острыми чертами. Оба лесных жителя были одеты в теплую, удобную в лесу одежду, сшитую из беличьего и кроличьего меха. Один, вооруженный длинным луком, выступил вперед и вскинул голову.
– Теперь ты можешь видеть нас, – произнес он.
Тэм заметил, что шебуршание в окрестных кустах стихло, но ни на мгновение не обманывался: соплеменники этих странных существ, настроенных явно враждебно, оставались поблизости, готовые напасть в любую секунду.
– Тэм Гили – всего лишь имя, – сказал человек с длинным луком. – А я спрашивал, кто вы такие и что делаете в нашем лесу.
– Мы не сделали ничего плохого, – сказал Тэм.
– Ничего ХОРОШЕГО от таких, как вы, ждать не приходится, – отрезал человек с луком. – А этот дакини, который даже не изволил встать, – он кто такой?
– Он мой господин, – ответил мальчик. – Пожалуйста, не трогайте его. Он болен.
– Клянусь ликом Хорса, вот это речи! – фыркнул человек с длинным луком и еще более суровым тоном спросил: – Как случилось, что ты стал слугой дакини, предатель?
– Я не понимаю, – сказал Тэм. – Почему я предатель? И что значит «дакини»?
– «Верзила», – презрительно сказал человек. – Вот что это значит. Твой хозяин – дакини. Сами они называют себя, кажется, «людьми».
– Да… – Тэм совсем растерялся. – А вы кто?
– Мы – Народ, – произнес человек с луком и выпрямился. – Если я не обманываюсь, мальчик, если глаза не сыграли со мной злой шутки, то ты тоже принадлежишь к Народу. Даже если ты и вырос на чужбине, среди долговязых, ничто не помешает теперь тебе вернуться к своим. Оставь этого грязного дакини и ступай с нами. Солнечная женщина решит, как с тобой быть. Она добра. Свет мудрости озаряет ее речи и деяния.
Тэм покачал головой.
– Я ничего не понял, – признался он. – Там, откуда мы пришли, мы оба принадлежали к одному народу. Почему же сейчас ты хочешь, чтобы я бросил его?
– Если ты не оставишь своего дакини по доброй воле, мы освободим тебя от него силой, – сказал человек с луком. – Ибо никто из Народа не служит долговязым.
Краем глаза Тэм уловил движение наверху, на одной из веток огромной ели. Молнией пролетел в памяти тот орешек, что ударил его по лбу, упав откуда-то сверху. Не раздумывая, Тэм бросился к Хелоту и обхватил его руками. Спрыгнувший с ветки белобрысый человечек в зеленой бархатной куртке и зеленой охотничьей шляпе с утиным пером (все это Тэм разглядел в один миг) замахнулся было ножом, но нанести Хелоту смертельный удар не посмел.
– Отойди! – с досадой закричал он на Тэма и схватил мальчика за плечо. – Оставь его!
Оскалив мелкие зубы, как крысенок, Тэм взвизгнул и бросился в атаку. Тяжелый рыцарский меч был плохим оружием в неумелых детских руках, но яростный бросок Тэма заставил человечка отступить. Из кустов вылетело еще несколько стрел.
– Беги же, болван, – прошептал Хелот, глядя на мальчишку в бессильной злобе.
Беловолосые низкорослые воины высыпали из леса горохом и окружили двух путников плотным кольцом. Куда ни падал взор, повсюду были хмурые бледные лица с плотно сжатыми бесцветными губами и неподвижными глазами – светло-зелеными, светло-голубыми, светло-серыми. Вооруженные луками и короткими мечами, лесные люди безмолвно ждали, готовые в любую секунду убить.
Тэм попятился и, споткнувшись, с размаху сел на землю возле Хелота. Бывший рыцарь нашел руку своего слуги и сжал ее.
– Прощайте, сэр, – сказал Тэм еле слышно и, всхлипнув, закрыл глаза. Но и с закрытыми глазами он продолжал видеть эти злые, полные недоброй насмешки лица, глазеющие на него со всех сторон.
– Хо! Хо! – донесся чей-то сочный бас, который не мог принадлежать никому из этих злых карликов. Тэм почувствовал, как Хелот рядом с ним вздрогнул. А бас между тем приближался. По лужам чавкали копыта, разбрызгивая грязь. С треском раздались кусты, и вот уже мохноногая рыжая лошадка с белой гривой выносит на поляну могучего всадника.
Одного взгляда на его внушительную фигуру было достаточно, чтобы определить: кем бы он ни был, к Народу он, во всяком случае, никакого отношения не имеет. Он был высок, широкоплеч и наделен обширным брюхом. Кожаные штаны едва не лопались на толстых ляжках. Румянец щек пробивался даже сквозь огненную бороду, а всклокоченные красные волосы торчали из-под туго натянутого по самые брови кожаного шлема. Из-за тяжелого плеча торчала рукоять гигантского меча. Упираясь в бедро кулаком, он откинулся в седле и захохотал еще громче и жизнерадостнее.
– Кого вы изловили на этот раз, Отон? – обратился он к низкорослому воину с луком, – видно, предводителю.
– Это наш лес, – гневно сказал Отон, и на его бледных щеках выступила едва заметная краска.
– Хо! Хо! – загрохотал великан. – Опять Народ развоевался! Опять Народ собрал большое войско, чтобы извести одного-единственного дакини! Узнаю своих доблестных соседей! Храбрость их не знает пределов, предусмотрительность их вождей повергает в завистливую дрожь!
– Это наш лес, – повторил Отон упрямо, не позволяя себе поддаться соблазну и разозлиться по- настоящему. – Уходи, Теленн Гвад. Дай нам совершить то, что велит сердце.
– А злое у вас сердце-то, – сказал Теленн Гвад. – Потому я и примчался, едва госпожа Имлах заметила, что вы там, внизу, опять засуетились.
– Госпожа Имлах любит смотреть в телескоп не на звезды… Грех это, – назидательно проговорил другой человек, стоявший за спиной Отона.
Великан даже не заметил этих слов. Он соскочил с седла на землю и, пригнувшись, нырнул под ель.
