– В таком случае и убивать его не придется, да? – Стоута всякий раз корежило при мысли о психопате Дикобразе.
– Откровенно говоря, – пожал плечами Клэпли, – лучше потратить деньги на что-нибудь другое. Мистер Гэш обходится недешево. – Он выдернул сигару из кармана Стоута. – Как, впрочем, и ты, Палмер. Сколько будет стоить это дополнительное удовольствие? Не забудь, ты задолжал мне гепарда и все такое. Так сколько?
– Ни цента, Боб. Охота на мне.
– Весьма любезно.
– Но за рог ты платишь отдельно по оговоренной цене. Такие условия.
– Принято с удовольствием. Кстати, твои сигары «Коиба» – фальшивка.
– Что? Быть того не может.
– Определяется по ярлыку, Палмер. Видишь эти черные точечки? Они должны быть выпуклыми и прощупываться. Так делают на фабрике в Гаване. А на твоих, – Клэпли помахал сигарой перед носом Стоута, – точки гладкие. Значит, это фальсификато.
– Это невозможно, – пыхтел Стоут. – Триста долларов коробка, покупал на Пристани Хемингуэя. Не могут они жульничать.
Он вынул сигару изо рта и, положив на край стола, неприязненно уставился на ярлык.
Роберт Клэпли поднялся и похлопал Стоута по спине:
– Не огорчайся, приятель. К охоте на Носорога я достану настоящие «Маккой».
В этот момент полицейская патрульная машина въехала в черные кованые ворота губернаторского особняка в Таллахасси. Агент ФОП махнул лейтенанту Джиму Тайлу, чтобы проезжал, но двух его спутников окинул тяжелым недоверчивым взглядом: черную собаку и человека, одетого неподобающе для обеда с главой администрации. Гостей встречала Лиза Джун Питерсон.
– Рад тебя видеть, – сказал Сцинк, целуя ее в щеку. – Чудесно выглядишь.
Лиза Джун зарделась. Тайл стрельнул в друга пронизывающим взглядом, а тот ответил сияющей невинной улыбкой.
– Удалось отправить его в душ, – сказал полицейский. – Но это все.
– Он прекрасно выглядит, – ответила Лиза Джун.
Бывший губернатор Клинтон Тайри был в туристских ботинках, ярко-оранжевом дождевике и таких же штанах, в новой купальной шапочке (с узором из ромашек) и жилете из шкур чихуахуа.
– Для особых случаев, – пояснил он.
– О господи, – промолвил Джим Тайл.
– А сегодня как раз такой.
Лиза Джун промолчала; определенно у жилета была своя история, но столь же определенно Лиза Джун не желала ее узнать. Девушка присела перед Макгуином и почесала ему горло.
– Ай, какой симпатичный мальчик!
– Нормальный пес, – согласился Сцинк. – Но явно не самая яркая лампочка в люстре.
Лиза Джун коснулась его руки:
– Пойдемте. Он вас ждет.
– Ой, я прям весь дрожу от волнения!
– Не начинай, – сказал Джим Тайл. – Ты же обещал.
Сцинк обратился к Лизе Джун:
– Не обращай на Джима внимания, дорогуша. Он просто злится, что я потерял его мобильник.
Лиза провела гостей в столовую. На обед подавали пальмовый салат, суп из моллюсков, медальоны из оленины и лаймовый пирог.
Лиза Джун изобразила причудливый реверанс и объявила с нарочито гнусавым южным говором:
– Да-ары Фло-ориды, собранные в ва-ашу честь, cap!
Сцинк расположился во главе длинного стола.
– Это губернаторское место, губернатор, – серьезно сказал полицейский.
– Да, Джим, я помню.
– Не делай этого.
– Чего – этого?
Лиза Джун успокоила:
– Все в порядке, лейтенант. Губернатор Артемус полностью проинструктирован.
– При всем уважении, я очень сильно в этом сомневаюсь.
Через боковую дверь стремительно вошел Дик Артемус – элегантный, подтянутый, само обаяние: свежевыбрит и румян, волосы блестят и тщательно расчесаны, сияющий взгляд зеленых глаз безоблачен. Клинтон Тайри поднялся, и губернатор по-медвежьи его облапил, точно давно утраченного брата- близнеца.
– Просто не верится, что вижу этого уникального человека! – Глаза Дика Артемуса явственно увлажнились.
Припав на колено, он потискал загривок Макгуина и заворковал:
– Привет, парнишка! Рад, что у тебя по-прежнему два уха. Значит, злодей все же не обидел песика.
Сцинк бросил на Джима скептический взгляд.
– Это большая честь для меня. – Дик Артемус поднялся с колена.
– Отчего же?
– Потому что вы – легенда, губернатор.
– Я всего лишь маленькая сноска в учебнике истории.
– Не желаете стакан апельсинового сока? – предложила Лиза Джун.
– Благодарю. Погуще, с мякотью, – ответил Сцинк.
– И мне! – воскликнул Дик Артемус. – Лучший сок – который можно жевать. Позвольте спросить, что это за красивые штучки привязаны к вашей бороде?
– Клювы канюков.
– А! Я было подумал, орлиные. – Артемус подал знак лакею: – Шон, апельсиновый сок губернатору, а мне, пожалуй, «отвертку» со льдом. А как вы, ребята?
Джим Тайл и Лиза Джун в один голос отказались от выпивки.
– Ну расскажите же, как вам показалось старое местечко? – затрещал Дик Артемус. – Дом номер семьсот по Норт-Адамс-стрит.
– Почти все то же самое.
– Нахлынули воспоминания?
– Скорее зароились.
Губернатора понесло:
– При вас уже был спортивный зал? Не хотите совершить экскурсию?
Сцинк посмотрел на Лизу Джун:
– Он что, серьезно? – И запрокинув голову, загоготал: – Экскурсию!
За обедом велась светская беседа. Дик Артемус был чемпионом мира по светским беседам. Джим Тайл сидел напряженно и приканчивал блюда со скоростью на грани приличия. Он был категорически против этой встречи, поскольку невозможно было предсказать, как поведет себя Клинтон Тайри, вернувшись в особняк через столько лет. Полицейский не тешил себя надеждой, что нынешний губернатор понравится бывшему и тот проявит хотя бы тень уважения. Ничего хорошего из этого визита не выйдет, говорил Джим Тайл, но Лиза Джун Питерсон обещала предупредить губернатора Артемуса.
А Дик Артемус и не думал беспокоиться; он считал себя совершенно неотразимым сукиным сыном и искренне верил, что может внушить приязнь
– Расскажите, что случилось с вашим глазом, – прощебетал он.
– Если расскажете про свои волосы.
На помощь пришла Лиза Джун:
– Губернатор Тайри лишился глаза много лет назад при жестоком ограблении.
– Вообще-то это было старое доброе покушение, – сказал Сцинк, заглатывая кусок пирога со взбитым
