Грегори начал понемногу узнавать ее черты в свете звезд.
– Черт бы побрал проклятую кисть! – воскликнул Росс. – Придется сказать Тревору все, что я о нем думаю.
– Плох тот работник, который ругает свой инструмент, – резонно заметила Маргарет.
– Может быть, дорогая, ты все-таки мне подсобишь, – сказал Росс с едва заметным раздражением.
Он снова появился в поле зрения Грегори, держа в руке что-то длинное и тонкое. Кисть для рисования.
– О, Росс, в самом деле! – воскликнула Маргарет.
Тут другая группа голосов сделалась значительно громче, и Грегори обратил все свое внимание в их сторону. Несколько человек вне поля его зрения о чем-то горячо спорили; долетали лишь отдельные слова, все остальные заглушало завывание ветра. Казалось, что все говорили одновременно. Но вот из гула голосов выделился мужской голос – и сразу же все замолчали.
– Послушайте, вы! – твердо произнес этот человек. – Сегодня ночь «Семи сестер» или нет?
– Да, но… – ответил ему женский голос, который, похоже, принадлежал Джиллиан.
– И разве он не обошел круг камней посолонь?
Грегори решил, что слышит голос человека на косилке, того, что был в кожаной кепке.
– Да, – твердо произнес еще один женский голос. – Сегодня в полдень. – Пауза. – Не так ли? Тед?
– Так, так, – ответил ей голос, в котором Грегори сразу же узнал человека с граблями. – Весь круг, совершенно точно.
– И разве он не поднял козла? – продолжал человек в кожаной кепке.
– Да, поднял, только… – произнес женский голос, вдруг повысившийся до крика, но слова ее заглушил ветер.
Мгновение спустя Грегори услышал, как Кожаная Кепка громко и с пафосом произносит:
– Послушайте, не должно быть больше никаких споров. Это он. Он принадлежит Ей. Давайте продолжать. Здесь страшно холодно.
Грегори попытался сесть, но не смог. Как оказалось, он мог двигать только веками. Он понял также, что практически ничего не чувствует. Он был способен слышать и видеть, но не более. Ощущение было очень странное, не тягостное оглушающее давление новокаина во время приема у дантиста, а просто отсутствие любых ощущений. Грегори знал, что, наверное, все еще дышит, хотя и не чувствовал движения вдыхаемого и выдыхаемого воздуха. Он не ощущал никаких запахов. Не чувствовал ни тепла, ни холода. Создавалось впечатление, что от него осталась лишь пара неподвижных глаз и пара ушей в бескрайней, заполненной звездами пустоте.
Над ним склонилась черная тень, закрыв звезды, и Грегори различил лицо Маргарет.
– Росс, – сказала она. – Иди сюда, посмотри.
– Что еще там? – пробурчал голос Росса откуда-то из темноты.
– У него глаза открыты.
Грегори чувствовал, что она пристально смотрит на него с расстояния примерно в фут или два. Затем ее отодвинули в сторону, и он увидел лицо Росса, старого колониального офицера, взирающего на Грегори сверху. Загорелое лицо старика казалось в свете звезд необычно бледным.
– О черт! – воскликнул Росс. – Он приходит в себя.
Это вызвало замешательство, которым закончился слышанный им спор, и Грегори увидел, как вокруг него на фоне звездного неба движутся очертания человеческих фигур и лиц.
– У него глаза открыты, – сказал Тед, и ослепительно яркий свет устремился Грегори прямо в глаза.
Грегори закрыл их, и несколько голосов, женских и мужских, заговорили сразу, перебивая один другого.
– Черт побери!
– Выключи, идиот!
Ослепительный свет погас, и Грегори вновь смог открыть глаза. На фоне черноты плавало яркое пятно остаточного образа, однако он понемногу начал различать очертания нескольких человек, склонившихся над ним.
– Сколько ты ему влила? – резко спросил голос второй из споривших женщин.
Грегори показалось, что он узнал женщину из сувенирной лавки.
– Целый шприц.
Голос Джиллиан прозвучал на ветру тихо и ворчливо.
– Может, сделать еще один укол? – спросил Кожаная Кепка.
– Я могу его оглушить, – произнес Тед. – Фонарем.
– Нет! – выкрикнула Джиллиан неожиданно громко. Одна из фигур, склонившихся над Грегори, резко дернулась. – Как можно такое говорить!
Послышался шепот, звук какого-то движения, и резкий голос женщины из сувенирной лавки заставил всех замолчать. Она говорила немного в нос, но властно и повелительно:
– Джиллиан права. Мы не вправе рисковать его жизнью.
Когда остаточный блик от фонаря угас, Грегори начал различать лица. У одного из мужчин, склонившихся над ним, была черная борода; под тем углом зрения, под которым смотрел на него Грегори, она почти закрывала лицо. Грегори подумал, что перед ним тот селянин с трактора. Он вращал головой то в одну, то в другую сторону, следя за развитием дискуссии, а Грегори наблюдал за странным покачиванием бороды над собой. Наконец, как и прежде, в спор вмешалась женщина из сувенирной лавки.
– Давайте не будем спорить, – сказала она твердо. – Капитан Орр, вы закончили оформление?
Старик пробормотал что-то невнятное, и тогда заговорила его жена.
– Он закончил, – сказала Маргарет.
– Хорошо, – произнесла женщина из сувенирной лавки. – Значит, пора идти на курган.
Теперь в свете звезд Грегори различил ее острые скулы. Ветер сдувал волосы с ровного чистого лба женщины.
– Билл, – сказала она, обращаясь к бородатому, – подгони трактор. – Затем повернулась и заговорила с людьми, которых Грегори не видел. – А вы, остальные, осторожно поднимите его и несите по склону холма.
Фигуры, склонившиеся над Грегори, разошлись, и вновь наверху открылась бездна, полная звезд. Рядом осталась только женщина из сувенирной лавки. Она присела на колени рядом с Грегори; острое бледное лицо приблизилось к его лицу.
Женщина вглядывалась в его глаза, словно что-то в них искала.
– Это большая честь для вас, – произнесла она, разговаривая как бы сама с собой. – Надеюсь, вы будете на высоте.
Грегори подняли. И вновь ощущение было крайне необычное, так как он не чувствовал никаких прикосновений, не почувствовал даже смещения центра тяжести. Голова его
