Одежду и горячее питье, живо!
Тилли моргнул несколько раз и убежал.
Дианора пришла в себя поздно вечером. Она открыла глаза. Темнота и тишина обступили ее. Девушка села. Зашуршала солома. Все, что случилось в мятежной деревне, ушло в далекое прошлое. Она вспомнила о том, как тайно ушла из дома, пока Гай спал беспокойным сном; как пробиралась лесными тропами, как во Владыкиной Горе неожиданно появились стражники, оттесняя всех к колодцу; как боль и страх обрушились на нее.
Тишина и темнота могли иметь только одно объяснение – она в тюрьме. Перед глазами мелькнуло детское и серьезное лицо Греттира Датчанина. Юный рыцарь спас ее от расправы только для того, чтобы отдать на казнь. Теперь помочь ей может только брат – если, конечно, захочет.
Дианора торопливо провела руками по платью и обнаружила, что на ней чужая рубаха, просторная и длинная, до пят, сшитая из грубого полотна. Неизвестно, откуда она взялась. При мысли о том, что кто-то из стражников касался ее руками, раздевал, глазел, покуда она оставалась в забытьи, ей стало дурно.
Девушка встала, шатаясь от слабости, подошла к двери, несколько раз ударила кулаком и без сил опустилась прямо на пол. К ее удивлению, почти сразу же скрипнули плохо смазанные петли. Мелькнула свечка, над которой смутно угадывалось чье-то лицо. Стражник вошел и остановился, подняв свечу повыше. Из темноты выступила камера – небольшая, без окон, с охапкой свежей соломы в углу, заменяющей постель.
– Я здесь, – негромко сказала Дианора и, цепляясь за стену, встала.
Стражник стремительно обернулся и подошел к ней поближе. Девушка рассмотрела его молодое лицо с веснушками, веселый рот. Глаза стражника терялись в темноте, но она чувствовала на себе их пристальный взгляд.
– Зачем ты встала, детка? – спросил он ласково. – Тебе нужно как следует отдохнуть, набраться сил…
Она нахмурилась, принимая его слова за издевательство.
– Я хочу видеть Гая Гисборна, – сказала она.
От неожиданности человек чуть не выронил свечу.
– КОГО? – переспросил он, словно не веря своим ушам.
– Сэра Гая Гисборна, – повторила девушка. – Помоги мне встретиться с ним, добрый человек, и я тебе хорошо заплачу. Передай ему, что его хочет видеть Дианора.
Стражник поставил свечу на полку и повернулся к девушке. После короткой паузы он проговорил:
