яростного звука собственного дыхания. Второе, что он услышал от чудовища с огромными руками, был усталый голос, сказавший:
– Ладно, Майами, я впечатлен.
23
Бесчувственный Скинк соскользнул на заднее сиденье. Его голова упала на плечо Р. Дж. Декера и дыхание с хрипом вырывалось сквозь переломанные ребра. Декер чувствовал, как теплые капли просачивались сквозь его рубашку.
– Он потерял глаз, – сказал мрачно Эл Гарсия из-за руля, жуя сигарету.
Декер тоже это видел. Левый глаз Скинка превратился в желеобразную массу – Кайл, самый большой из ребят, носил техасские сапоги, подбитые гвоздями. Беловатая жидкость стекала по щеке Скинка.
– Ему нужен врач, – сказал Декер.
Несовершеннолетним головорезам тоже был нужен врач, подумал Гарсия, но они будут жить, хоть за это и не приходится благодарить Декера. Он бы убил их всех голыми руками, если бы Скинк не остановил его. Гарсия был уверен, что мальчишки ничего не скажут полиции об избиении – Джефф, эта мразь с прыщами, был единственным среди них, кто мог проболтаться, но остальные промолчат. Все вместе они придумают какую-нибудь мелодраматическую историю о том, что с ними случилось под мостом, что-нибудь, что можно будет хорошо обыграть в школе. Однако Гарсия был почти уверен, что двое из них проведут остаток семестра в больнице.
Декер чувствовал себя измученным и подавленным. Его руки болели, а суставы на пальцах саднило. Он коснулся лица Скинка и ощутил корку высохшей крови на бороде великана.
– Может, мне следует все бросить? – спросил Декер.
– Не будь идиотом.
– Как только мы отвезем его к доктору, ссади меня где-нибудь на шоссе и жарь в округ Дейд. Никто ничего не узнает.
– Пошел ты, – сказал Гарсия.
– Эл, право, не стоит того.
– Говори только за себя. – Это был голос Скинка. Он поднял голову и вытер лицо рукавом дождевика. Указательным пальцем пощупал разбитую глазницу и сказал:
– Потрясающе.
– Здесь есть больница недалеко от выезда из Сейнт-Люси, – сказал Гарсия.
Скинк сказал:
– Нет, поезжай дальше.
– Мне жаль, капитан, – сказал Декер. – Нам не следовало оставлять тебя одного.
– Мне нравится быть одному.
Он соскользнул в угол заднего сиденья. Его лицо утонуло в тени. Гарсия миновал пункт сбора дорожной пошлины в Форт Пирсе и остановился у магазина Пик-н-Пэй («Выбирай и плати»). Декер вышел, чтобы позвонить. Пока его не было, Скинк снова пошевелился и выпрямился. В размытом свете его лицо казалось распухшим и ассиметричным. Гарсия мог заметить, что он страдает от боли. Он сказал:
– Держитесь, Губернатор.
Скинк уставился на него.
– Что? Вы нашли отпечатки пальцев?
Гарсия кивнул.
– На медной дверной ручке. В ту ночь в доме хиропрактика.
Получили весьма убедительный материал из ФБР в связи со старым делом об исчезновении.
– Дело закрыто, – сказал Скинк.
– Знаменитое дело.
Скинк выглянул из окна машины.
– Кто еще знает? – спросил он.
– Никто, кроме меня и какого-то клерка из Г-7 в здании Гувера.
– Понятно.
Гарсия сказал:
– Что бы там ни было, я не люблю дезертиров, мистер Тайри, но я подозреваю, что у вас были свои причины.
– Я не собираюсь делать реверансы, – сказал Скинк. После минутной паузы он добавил:
– Не говорите Декеру.
– У меня нет причин говорить ему.
Декер вернулся с горячим кофе и едой.
Скинк сказал, что не голоден.
