О, счастливица!

Синклер ударил себя в грудь.

– Я был послан сюда, – сказал он, – чтобы переродиться.

– Переродиться?

– Другого объяснения нет, – заявил Синклер и порысил за дверь к святилищу. Там он сорвал одежду и улегся в илистую воду среди черепах.

– Нахоо дюу-дии, нахоо нерре!

Триш, которая развешивала футболки на продажу, опустилась на одно колено:

– По-моему, он говорит на языках.

– Щас бы, – вмешался Деменсио. – Гули-гули-цып-цып-цып.

И злобно потопал в гараж искать острогу на тунца.

Кроум выглядел озабоченным. Счастливым, подумала Джолейн, но озабоченным.

И сказала:

– Ты прошел тест.

– Тест для белых парней?

– Угу. Тест на дальтонизм.

Кроум расхохотался. Приятно было это слышать. Джолейн хотелось бы, чтобы он так смеялся чаще, не только когда она шутит.

Он спросил:

– Когда ты решила, что это случится?

Они лежали под одеялами, обнявшись. Будто снаружи холодно, подумала Джолейн, а не семьдесят два по Фаренгейту.

– До поцелуя или после поцелуя? – уточнил Кроум.

– После, – ответила она.

– Шутишь.

– Не-а. Исключительно импульсивное решение.

– Секс?

– Именно, – ответила Джолейн.

На самом деле неправда, но зачем говорить ему все? Ему не стоило знать о конкретном моменте, когда она сделала свой выбор и почему. Джолейн забавляло, что мужчины вечно пытались вычислить, когда же им удалось уложить девчонку в постель – какую невероятно хитрую фразу им удалось выдумать, какую своевременную струнку откровенности или отзывчивости они затронули. Как будто сила соблазнения осталась бы при них, когда бы им того ни захотелось, надо только знать, как ее проявить.

Для Джолейн в случившемся не было непостижимой тайны. Кроум был порядочным малым. Он заботился о ней. Он был сильным, надежным и не таким уж болваном. Это играло роль. Он и не догадывался, какую это играло роль.

Не говоря уже о том, что она была напугана. Никто не отрицает. Погоня за двумя жуткими грабителями по всему штату – безумие, вот что это такое. Не удивительно, что они оба были на нервах, она и Том. Это, конечно, тоже как-то повлияло – одна из причин, почему они обнимались, как подростки.

Джолейн отступила к обычной постельной болтовне.

– О чем ты думаешь?

– О Моффите, – ответил он.

– Очень романтично!

– Я надеюсь, он не будет торопиться с обыском. Неделя или вроде того вполне сошла бы. А тем временем мы могли бы просто остаться как сейчас, мы вдвоем.

– Милый разворот, – сказала Джолейн, щипая его за ногу. – Думаешь, он найдет билет?

– Если он там – да. Агент производит впечатление абсолютной компетентности.

– А если он не там?

– Тогда, видимо, нам понадобится план и немного удачи.

– Моффит думает, я могу что-нибудь учудить.

– Представляю себе.

– Серьезно, Том. Он даже не сказал мне, как этого человека зовут.

– Я знаю, как его зовут, – ответил Кроум. – И где живет.

Джолейн выпрямилась, села, выскочив из-под одеяла:

– Что ты сказал?

– Со всем должным уважением к твоему другу, не обязательно быть Шерлоком Холмсом, чтобы проверить номер машины. Нужен только приятель из дорожного патруля. – Кроум с деланной невинностью