– Да, сэр.
– По правде говоря, ваше дело ставит меня в тупик. Мы без труда установили вашу личность – отпечатки ваших пальцев совпадают с зарегистрированными на Венере в прошлом. Но вы не являетесь гражданином Венеры.
– Являюсь! Моя мать родилась здесь.
– М-да… – офицер забарабанил пальцами по столу. – Я не юрист. Я понимаю, что в чем-то вы правы, но ведь, когда родилась ваша мать, не было даже такого понятия, как Республика Венера. Получается, что ваш случай спорный и не имеет прецедентов.
– И каков же мой статус? – медленно спросил Дон.
– Я не знаю. Я не уверен, есть ли у вас законное право оставаться здесь.
– Но я и не собираюсь оставаться! Я здесь всего лишь проездом.
– Вот как?
– Я направляюсь на Марс.
– Ах, вы опять об этом! Я ознакомился с вашими документами и могу вам только посочувствовать. Постарайтесь быть благоразумнее.
– Я направляюсь на Марс! – настойчиво повторил Дон.
– Конечно, конечно! А я собираюсь в рай после смерти. Но пока вы находитесь на Венере, нравится вам это или нет. Мистер Харви, я решил отпустить вас.
– Да? – удивился Дон. Ему и в голову не приходило, что его могли лишить свободы.
– Да. Не думаю, что вы представляете угрозу для Республики Венера, и мне не хочется отправлять вас в карантин на неограниченный срок. Постарайтесь вести себя тихо и обязательно сообщите по телефону свой адрес, когда найдете, где остановиться. Вот ваши документы.
Дон поблагодарил его, взял свои вещи и быстро вышел. За дверью он остановился и некоторое время растирал зудящие от уколов руки.
У причала, прямо напротив здания, была пришвартована амфибия; ее водитель скучал у штурвала. Дон сказал:
– Извините, я хотел бы послать радиограмму. Вы не подскажете, где я могу это сделать?
– Конечно, подскажу. Контора МТТК, улица Боконона на Главном острове. Вы прилетели на «Наутилусе»?
– Да. А как туда добраться?
– Садитесь. Минут через пять я отправляюсь. Там есть еще пассажиры?
– По-моему, нет.
– Ваша речь не похожа на местный диалект. – Водитель окинул его взглядом.
– Я воспитывался здесь, – ответил Дон, – но мне пришлось на несколько лет уехать, чтобы продолжить обучение.
– Только что прошел проверку?
– Да, только что.
– Поздравляю с возвращением. Нигде не бывает так хорошо, как дома.
Водитель с любовью окинул взглядом начинающее темнеть небо и темную воду.
Вскоре он включил двигатель и отвязал швартовы. Маленькое судно медленно поплыло по узким каналам, огибая острова и построенные прямо в воде дома.
Через несколько минут Дон высадился в начале Бокононстрит, главной улицы Нью-Лондона – столицы планеты.
Улица, переполненная людьми, была узкой, извилистой и довольно грязной. По обеим сторонам сквозь густой туман сияли огни реклам. Одна из них гласила: «Вступайте в армию!!! Родина нуждается в вас». Другая, еще большими буквами, призывала: «Пейте кока-колу производства нью-лондонского филиала заводов кока-колы».
Оказалось, что здание МТТК находилось в нескольких сотнях ярдов от пристани, почти на противоположном конце Главного острова. Его легко было найти: оно было самым высоким на острове. Дон перебрался через заграждение, окружавшее здание, чтобы вода не заливала дверь, и вошел внутрь. Он оказался в местном отделении Межпланетной телевизионной и телеграфной компании. За конторкой сидела молодая девушка.
– Я хотел бы послать радиограмму, – сказал он.
– Пожалуйста, мы к вашим услугам. – Она передала ему бланк и ручку.
– Спасибо.
Дон составлял сообщение, морща лоб от напряжения. Он старался, чтобы его послание не вызвало у родителей особого волнения и в то же время дало им как можно больше информации о сложившемся положении. И все это нужно было выразить минимумом слов.
Наконец он вернул бланк в окошко. Увидев адрес, девушка подняла брови, но ничего не сказала. Она сосчитала количество слов, заглянула в справочник и сказала:
– Это будет стоить сто восемьдесят семь кредитов и пятьдесят центов.
Дон отсчитал деньги, с тоской отметив, что это проделало большую брешь в его бюджете. Она взглянула на банкноты и вернула их.
– Вы что, смеетесь надо мной?
– В чем дело?
– Вы суете деньги Федерации. Вы хотите, чтобы у меня были неприятности?
– О! – Дон снова почувствовал что-то вроде тошноты. В последнее время это ощущение стало почти привычным для него.
– Послушайте, но я только что прибыл на «Наутилусе». У меня просто не было времени обменять деньги. Можно мне послать это сообщение наложенным платежом?
– На Марс?
– Что же мне делать?
– Знаете, тут есть банк, вниз по улице, на противоположной стороне. На вашем месте я бы обратилась туда.
– Так я и сделаю. Спасибо.
Дон уже взял свой бланк, когда девушка остановила его.
– Я могу принять вашу радиограмму, если хотите. А вы можете заплатить в течение двух недель.
– Вот как? Большое спасибо?
– Не благодарите. Все равно радиограмма будет отослана только через две недели, а к тому времени вы заплатите.
– Через две недели? Но почему так долго? – Потому что Марс сейчас находится по ту сторону Солнца и радиосигналы туда не проходят. Вам придется подождать.
– А почему нельзя воспользоваться ретрансляционными станциями?
– Сейчас идет война. Разве вы об этом не знаете?
– О! – Дон почувствовал себя дураком.
– Мы все еще принимаем частные сообщения по каналу Земля-Венера в оба конца, хотя они и могут быть искажены цензурой. Но мы не можем гарантировать, что ваша радиограмма будет передана через Землю на Марс. Если бы у вас был кто-нибудь на Земле, чтобы принять радиограмму…
– Боюсь, у меня там никого нет.
– Может быть, это и к лучшему, потому что они все равно не передали бы сообщение, даже если бы у вас и нашелся знакомый, согласившийся заплатить за него. Цензоры Федерации не пропустят. Поэтому давайте мне ваше сообщение, я зарегистрирую его. Заплатите позднее. – Она взглянула на текст радиограммы.
– Похоже, вы попали в неприятное положение. Сколько вам лет… – она взглянула на подпись, – …Дон Харви?
Дон ответил.
– Да-а… вы выглядите старше. Я старше вас; могу взять на себя роль вашей бабушки. Если вам потребуется какая-нибудь помощь, заходите сюда и спросите бабушку Изабель – Изабель Костелло.
– Спасибо, Изабель!
