от крови. Тот самый альв, которого мы видели на острове. Дитя брата и сестры, чистый по крови своей, высокороднейший из альвов. Ах, какое бы вышло представление!
— Вероятно, вы слишком увлеклись и заплутали в царстве фантазий, — мягко улыбнулся Маллен.
— Мне кажется, это вполне правдоподобная версия. Истину же нам не узнать никогда. Вряд ли Бессмертный поделится с вами своими переживаниями. — Родарио поклонился. — И мне эта версия нравится.
— Как бы то ни было, она вполне в альвийском духе, — устало пробормотал Тунгдил. — Сейчас я отправлюсь спать, если никто не возражает. Помолитесь за нас.
Полог шатра распахнулся, и в проеме появился гном. Его доспехи были покрыты слоем пыли, от него несло потом и лошадьми, лицо обгорело на солнце.
— Помогите племени Четвертого, если вам дорога Потаенная Страна! — Поклонившись, гном протянул Маллену кожаный свиток. — Я Фельдолин Отделочник из клана Аметистовых из племени Четвертого, Гоимдила. Я привез вам известие из Коричневых гор. Нас осаждают неведомые чудовища!
— Они ростом с двух гномов, носят доспехи, а их глаза испускают фиолетовое свечение? — к всеобщему изумлению поинтересовалась Зирка. — Их голос похож на завывания ветра, а боевой клич — на раскат грома?
— Во имя богов, да она же описывает Джеруна! — вырвалось у Родарио. — Ну, стража Андокай, ту гору из стали, наделенного силой десятерых!
Маллен открыл пакет и вытащил письмо с описанием событий у Врат, а также изображение существ, осаждавших Сребротвердь.
— Еще одни друзья, которые выглядят как враги? — осведомился он.
— Это акронты, — ответил Флагур. — Мы попросили их отвлечь гномов, чтобы мы могли беспрепятственно проникнуть в Потаенную Страну со своим войском. Мы не хотели вступать в бой, поскольку нам пришлось бы сражаться с гномами. А ведь они тоже создания бога Убара, — он усмехнулся, заметив ужас на лице гонца, который только теперь обратил на убариу внимание. — Акронты не причинят вам вреда.
— Акронты… — задумчиво протянул Тунгдил. — Сколько их?
— Мы не знаем. Но их армия, сражающаяся с порождениями зла, насчитывает около трех тысяч клинков.
— О боги… — пробормотал Родарио. — Три тысячи таких созданий? Что же за чудовища обитают в Потусторонних Землях, если вам нужно подобное войско для сражений с ними?
— А я и не говорил, что жить в Летефоре легко. — Флагур скрестил руки на груди, и его мышцы вздулись так, что любой орк издох бы от зависти. — Но те чудовища — лишь безобидные зверушки по сравнению с монстрами, которые придут из Черного Ущелья. Чтобы остановить их, понадобятся тысячи акронтов.
Тунгдил кивнул гонцу.
— Ты слышал все, что нужно. Отвези счастливое известие Четвертым и твоему… — Гном запнулся. Он хотел сказать «королю», но тут вспомнил, что королем Четвертых был Гандогар. Сейчас тело усопшего везли в Коричневые горы для захоронения в склепе, где покоились умершие правители детей Гоимдила. Душа Гандогара уже отправилась в Вечную Кузницу и наблюдала оттуда за всем, что творилось на бренной земле.
— Трон Четвертых не пустует, — Фельдолин правильно истолковал молчание Златорукого. — Имя нашей новой правительницы — Биланта Узкопалая из клана Серебробородых. Она приходится сестрой Гандогару и занималась делами королевства, пока Верховный король был в разъездах. Как только ситуация в Потаенной Стране, да и у наших границ, наладится, мы должным образом оплачем Гандогара и проведем церемонию ее коронации.
Тунгдил направился к выходу.
— Передайте мои наилучшие пожелания будущей королеве, да благословит ее Враккас. — Он поднял руку в знак прощания. — А сейчас я все же, с вашего позволения, отправлюсь спать.
