— Джерун будет охранять первым, — сказала Андокай, не поднимая взгляда от книги. — Вы можете ложиться.
— Да пожалуйста, — буркнул Боиндил, громко рыгнув. Вытряхнув из бороды самые крупные крошки, он свернул из косы подушку и улегся у костра. — Но если тут появятся свинорожие, то ты уж меня разбуди, долговязый. Пусть отведают моего топора, — сказал он воину, по-прежнему неподвижно сидевшему на земле.
Братья действительно заснули первыми, и вскоре их громкий храп огласил лес, даже листья на ветках дрожали.
Волшебница раздраженно захлопнула книгу.
— Теперь я понимаю, почему раньше они всегда первыми заступали на вахту, — выдохнула она. — Такой шум можно выносить лишь тогда, когда сам уже заснул.
Тунгдил тихо рассмеялся.
— Интересно, какой же шум стоит ночью в гномьем королевстве?
— Я не собираюсь задерживаться там настолько, чтобы ответить на этот вопрос, — проворчала она, потянувшись.
Мышцы на ее руках напряглись. Ее тело вызывало у Тунгдила уважение. Даже слуги в штольнях, которые занимались физическим трудом, не могли помериться с ней силами.
— А вы что-то… — Тунгдил прикусил язык.
Он же решил не говорить с ней о книгах…
Подтянув колени к груди, она опустила на них локти, подперев подбородок ладонями.
— Ты считаешь, что если я найду в этих книгах средство победить Нод'онна, я передумаю? — Она взглянула ему в глаза.
— Вы поклоняетесь богу Равновесия, а значит, считаете своим долгом поддерживать баланс между Светом и Тьмой. — Он решил воззвать к ее убеждениям, раз уж честь для нее, по всей видимости, ничего не значила. Как же иначе можно было объяснить то, что она решила оставить в беде собственное королевство?
Андокай провела кончиками пальцев по корешку черного фолианта.
— Если бы в этой книге была формула заклинания, при помощи которого можно было бы победить Нод'онна, то я была бы готова встать у него на пути, — задумчиво сказала она. — Но ничего подобного я не нашла. Тут есть лишь яркие описания сказочных существ и легенды… не более того.
— Так это значит, что вы не отказались от своего намерения покинуть Потаенную Страну?
— Мой опыт ничтожен по сравнению с силой, которую обрел Нод'онн. Мне едва удалось от него скрыться. — Она наугад раскрыла страницы книги. — Если и есть какая-то разгадка тайны, заложенная в этих строках, то я все равно не могу ее найти.
Он решил раскрыть волшебнице все карты и протянул ей письмо на языке ученых.
— Это было в книгах, — сказал он. — Может быть, от этого вам все станет понятнее.
— Ты рассказал мне все или еще хранишь какие-то тайны в рукаве?
— Нет, теперь вы знаете все.
Взяв письмо, Андокай сложила его и засунула между страницами фолианта.
— Сейчас уже слишком темно для того, чтобы его читать, займусь этим завтра. — Протерев глаза, она завернула книги в ткань и, подложив стопку под голову, собралась спать.
— Завтра? — Тунгдил, надеявшийся, что она прочитает его сразу же, громко вздохнул. Да, с ней было нелегко.
Прежде чем улечься у костра, гном еще раз посмотрел на Джеруна.
Лист лопуха перед воином был пуст, а лица по-прежнему не было видно за шлемом. Из-за разговора с волшебницей Тунгдил не успел подсмотреть, как его спутник ест. И при этом он даже не слышал, как звякнули его доспехи. Этот рыцарь вызывал у него все большее опасение.
Балендилин никак не мог успокоиться. Вернувшись к себе, он узнал, что двое гномов из посольства Четвертых хотят с ним поговорить.
«Это добрый знак. Здравомыслящих гномов становится больше. Кланы Гандогара наконец опомнятся».
Он отправился на место встречи неподалеку от долины.
Советник короля пребывал в хорошем настроении. За последние недели он в основном занимался тем, что опровергал слухи о плохом состоянии здоровья Гундрабура. Глава гномьих кланов мог порадоваться выносливости своего сердца, а в первую очередь — силе воли, благодаря которой ему удалось убедить гномов дождаться второго претендента на трон. Кланы даже вели переговоры об укреплении связи между гномьими королевствами.
«Как-то все слишком хорошо», — подумал Балендилин.
Оставив позади коридоры, он ступил на мост в пятьдесят шагов длиной, возвышавшийся на двести шагов над заброшенной медной шахтой. Гном был погружен в свои мысли.
Он бы действовал успешнее, если бы ему не мешал Бислипур, постоянно подогревавший в сердцах гномов ажиотаж касательно будущей войны с эльфами. «Это он виноват в помыслах Гандогара. Он нашептывает юному королю все эти идеи».
Внезапно на другой стороне моста он заметил какое-то движение. Бислипур, словно подслушав его мысли, вышел навстречу, левая рука советника покоилась на рукояти топора. Балендилину его вид показался угрожающим.
— Чего ты хочешь? — остановился он.
— Некоторые называют наш спор сражением калек, — ответил Бислипур, и стены пещеры отозвались звонким эхом. — Хромой против однорукого. Думаешь, они правы?
Балендилин прислушался, нет ли поблизости других гномов, но, судя по всему, Бислипур был один.
— Сражение — это плохое слово, — ответил он. — У нас разные точки зрения, и мы пытаемся склонить гномов на свою сторону. — Он двинулся вперед. — Итак, чего же ты хочешь?
— Лучшего для нашего народа, — мрачно сказал гном.
— Я хочу того же.
— Ты должен понять, что мы с Гандогаром — это будущее племен и кланов. Как я могу убедить тебя в этом?
— До тех пор пока ты требуешь войны с эльфами, тебе не удастся сделать из меня сторонника твоего короля, — честно ответил Балендилин, остановившись.
Бислипур тоже замер на месте. Их разделяли пятнадцать шагов.
— Так, значит, это и есть сражение, — холодно сказал гном. — До тех пор пока решение не будет принято, я буду считать тебя своим врагом, угрожающим благополучию племен. Я постараюсь убедить в этом остальные кланы.
Балендилин тронулся с места, и Бислипур последовал его примеру. В конце концов они оказались друг перед другом на расстоянии вытянутой руки.
— И я позабочусь о том, чтобы Верховный король, попавший под твое влияние, принял мою точку зрения и его рассудок прояснился.
Сейчас они стояли так близко друг к другу, что почти касались носами.
— Ты говоришь о рассудке? Ты? — Балендилин увидел ненависть в глазах Бислипура. — Говорю тебе: я попытаюсь предотвратить войну с Аландуром, собрат мой. — Он изо всех сил делал вид, что не боится Бислипура, но при этом явственно чувствовал опасность. — Даже твои собственные кланы сомневаются в твоих словах.
— Тебе не удержать нас с Гандогаром от того, чтобы взойти на трон, — мрачно сказал Бислипур.
Было видно, как в нем скапливается ярость, готовая вырваться наружу.
— Вас с Гандогаром? Это ты, что ли, на трон восходить собрался?
Соперники неподвижно стояли на мосту, буравя друг другу глазами, и никто не отводил взгляда. Но
