их подвески на лафетах; для того чтобы изготовить новые лафеты, у нас не было ни времени, ни стали, ни специалистов по металлообработке. Поэтому мы сосредоточили своё внимание на проблеме создания более совершенных прицелов. Для этой цели нам потребовались телескопы. Но телескоп у нас штука редкая — кто же будет настолько глуп, чтобы прихватить с собой телескоп, когда его отправляют в ссылку? А уж после того, как тебя выслали, вряд ли удастся найти рынок, который удовлетворил бы твой спрос на такой товар.
Геодезические приборы и специальные бинокуляры, которыми пользуются те, кто носит скафандр со шлемом, — вот и всё, что нам удалось отыскать, плюс оптические инструменты, которые мы конфисковали из лабораторий землян. Но нам удалось оборудовать буры широкоугольными визирами с малым увеличением для первичного обнаружения и мощными высокоточными оптическими системами, позволяющими произвести прицеливание, да ещё вдобавок системами вертикальной и горизонтальной наводки и телефонами, по которым мы могли сообщать, куда именно нужно наводить орудие. Четыре из имеющихся у нас буров были оборудованы самосинхронизирующимися приводными устройствами, снабжёнными ретрансляторами, так что Майк мог самостоятельно управлять ими. Синхронизаторы мы экспроприировали в обсерватории Ричардсона — астрономы используют их в камерах Боша и приборах Шмидта, предназначенных для составления звёздных карт.
Но самой большой проблемой были люди. Дело было не в деньгах, мы всё время поднимали оклады. Да и бурильщики обычно своё дело любят, иначе они вообще не стали бы им заниматься. Но день за днём проводить в дежурной части, ожидая сигнала тревоги, которая всегда оказывалась не более чем учебной, — такое кого угодно может довести до ручки. В результате они стали уходить с дежурства когда им вздумается. Как-то раз — дело было в сентябре — я объявил тревогу и в результате обнаружил, что только у семи буров весь орудийный расчёт оказался на своём месте.
Я тем же вечером поговорил об этом с Вайо и Сидрис. На следующий день Вайо пожелала узнать, готовы ли мы с профом пойти на большие денежные расходы. Они сформировали некую группу, которую Вайо назвала «Корпус Лисистраты». Я не стал особенно интересоваться ни тем, какие обязанности выполняли члены этого корпуса, ни тем, сколько им платили, потому что во время следующей инспекционной проверки дежурной части я обнаружил в ней трёх девушек и весь дежурный наряд своих бурильщиков в полном составе. Девушки были в форме Второго Артиллерийского Полка Самообороны, так же как и все мужчины (до этого бурильщиков не слишком волновало то, что согласно распоряжению они должны были носить форму). Одна из девушек носила сержантские нашивки и знаки различия командира орудийного расчёта.
Эту инспекционную проверку я провёл очень быстро. Большинство девушек не имеют достаточно развитой мускулатуры для того, чтобы заниматься бурением, и я искренне сомневаюсь в том, что эта красотка смогла бы совладать с буром настолько, чтобы оправдать свои знаки различия. Но поскольку регулярный командир расчёта был на посту, то какой вред может причинить то, что девушки научатся обращаться с лазером. Моральный дух в подразделении был, как никогда, высок, остальное меня не заботило.
Проф недооценил новый Конгресс. Уверен, что он просто хотел иметь в своём распоряжении государственный орган, который просто скреплял бы печатью все наши действия, превращая их этим в «глас народа». Но тот факт, что на этот раз среди конгрессменов оказалось не слишком много болтунов, привёл в результате к тому, что их деятельность вышла за рамки той, которую изначально планировал для них проф. Особенно отличился Комитет по Организации, Резолюциям и Структуре Постоянного Правительства.
Каждый из нас пытался провернуть слишком большое количество дел, мы были заняты, и в результате этот Комитет совсем от рук отбился. Постоянное руководство Конгрессом осуществляли проф, Фин Нильсен и Вайо. Проф появлялся там, только когда он хотел выступить перед депутатами — то есть редко. Он проводил время то с Майком — они вдвоём занимались анализом происходящего и составлением планов (в сентябре 2076 года наши шансы выросли до одного к пяти), то со Стью и Шиханом — с ними он занимался разработкой пропаганды, контролировал официальные новости, которые передавались на Земную сторону и весьма отличались от тех «новостей», которые шли туда же через «подпольную» радиостанцию, и редактировал новости, поступающие с Терры, таким образом, что они приобретали весьма тенденциозный характер. Кроме того, он старался влезать во всё, что происходило вокруг, — я предоставлял ему свои доклады каждый день, и все остальные министры, как реальные, так и марионеточные, делали то же самое.
