Лили смутилась:
— Кажется, у меня только «Белая лошадь». Впрочем, я могу поискать…
— Ой, да бросьте. Это я просто так — насчет «Джонни Уокера».
Лили достала из бара бутылку виски и набухала Джимми добрых полстакана.
«Ага, — смекнул он, — дамочка явно рассчитывает на то, что я залью глаза и возжелаю ее.»
— Давайте, Лили, выпьем за любовь, — недолго думая, предложил он.
— Ой! — зарделась Лили. — Ну, конечно, конечно, давайте…
Джимми разом осушил свою порцию — и увидел восхищение, промелькнувшее в глазах собеседницы.
— Не люблю, знаете ли, глотать по граммульке, — пояснил он. — Уж пить — так пить.
Лили понимающе кивнула:
— А любить — так любить.
— Ага! — охотно подтвердил Джимми.
Лили хихикнула.
— А чем вы занимаетесь, Джимми? — томно поинтересовалась она.
«Наверняка эта коза ничего не смыслит в футболе, — подумал Джимми. — Тем более, объяснять ей все, как есть, совсем неохота».
Лили истолковала возникшую паузу по-своему:
— Вам не хочется говорить об этом?
— Нет, ну почему же…
— Простите, я не хотела вас смущать, — искренне сказала Лили.
— Да нет, что вы, ради Бога. Это как раз я не хотел вас смущать…
— А что — ваша профессия из разряда тех, что могут смутить?
— Точно! — вдохновенно соврал Джимми. — Дело в том, что я работаю парнем по вызову.
— Ох!
Лили даже покраснела.
— Ну вот видите, — вздохнул Джимми. — Простите, я не хотел вас шокировать.
— Нет-нет, что вы — все в порядке! — с энтузиазмом сказала Лили. — Наверное, это замечательная профессия, интересная работа…
И подлила Джимми еще виски.
— Да, работа, конечно, интересная, творческая, — подтвердил Джимми. — И потом — все время с людьми, знаете ли… Это как раз по мне.
Лили посмотрела на Джимми Дикса с нескрываемым интересом.
— Скажите, а вы работаете только с женщинами? — спросила она.
— А то как же! — даже оскорбился Джимми. — Я, знаете ли, человек традиционный.
— Ну, быть голубым — это, по-моему, совершенно нормально, тут нет ничего зазорного. Это все равно что цвет кожи: может быть такой, а может — иной, — рассудительно сказала Лили.
— В общем-то да, — согласился Джимми. — Но я ведь тоже имею право на свои принципы, разве нет?
— О, конечно, конечно! А я, знаете ли, так неразборчива, так неразборчива! Мне нравятся и белые, и желтые, и красные, и черные…
— А вы что — тоже по этой части работаете? — ляпнул Джимми.
— Ой, что вы! — зарделась Лили. — Нет-нет. Я работаю в компьютерной фирме.
— Ах вот как!
— Понимаете… Вы только не сердитесь, не подумайте, что я как-то на вас намекаю… Дело в том, что я просто не смогла бы брать за это деньги. Это ведь все равно, что те гадкие картинные галереи, которые взимают плату за знакомство с произведениями искусства. Это совершенно безнравственно!
— Еще бы! — поддакнул Джимми.
И подумал: «А когда я в последний раз был в галерее? И бывал ли вообще?..»
— Любовь, пусть даже только плотская любовь — это ведь как искусство, — вдохновенно развивала тему Лили. — Любви надо учиться всю жизнь — и пестовать душу посредством ее.
— Да-да, — сказал Джимми. — Я именно так и делаю, поверьте.
— Я вижу это по вашим глазам, — кивнула Лили. — Они у вас такие необычные… В них — мощь Геракла и нежность Адониса!
«А это еще кто такие? — подумал Джимми. — Актеры какие-то, что ли?» Но уточнять на всякий случай не стал — еще брякнешь чего-нибудь не то…
— Вообще-то, — сказал он, — это дело нехитрое. Берешь бабу — и трахаешь как следует.
Лили вновь слегка покраснела:
— О, я понимаю: это в вас говорит профессионал…
— Он самый, — согласился Джимми.
— И у вас есть какие-нибудь профессиональные секреты? — осведомилась Лили.
«Тут весь секрет, — засовывать поглубже и держаться подольше, дурочка» — подумал Джимми, но решил покуда не слишком откровенничать.
— Видишь ли, — доверительно сказал он, — очень помогает музыка.
— Какая же? — с интимным придыханием спросила Лили. — Какую музыку ты предпочитаешь?
— Мне по душе рэп. Это как раз то, что нужно в постели для хорошего фака. Ох, прости за такое словечко… Считай, что это — профессиональный термин.
— Ах, ну конечно… А ты пользуешься какими-нибудь приспособлениями — дильдо или вибраторами? Или, может быть, специальными мазями?
«Ага, кажется, я догадываюсь, из какого магазинчика эта пахучая свечечка», — сообразил Джимми.
— Нет, — гордо сказал он, — я полагаюсь только на собственное естество.
И, видит Бог, это было сущей правдой.
— У тебя такой широкий ассортимент, — продолжала расспросы Лили, — это, наверное, женщины самых разных возрастов?
— Представь себе — да. Попадаются даже старушки лет под восемьдесят.
Параллельно Джимми представил себе такую старушку в постели — и его чуть не стошнило на ковер. Он глотнул еще виски.
— Старушки? — изумилась Лили. — Неужели? Ну — и как они тебе?..
— Самый кайф, — храбро заявил Джимми. — Правда, с ними есть одна опасность…
— Какая же?
— Они могут подавиться вставными челюстями. Стесняются их вынимать — а потом в экстазе чуть не проглатывают. Такое вот неудобство.
— Бедняжка, ты, наверное, так устаешь, — сочувственно вздохнула Лили.
— Бывает, — согласился Джимми. — Но что поделаешь — работа есть работа.
Тут он приметил, что Лили уже успела расстегнуть пару пуговок на блузке.
— То, что ты делаешь, — это ведь настоящая секс-миссия, — с уважением сказала Лили. — Это проповедь любви — и ты ее апостол.
— Вроде того, — не стал спорить Джимми.
— Ты знаешь — если бы я была богата, я бы построила церковь. И назвала бы ее — храм святого Приапа. Женщины входили бы туда — а их ждали бы прекрасные молодые мужчины с горящими глазами и поднятыми пенисами. Совершенно обнаженные, представляешь? Они раздевали бы женщин и возлагали их на алтарь любви. Под сводами храма звучала бы музыка…
— Рэп, — уточнил Джимми.
— Да-да, то рэп, то томные блюзы, то тяжелый рок — и звуки музыки перемежались бы со стонами прихожанок, с их страстными вскриками…
«Публичный дом со специализацией на группен-сексе», — мысленно охарактеризовал Джимми идею храма, о котором грезила Лили. Между тем он почувствовал, что его боевой друг довольно ощутимо зашевелился в штанах.
