ты не выругаешься хорошенько.
Тунгдил заметил движение слева и успел парировать очередной удар.
— Вот же ж упертыш проклятый. — Гном закашлялся, пытаясь приподняться.
Кто-то ему помог. Отфыркавшись, Тунгдил сплюнул остатки воды. Наконец его легкие очистились и он смог оглянуться. От сильного кашля у него разболелась голова, глаза слезились.
Перед ним сидел мокрый до нитки, но очень довольный Боиндил. Они находились на берегу подземного озера.
То, что показалось Златорукому ревом кузнечных мехов, на деле было звуками водопада, вытекавшего из грота в потолке на высоте десяти метров. А красноватый свет исходил не от горна, а от светильников, развешанных по стенам.
Сама пещера, в которой они очутились, была длиной в милю, и б
— Вот это покатали, да? — Боиндил махнул рукой в сторону водопада. — Во-он оттуда мы вывалились, а течение принесло нас к берегу. — Он вдруг помрачнел. — Так это что, только мы с тобой живы-то остались?
Тунгдил печально кивнул.
— Проклятые альвы! — Бешеный в ярости застучал кулаком по стене. — Да ниспошлет мне Враккас еще одну встречу с ними, чтобы я покарал этих подлых убийц! — Он поднял голову. — Мы нашли тех, кого искали. Они уже побежали за помощью. — Боиндил осмотрел раны друга. — Плохо дело. Надеюсь, что стрелы не были отравлены.
— Да, я тоже. — Златорукий старался, чтобы в его голосе звучала уверенность.
Голова закружилась, но Тунгдил предпочел списать это на кровопотерю и усталость. «Хоть бы не яд, пожалуйста, пусть это будет не яд». Он ощупал грудь, пытаясь найти свою перевязь.
— Твой пояс, видимо, порвался по дороге. Дыра довольно маленькая, я чуть не застрял. — Боиндил поднялся и подошел к берегу. — Придется нам нырять за Огненным Клинком.
— Топор пропал, — с трудом выдохнул Златорукий, переваливаясь на спину. Голова кружилась все сильнее.
— Что значит «пропал»? — Боиндил отказывался в это поверить. — Альвы? Только не говори мне, что наш Огненный Клинок попал в лапы ушастым Дзон-Бальзура! — Он был в ужасе. Подойдя к Тунгдилу, гном присел на корточки. — Скажи мне, что ты потерял его в пруду. Все лучше, чем если он достался врагам…
Златорукий рассказал о происшедшем.
— Это очень плохо, — пробормотал Боиндил. — И все же он мог сорваться с пояса и упасть в пруд.
— Но как мы его…
— Мы принесли носилки, — сказал кто-то за его спиной. — Отнесем его в ближайшее помещение, а потом Геммиль решит, что с вами делать.
К ним подошло несколько очень бледных гномов. Подняв Тунгдила, они уложили его на носилки.
Присмотревшись к ним повнимательнее, Тунгдил не смог найти никаких отличий от всех своих соплеменников, которых он видел раньше, разве что кожа у местных была намного светлее и почему-то среди них не было кареглазых. А один из подошедших и вовсе показался ему очень странным — кожа и волосы у гнома были белыми как снег, а глаза — красными. Непривычного вида гном дружелюбно улыбнулся Златорукому. Боиндил, сам того не замечая, опустил ладонь на рукоять топора — этот странный тип не вызывал у него доверия.
— Я им всем мозги повышибаю, пусть только попробуют что-то натворить, — шепнул он Тунгдилу. — Вон тот типчик и вовсе на привидение похож. Ты же у нас книгочей. И как такой мог родиться у детей Кузнеца?
Златорукий вспомнил книги о животных и растениях Потаенной Страны, которые он читал у Лот- Ионана.
— Знаешь, я как-то читал книгу о рыбах и лягушках, которые живут в подземных пещерах, где нет света, — ответил он. — У них якобы нет глаз, а кожа белая.
