отказавшись от услуг Адама.
Как чудесно теперь все обернулось для старой паучихи: Надин после ночки с Макавити как следует подумает, стоит ли эго опасности повторной встречи с этим садистом. Леа находилась там, где и предполагалось согласно первоначальному плану — в исследовательских лапах Акиноры. Пи получил информацию о таинственном незнакомце, а Адам подумает, что она опять отвернулась от него — после того как исчезла, не остав даже записки. Стоило также опасаться, что он тяжело ранен и ему даже в голову не приходит искать ее.
Вновь раздался клокочущий смех Акиноры.
— Поднимает шум? Я вас умоляю! Если бы этот легавый не шел так упорно по его следу, вы никогда не обратили бы внимания на моего спонсора. Парочка слухов то тут, то там — кто заметил бы узор, когда вам подобные так сильно заняты каждый сам собой. Весь размах достиг бы вас только тогда, когда вы сами стали бы объектом его интересов. А тогда уже было бы слишком поздно. Если хотите, чтобы у вас в палисаднике было чисто, просто избавьтесь от этого Адама. Похоже, он слегка вышел из-под контроля, хороший песик.
— Очень мило с вашей стороны, что вы ломаете голову над моими проблемами. — Голос Пи постепенно приобретал контуры, и Леа даже показалось, что в нем появились стальные нотки. Предупредительный выстрел. — Но, как вы уже говорили, Адам — легавый пес. В поисках этой женщины он сначала обыщет самые вероятные места — например, ваш институт. Поэтому на данный момент не так уж и плохо, что мы с вами находимся в месте, куда он направится только кружным путем. А к тому времени мои люди его поймают, и у нас с вами станет одной проблемой меньше.
— Вы должны поймать его прежде, чем он поднимет переполох среди моих. Это в ваших собственных интересах! — Акинора не мог дальше сдерживать волнение, Пи постепенно загонял его в угол. — Мой спонсор не любит, когда кто-то подглядывает к нему в карты. Если кому-либо придет в голову задавать слишком много вопросов, его реакции хватит на то, чтобы прийти к решению «табула раса». А свою связь с этим Адамом вы по простоте душевной сами выставили напоказ.
Возникла пауза, во время которой Леа предприняла очередную попытку открыть глаза. Ей становилось жутко от возникшего напряжения.
— Господин Акинора, то, что вы постоянно упоминаете о всесилии своего спонсора, заставляет меня усомниться в его истинном влиянии. Так что прекращайте важничать! Лучше подумайте о том, что этому ящичку давно пора было выдать результат, чтобы вы могли выполнить свою долю соглашения. У меня нет желания и дальше находиться в этом пыльном местечке.
— Если бы у нас на хвосте не висел этот взбесившийся пес, мы могли бы воспользоваться компьютером в моей лаборатории. Думаете, мне доставляет удовольствие работать на этой допотопной аппаратуре?
Вновь повисло молчание. До слуха Леа доносились только монотонное жужжание процессоров и пощелкивание неоновых ламп.
Итак, оба заговорщика исходят из того, что Адам бросится ее искать. Вероятно, охота уже началась, и теперь Адам найдет ее, это только вопрос времени. Леа слегка расслабилась. Если Адам действительно так хорош, как опасаются эти двое, он найдет ее, вероятно, прежде, чем Акинора избавится от нее во имя науки.
Зажужжал принтер, послышались шаги нескольких пар ног. Леа воспользовалась возможностью и с усилием приоткрыла глаза. Но единственное, что она увидела, это яркий свет. Глаза невольно закрылись снова, и ей понадобилось немало усилий, чтобы вновь открыть их. Постепенно она привыкла к свету и различила очертания нависающего над ней потолка, по которому тянулись провода и разнообразные трубки.
— Ну что, — спросил Пи гораздо более внятным голосом. — Есть у вас теперь доказательства, чтобы мы могли перейти к сути нашего соглашения?
Акинора издал только обнадеживающее сопение.
