– Кому звонишь? – спросила Джои.
– Не твое дело.
– Так кто тебе все-таки платит? Я знаю, что не Чаз Перроне.
Тул схватил ее за фуфайку и рывком притянул ближе:
– Кончай свои дурацкие вопросы, слышь?
Его дыхание пахло луком, от кожи исходил болезненный влажный жар.
– Со мной чё-то не то, – сказал он.
– Может, это от лекарства? Хочешь, коки принесу?
– Хочу, чтоб ты заткнулась.
– Ладно, уговорил, – ответила Джои.
Тул сел на крыло автомобиля, которое прогнулось под его весом. Десять минут он бешено давил на клавиши телефона, а Джои тем временем, прислонившись к свае, смотрела на стайку синих рыбок, ныряющих из тени в свет. Она думала о маленьком каяке где-то в темноте – интересно, придерживается ли Мик сценария или сорвался и сделал с ее мужем что-нибудь незабываемое.
– Етить его в рыло. Ладно, сдаюсь, – сказал наконец Тул и сунул телефон в карман.
– Ну что, теперь можно говорить? – усмехнулась Джои.
– Да хоть танцуй и пой, если хошь.
– Ты когда-нибудь был женат?
– Да. Гражданским браком, – ответил Тул. – Шесть лет. Нет, семь.
– И что?
– Поехала домой в Валдосту на похороны, да так и не вернулась. Мне потом рассказали, она сбежала с могильщиком.
– Ты знаешь, что мистер Перроне столкнул свою жену за борт океанского лайнера?
– Примерно так я и думал.
– А ты мог бы так с кем-нибудь поступить?
– Мало ли, – ответил Тул. – Ничё не имею против хорошей драки, но женщин не трогаю, разве что они первые начнут. Мож, его старушка сама виновата. Мож, парень просто защищался.
– Он когда-нибудь о ней говорил?
– Да не особо. Я спрашивал, а он грит, она была красивая и умная и всякое такое. Но он не грил, чё случилось, – умерла, и все. Остальное меня не касается.
– Он тебе не объяснил, почему он это сделал?
– Ты чё, глухая совсем? – Тул встал с крыла, как если бы снова собирался ее схватить.
Она сделала шаг назад. «Красивая, умная и всякое такое». Вот что Чаз говорит о ней теперь, после ее смерти.
– Интересно, любил ли он ее, – тихо произнесла она. Тул засмеялся:
– «Любил»?
– Не знаю почему, но меня это волнует. – Джои чувствовала, что Тул не лжет – он и впрямь мало знает.
– Я так понял, – сказал он, – этот парень больше всех на свете себя любит. Типа, чтоб он рыдал и хандрил – не дождешься.
«Погоди, пока Чаз услышит то, что скажет Мик Странахэн, – подумала Джои, – и тогда увидишь, как он хандрит».
– Ты тоже думаешь, что он это сделал, – сказала она. – Я же вижу, что ты так думаешь.
– Мне надбавку не дадут за то, что я думаю.
– У тебя такая работа, что ты, наверное, можешь всего раз заглянуть человеку в глаза и понять, говорит ли он правду. Мистер Перроне тебя наверняка ни на секунду не обманул.
Тул, похоже, обладал иммунитетом к женской лести – по опыту Джои, это для мужчины редкая черта. Она попробовала зайти с другой стороны:
– Ты давно работаешь телохранителем?
– Первая попытка.
– Не удивительно, что ты весь на нервах, – заметила Джои. – Не переживай, Чаз вернется целым и невредимым, если, конечно, какой глупости не выкинет.
– Это он может, – произнес Тул. – Вот чё я никак не пойму – при чем тут твой дружок, как он – как бишь это? –
– Оказался в нужном месте в нужное время. Вот и все.
– Это он вчера к моему парню вломился в дом? Потому как, если это он, за ним должок. Средних лет, да? Натуральный загар. В каяке вроде кто-то похожий сидел, но мне из окна было плохо видно. Стекла все