— Хм, — отжав бороду, Боиндил занялся косой. Вода текла с Равнорукого ручьями, оставляя темные разводы на полу пещеры. — Но ведь кланы моего племени тоже живут в горах…
— И все же они временами выходят на поверхность: пасут скот, продают товары, ну или занимаются еще чем-то, что заставляет их показывать кожу солнцу, — предположил Тунгдил.
На самом деле не таким уж он был и книгочеем, но мог понять, что подобный вид кожи связан с полным отсутствием солнечного света.
Тем временем его вынесли из пещеры с водопадом и понесли по коридорам, которые выглядели так, словно их пробила в скале вода. Наконец они добрались до невысокой стальной двери, за которой начинались жилые помещения. Златорукого опустили на какой-то стол.
— Выглядит лучше, чем я думала. — Этот голос звучал прекраснее, чем звон молота о наковальню. — Разрежьте одежду, я хочу осмотреть рану поближе.
Два гнома зажали какими-то странными щипцами края кольчуги, третий резкими размеренными движениями звено за звеном взрезал ее, словно кольчуга была сделана из дерева, а не из прочной стали. Наконец металлическая рубаха развалилась, и гномы острыми ножами разрезали кожаный подкольчужник вокруг древков стрел.
— Посмотрим, что с тобой сделали альвы, — произнес тот же голос.
Тунгдил увидел белую как снег гномку, и ее вид изгнал из его души все мысли о Балиндис. Его сердце разбилось на сотни мелких осколков, словно от удара молотом. Златорукий не сомневался в том, что еще никогда в жизни не видел такую красавицу.
— Меня зовут Мюрмианда, — представилась девушка. Глаза у нее были алыми, белоснежные волосы удерживала золотая диадема. Гномка была одета в темно-коричневое платье, а поверх него кожаный передник. — Я врач, хирург. Другие гномы заверили бы тебя в том, что ты оказался в надежных руках, но пока что тебе придется поверить мне на слово.
Она наклонилась к Тунгдилу и принялась ощупывать кожу вокруг ран. Златорукий заметил, что для гномки у нее необычайно тонкие пальцы, а еще этот запах… чистый и свежий, ни тебе нотки пота или дыма, только нежное благоухание трав.
— Кожа не твердеет и не меняет цвет. Сам Враккас благословил тебя, — выпрямившись, Мюрмианда махнула рукой, и ее помощники сняли с Тунгдила кольчугу и окончательно разрезали подкольчужник. — Альвы пользуются стрелами с изогнутыми наконечниками, а это значит, что я не могу вытащить их просто так — наконечники останутся у тебя в теле. Мне придется выдергивать их со стороны спины.
Едва договорив, она схватилась за древко и надавила.
Златорукий так сильно сжал зубы, что у него зашумело в ушах. Казалось, грудь и плечо ему пронзают раскаленные стальные прутья. Второй рукой Мюрмианда ухватилась за вышедший из тела наконечник и резким движением выдернула.
— Ты молодец. — Она бросила остатки стрел в небольшую миску с водой и вытерла руки, а затем, опустив на рану толстую влажную подушечку из целебного мха, сделала перевязку. — Синий мох остановит кровотечение. Через пару часов мы сменим повязку, и к завтрашнему утру боль отступит. — Растворив в стакане какой-то порошок, врач протянула лекарство Тунгдилу. — Выпей. Это придаст тебе сил и очистит рану.
— Во имя Враккаса! Я еще никогда не видел, чтобы кто-то справлялся с подобной работой так быстро, — с уважением протянул Боиндил. Ему даже почти хотелось и самому оказаться раненым, чтобы испытать мастерство хирурга.
— Спасибо. — Мюрмианда кивнула. — Я уже давно занимаюсь целительством.
Тунгдил не мог отвести от нее глаз. Эта девушка была полной противоположностью Балиндис: она говорила на чистом гномьем с примесью наречия высшего сословия — видимо, у нее было превосходное образование. Ее тело было нежным и хрупким — Балиндис была шире Мюрмианды в два раза, так как работа у наковальни требовала намного больше силы, чем ремесло лекаря.
Он быстро осушил стакан.