Они с Зиркой покинули шатер и направились через лагерь людей к палаткам гномов. По светлым отметинам и примятой траве можно было понять, что некоторые гномьи солдаты снялись с лагеря и уехали. Вероятно, они присоединились к войску Гинсгара Милосердного.
— Ты поедешь со мной к Черному Ущелью? — Зирка покосилась на Тунгдила, вошедшего в ее шатер.
— Мой долг — позаботиться о том, чтобы бриллиант оказался там, где он принесет больше пользы Потаенной Стране. И это место — не здесь.
Он осторожно улегся на твердую лежанку. Голова болела, в левой глазнице пульсировала кровь, стуком отдаваясь в ушах. Думать было очень трудно.
— Зирка, я самый ветреный гном в Потаенной Стране. — Тунгдил взял девушку за руку. — Ты мне очень нравишься, но… — Помолчав, он провел кончиками пальцев по ее обритой голове. Смуглая кожа золотисто поблескивала в лучах лампады.
— А большего мне от тебя и не нужно, Тунгдил, — ответила она.
— Я не смогу поклясться тебе в вечной верности, в любви до скончания моих дней, — признался гном, вздыхая. — Однажды я солгал так Балиндис, полагая, что мои чувства к ней никогда не изменятся. — Он постучал себя по груди. — Понимаешь, во мне живет этот проклятый ветер! Эти тревога и беспокойство, что гонят меня вперед. И когда-нибудь ветер в моей голове заставит меня покинуть тебя. Я больше не стану заключать Нерушимый Союз ни с одной гномкой.
— Благодаря этому беспокойству до сих пор существует твоя родина. Без таких созданий, как ты, жизнь остановилось бы, потому что никто не решался бы делать что-то новое, раздвигать пределы, начинать новое, оставив все позади. Хорошо, что ты такой. — Она заглянула ему в глаза. — А правда, что вы живете вечно?
— Что? Нет, мы просто живем долго, Зирка. Сейчас мне семьдесят солнечных циклов, и я еще совсем молодой гном. Говорят, что самые старые гномы доживают до шестисот. — Он заметил, что на ее лице отразился ужас. — Что случилось?
— У нас все обстоит иначе, — тихо ответила девушка. — Мы можем дожить только до шестидесяти звездных лет, большинство из нас умирают в пятьдесят.
— Пятьдесят? — испугался Тунгдил. — Сколько тебе лет, Зирка?
— Двадцать один. У меня семеро детей, пяти и трех…
— Детей, — ровным голосом произнес гном. — И где они?
— Я ведь говорила тебе, что мы встречаемся и расходимся, как только чувства остывают. У нас не принято никого заставлять жить с тем, к кому уже ничего не испытываешь. Мы очень страстный народ. — Она поцеловала Тунгдила в губы. — Мои дети живут в Летефоре. Их воспитывает вся община, а я часто навещаю их.
— Они вообще знают, кто ты такая?
— Они называют меня мамой, но у нас это слово не имеет особого значения. Дети у нас общие, и потому каждый заботится о чужих отпрысках, как о своих собственных. — Зирка погладила его по груди. — Отдыхай. И как ты только со всем справляешься… — Она размешала какой-то белый порошок в кружке с водой и подала Тунгдилу лекарство. — Вот, выпей. Это поможет унять боль.
Действительно, вскоре после этого мучение прекратилось, и Златорукий смог уснуть.
Впервые за долгое время его не мучили кошмары. Тунгдилу виделись Потусторонние Земли, исполненные красоты и диковинных загадок, населенные удивительными существами. Зирка вела его по этому новому миру, столь привлекательному и таинственному. Пускай Тунгдил все и поймет только тогда, когда увидит собственными глазами. Вернее, глазом…
Стадо бефунов, скаковых животных, о которых говорил убариу, было огромно. Эти существа чем-то напоминали орков, вот только бегали они на четырех, а не двух ногах, да сзади у них был короткий хвост. Тело этих странных зверей было широким и мускулистым, как у лошади, а морды — плоскими и зубастыми. Кроме ног, заканчивающихся копытами, было у бефунов и по две руки с тремя пальцами, покрытыми плотным роговым наростом, поэтому существа могли поднимать с земли достаточно крупные предметы.