Фину Нильсену я не давал ни минуты покоя, он был моим «Командующим Вооружёнными Силами». Ему было поручено командование вооружённой лазерами пехотой, — в тот день, когда мы захватили Надсмотрщика, эти войска состояли из восьми человек, вооружённых трофейными лазерами, а сейчас в них насчитывалось восемьсот человек, рассредоточенных по всей Луне. Кроме этих войск, существовали и организации, подчинённые Вайо: «Воздушный Корпус Стиляг», «Стиляги Дебса», «Леди Аида», «Иррегулярные» (эту организацию сохранили ради того, чтобы укрепить моральный дух наших людей, и переименовали в «Пиратов Питера Пэна») и «Корпус Лисистраты» — все эти полувоенные группы направляли свои доклады Вайо, а через неё и Фину. Всех их я спихнул на Фина. У меня было достаточно и других проблем — когда возникала необходимость выполнить такую работу, как, например, установка компьютера на новой катапульте, мне приходилось быть одновременно и наладчиком компьютеров, и «государственным мужем».
Кроме того, я по своей натуре не гожусь в руководители, а у Фина талант к этому делу. Поэтому я отдал ему под начало Первый и Второй Артиллерийские Полки Самообороны. Но сперва решил, что из этих двух полков, составляющих основу нашей обороны, нужно сформировать бригаду. Командующим этой бригадой я сделал судью Броуди. Броуди в военном деле смыслил не больше меня, то есть ни чёрта не смыслил, но его знали и уважали многие, он был личностью весьма здравомыслящей и до того, как лишиться ноги, был бурильщиком. А вот Фин бурильщиком не был, поэтому напрямую подчинять ему эти полки было нельзя — они бы просто не стали его слушать. Я поначалу думал назначить на эту должность моего сомужа Грега, но Грег был нужен в Океане Бурь, на катапульте. Он был единственным из механиков, который присутствовал при всех фазах её строительства.
Вайо помогала профу, помогала Стью, и кроме того, у неё были свои собственные организации, которые тоже нуждались в руководстве. Она совершала поездки в Океан Бурь — и в результате у неё оставалось не так уж много времени на то, чтобы председательствовать в Конгрессе. Вот так и получилось, что заниматься этим выпало старшему председателю Комитета, Вольфу Корсакову, который был занят больше, чем любой из нас. «Луноход» занимался теперь всеми делами, которые раньше находились в ведении Администрации, и ещё целой кучей других дел.
Комитет у Вольфа был хороший, и профу следовало бы не спускать с него глаз. Вольф уговорил всех избрать его начальника — Моше Баума — вице-председателем своего комитета и со всей серьёзностью обрисовал ему задачу, стоящую перед этим комитетом. А задача заключалась в том, чтобы определиться с тем, каким именно должно быть новое правительство. Затем он переключился на другие дела и перестал уделять внимание тому, что происходило за его спиной. Эти шустрые ребята быстренько разделили обязанности и взялись за дело. В библиотеке Карнеги они изучали структуры различных правительств, проводили собрания в своих подкомитетах, в каждый из которых входило всего лишь по три-четыре человека (то есть эти подкомитеты были достаточно малочисленны для того, чтобы проф, если бы он только знал об этом, начал проявлять беспокойство). И когда в начале сентября Конгресс собрался для того, чтобы подтвердить несколько назначений и избрать ещё нескольких из своих ассоциированных членов, то вместо того, чтобы закрыть заседание, товарищ Баум взял молоточек и объявил перерыв; затем они собрались снова, превратили себя в ответственный — за всё — комитет и приняли некую резолюцию, а затем вдруг выяснилось, что весь Конгресс в полном составе был преобразован в Конституционный Конвент, разделённый на рабочие группы, которые возглавили люди из этих подкомитетов.
Думаю, что проф испытал шок. Но сделать что-либо он не мог, всё было по закону, в полном соответствии с написанными им самим правилами. Профа этот удар не подкосил, он отправился в Новолен, где теперь заседал Конгресс, — это поселение располагалось ближе к центру обжитой области, и поговорил с ними со своим обычным добродушием. Он не стал в открытую заявлять, что они совершили ошибку, он просто старался заронить в их душу сомнение в правильности их действий.