Леа удалось повернуть голову и краем глаза увидеть свои дрожащие руки. Она с облегчением обнаружила, что ее не привязали к носилкам. Но рукава свитера были сильно закатаны, а из вены торчала полая игла. Кто-то поставил ей катетер, чтобы в любое время взять кровь или впрыснуть что-то в вену. От вида иглы ее затошнило, и она заставила себя перевести взгляд немного вверх. Угол комнаты, оказавшийся в поле ее зрения, был заставлен дешевыми рабочими столами на колесиках, загруженными разнообразными приборами. Все было какое-то пожелтевшее и несколько запущенное, точно так же, как и покрытый линолеумом пол и стул-вертушка, стоявший перед столом, на который ее и положили.
— Я не совсем уверен — вот это действительно могло бы быть свидетельством отклонения от нормы. Но мне нужно намного больше данных, чтобы их классифицировать. — Хотя голос Акиноры звучал очень сосредоточенно, в нем были слышны нотки восхищения, наводившего на мысли о мальчике, который обнаружил под камнем блестящего жука.
— Так вот вам долгожданное отклонение от нормы и материал для доказательств в достаточном количестве, чтобы как следует подойти к вопросу. А мне наконец-то хотелось бы в свою очередь узнать о том отклонении от нормы, благодаря которому возникла вся эта суматоха. — Слова Пи сопровождались ритмичным постукиванием. Леа без труда представила себе, как покрытые черным лаком ногти стучат по фанере, потому что Акинора углубился в дебри данных, вместо того чтобы отвечать на поставленный вопрос.
Леа изо всех сил напрягла шейные сухожилия, чтобы наклонить голову. Несмотря на то, что она сильно ударилась при этом бровью о стол, боли она не ощутила. Только давление, которое тут же унесла теплая волна. Что бы там они ей ни вкололи, действовало оно просто великолепно.
Ей потребовалось мгновение на то, чтобы сфокусировать зрение. Акинора стоял, склонившись над грудой листков, а Пи — рядом с ним, скрестив на груди руки. Ни один, ни другой не обращали на нее ни малейшего внимания. Миновав груду устаревшей техники, взгляд ее упал на Макавити, который стоял, прислонившись спиной к шкафу, и смотрел прямо на нее. Взгляд Леа тут же застыл от ужаса, и ей даже не удалось опустить веки, чтобы не видеть это ненавистное лицо.
Макавити продолжал пялиться, нимало не смутившись. Под левой скулой еще виднелось красное пятно — как раз в том месте, куда попала пуля Леа. В остальном он выглядел совершеннейшим живчиком в своем темном, сшитом на заказ костюме. Даже волосы еще были мокрыми. Итак, у него было достаточно времени, чтобы зализать раны и принять душ. А значит, она пролежала без сознания по меньшей мере пару часов. Достаточно ли времени для Адама, чтобы взять след и обнаружить ее?
Пока Леа и Макавити безмолвно смотрели друг на друга, Пи, обращаясь к Акиноре, начинал проявлять все больше нетерпения, поскольку тот, очевидно, отказывался отложить пачку бумаг и наконец выдать Пи обещанную информацию.
— У нее глаза открыты, — произнес наконец Макавити своим необычным голосом, безо всяких усилий перекрывавшим шипение Пи.
Эти слова даже Акинору заставили оторваться от бумаг. Он торопливыми шагами устремился к столу, на котором лежала
Леа. Но внезапно остановился: очевидно, ему не хотелось находиться там, где до него мог дотянуться Макавити.
— Это наверняка всего лишь рефлекс. Вообще-то она должна еще быть без сознания… Была ли еще какая-нибудь реакция, кроме подрагивания век? В данный момент мне не хотелось бы вводить повторную дозу.
По лицу Макавити промелькнула улыбка.
— Я сейчас посмотрю внимательнее.
Несколько быстрых шагов — и вот он уже рядом с Леа, закрывая обзор топчущемуся в нерешительности Акиноре. Послышался скрип подошв, когда Акинора обернулся, чтобы, прошипев: «Уберите от этого свои руки», устремиться к своим распечаткам, которыми уже занялся Пи.
Макавити небрежно опустился на корточки, и его антрацитового цвета глаза оказались на одном уровне с глазами Леа. Лицо находилось на расстоянии всего лишь нескольких сантиметров, и она могла хорошо видеть его мимику. Вокруг губ образовалась похотливая складка, а сверкание глаз выдавало, что он не собирается ограничиваться одним только осмотром. Его запах проник ей в нос и укрепился там. К
