— Что за пакость ты затеял? — спросила она, злобно глядя на старьевщика.
— Никакую не пакость. Просто я хочу погрузить кипу хлопка на тележку.
— Хлопок! — негодующе фыркнула женщина, подозрительно уставившись на кипу. — Как тебе не стыдно — старый человек, а хочешь обмануть меня и завладеть моим кошельком. Неужели я выгляжу такой дурочкой, что готова на это клюнуть?
— Нет, мэм. Но если бы вы были настоящей христианкой, то не говорили бы так лишь потому, что старый человек допросил вас помочь ему с хлопком.
— Я-то и есть настоящая христианка, сукин ты сын, — отрезала женщина. — А вы, мерзавцы, только и думаете, как бы меня обокрасть. Но я не столь наивна! Я знаю, что кипы хлопка не валяются в Нью-Йорке на каждом шагу. Если бы не прическа, я бы тебе показала, старый жулик!
Да, тяжелым выдался сегодняшний вечер для старьевщика. Сперва он с приятелем обнаружил бутылку, как им показалось, наполовину наполненную виски, и не успели они присесть на крылечке, чтобы воздать должное напитку, его приятель воскликнул: «Нет, дружище, это не виски, это моча!» А после того как он на последние деньги купил бутылку вина, чтобы привести в порядок желудок, полил дождь. А теперь вот эта стерва называет его жуликом.
— Только дотронься до меня, я тебя всего разукрашу, — пообещал он, сунув руку в карман.
Женщина отпрянула, а он повернулся к ней спиной, что-то бормоча себе под нос. Он не видел ее промокшие теперь алые трусики и черные ляжки, когда она побежала дальше и скрылась в одном из домов.
Вскоре рядом с ним притормозила патрульная машина, и полицейские стали задавать негру обычные вопросы:
— Послушай, дед, ты тут не видел никаких подозрительных личностей?
— Да нет, только безумная баба пробегала — злилась, что намочила прическу.
Шофер только ухмыльнулся, но его напарник рядом подозрительно покосился на плотно набитый джутовый мешок.
— А что там у тебя внутри, дед, не покойник? — спросил он.
— Это хлопок, сэр.
— Хлопок? — Это заинтересовало полицейских.
— Да, сэр. Хлопок.
— Где же ты раздобыл кипу хлопка в этом городе?
— Нашел, сэр.
— Нашел? Что ты нам морочишь голову? Где нашел? Отвечай!
— Прямо здесь!
— Прямо здесь? — недоверчиво повторил полицейский. Он медленно вылез из машины. Вид у него был угрожающий. Он пристально посмотрел на мешок, потом нагнулся и пощупал его, сунув пальцы в прорехи джутовой упаковки. — Черт, и правда хлопок, — сказал он, выпрямляясь. — Кипа хлопка. Как она тут оказалась?
— Не знаю, босс. Я ее нашел тут — и все дела.
— Наверно, свалилась с грузовика, — предположил водитель из машины. — Ладно, это не наше дело, пусть сами разбираются.
Полицейский, стоявший у машины, сказал:
— Значит, так, дед. Тащи этот хлопок в участок и там его сдай. Владелец может его искать.
— Слушаюсь, босс, только я не могу погрузить его. Больно уж он тяжелый, этот мешок.
— Сейчас я тебе помогу, — сказан полицейский, и вдвоем они забросили мешок на тележку.
Старьевщик покатил ее в сторону участка, а полицейский сел в машину, и они поехали туда, где лежал труп.
Глава 4
Когда Гробовщик и Могильщик прибыли на пустырь, где проходило собрание участников движения «Назад в Африку», место было уже оцеплено полицией. Угрюмые чернокожие толпились под дождем в окружении блюстителей порядка. Патрульная машина все еще дымилась в яме, а у полицейских в черных непромокаемых плащах был зловещий вид. Обожженное кислотой лицо Гробовщика исказилось тиком, у Могильщика на шее набухли вены.
Труп молодого вербовщика лежал лицом вверх в ожидании судмедэксперта. Он должен был констатировать смерть, после чего за дело принялись бы сотрудники отдела по расследованию убийств. Но они еще не приехали, и работа стояла.
Гробовщик и Могильщик подошли к убитому и коротко глянули на останки того, кто еще недавно был жив и полон надежды. Детективы почувствовали себя также беспомощно, как и остальные чернокожие, стоявшие под дождем.
— Жать, на его месте не оказался О'Мэлли, — буркнул Могильщик. Дождь падал на его шляпу и с широких опущенных полей стекал на мятый черный костюм.
— Вот что бывает, когда полиция миндальничает с бандитами, — отозвался Гробовщик.
— Да. Мы-то знаем, что за всем этим стоит О'Мэлли, но наше дело отыскать того, кто нажал на спуск.
Они подошли к толпе, и Могильщик спросил:
— Кто тут у вас главный?
Вперед вышел второй вербовщик. Он был без шляпы, его мрачное черное лицо сверкало под дождем.
— Наверное, я, — сказал он. — Остальные разбежались.
Детективы отвели его в сторону и попросили рассказать, что же произошло. Толку от него было не много.
— Наша организация состояла из О'Мэлли, двух секретарш, меня и Джона Хилла, которого убили. Нам помогали и добровольцы, но только мы были в штате.
— А охрана?
— Те двое, что были в бронемашине? Их прислали с ней из банка.
— Из какого?
— Африканский банк из Вашингтона.
Детективы переглянулись, но воздержались от комментариев.
— Как тебя зовут, сын? — осведомился Могильщик.
— Билл Девис.
— Сколько классов окончил?
— Я учился в колледже — в Гринсборо, штат Северная Каролина.
— И все еще веришь в дьявола? — спросил Гробовщик.
— Оставь его, — сказал Могильщик. — Он рассказывает, что знает. — Обернувшись к Биллу, он спросил: — А эти цветные детективы из прокуратуры, ты их знаешь?
— Первый раз увидел сегодня. Я сразу заподозрил неладное. Но преподобный О'Мэлли спокойно к ним отнесся, а все решения принимает он.
— Спокойно к этому отнесся, — повторил Могильщик. — Думаешь, это все подстроено?
— Тебе не пришло в голову, что они были в сговоре с О'Мэлли, чтобы помочь ему удрать с денежками?
Сначала молодой человек не понял, о чем речь. Потом ужаснулся:
— Как вы можете даже предполагать такое, сэр? Преподобный О'Мэлли — человек кристальной честности. Он фанатично предан своему делу.
Гробовщик вздохнул, а Могильщик спросил:
— Ты видел корабли, на которых твои собратья должны были отплыть в Африку?
— Нет, но мы все видели переписку с пароходной компанией. Афро-Азиатская линия, с
