показались короткие черные волосы, уже редеющие на затылке. Кроме этой жидковатой поросли у мужчины имелась густая черная борода, которую он не сбривал, чтобы казаться старше.
— Ваше величество, путешествие приведет вас в Пористу. Мне сказали, что это очень красивая, просто очаровательная местность, — ответил слуга.
Ортгер поглядел на десять сундуков, в которых находились его дорожные платья.
— Я хотел узнать, теплее ли там, чем у нас. Тогда я мог бы обойтись одним-единственным сундуком.
—
— Конечно. Я хочу продвигаться быстро, а это не получится, если я буду нагружен, словно торговец тряпками. — Король указал на сундук. — Вот этот я возьму, остальные пусть остаются во дворце.
— Повинуюсь, — поклонился слуга и жестом подозвал четверых горничных, которые тут же принялись складывать ненужные вещи в шкафы.
Ортгер наблюдал за ними, затем подошел к окну и поглядел на казавшиеся бесконечными горы перед ним.
Дворец стоял на самом высоком из трех холмов, на которых раскинулась столица; под ним простиралось поселение с пестрыми каменными домами. Дерева в горах почти не было, поэтому все строили из камня. Различные породы имели различные цвета, и поэтому, несмотря на неуклюжесть четырехугольных строений, Ургон был городом пестрым.
Ортгер взошел на трон в Ургоне достаточно неожиданно. После того, как Беллетаин в своем безумии пригрозил после нападения на Черные горы и гибели тысяч невинных гномов провести еще одну атаку, офицеры свергли его. Ортгер был дальним родственником Лотаира, всеми любимого предшественника Беллетаина, и вел спокойную жизнь вдалеке от Тригорья, неподалеку от границы с королевством троллей Борволем, когда ему пришло известие, что он должен стать новым правителем Ургона. Ортгеру понадобилось немного времени, чтобы принять решение. И ни разу за пять циклов своего правления он об этом не пожалел.
В двери постучали, вошел стражник.
— Ваша гвардия готова, ваше величество, — доложил он.
— Выбраны самые быстрые лошади? — поинтересовался Ортгер.
— Как вы и приказывали, ваше величество. Пять сотен миль до Пористы будут пройдены быстро.
Ортгер нахлобучил шлем и велел снести сундук вниз.
— Необходимо торопиться, — он помнил о письме принца Маллена, в котором сообщалось о похищении бриллианта Табаина. Описание страшного существа, крушившего стражников хуже зверя, стало его кошмарным сном. Очень ярким сном: чудовище гнало его по дворцу и разрывало голыми руками всех, кто попадался на пути. Король настолько отчетливо слышал рев, словно монстр стоял прямо у его постели.
Правитель содрогнулся. Он не хотел думать о ночных страхах и стал глядеть из окна на мирные вершины Ургона и свой город.
После этого похищения исчезновение камня в Ран-Рибастуре представало в новом свете.
— Наш бриллиант находится в надежном месте?
— Мы перенесли его в то место, которое вы нам указали, ваше величество.
— Сколько человек охраняют его?
— Тридцать стражников. Днем и ночью. Мы выставили четыре копьеметательных орудия неподалеку, в любой миг готовых стрелять. Мы заряжаем их по очереди, чтобы тетивы не оборвались из-за постоянного натяжения.
Король удовлетворенно выслушал это. Больше ничего в качестве защиты он предложить не мог. Тот, кто прорвется через строй солдат, того остановит каменная дверь комнаты глубоко в недрах дворца. Она была настолько толстой и тяжелой, что ее сначала вырезали из камня и снабдили шарнирами, и только потом выдолбили в скале саму комнату. Нужна была сила четверки быков, чтобы вообще открыть ее при помощи лебедки и цепей. Не хватило бы даже силы тролля, чтобы сдвинуть дверь с места.
И, тем не менее, Ортгер с нехорошим чувством шагал по своему дворцу, больше напоминавшему военную крепость, чем королевскую резиденцию. Он вышел во двор, сел в седло и подъехал к Мейнарту, капитану гвардии.
— Галопом до Пористы, — коротко приказал он. И вскоре после этого застучали копыта лошадей, выезжающих со двора и направляющихся по улицам Тригорья на юго-запад.
Кортеж несся по узким дорогам, позволявшим разминуться только двум лошадям. Справа устремлялись к небу отвесные стены, слева зияли мрачные пропасти и бесконечные отвесные склоны. Вдали солнце освещало вершины и горные пастбища. Игра тени и света отвлекала внимание всадников. Но если из-за красивого пейзажа позабыть о том, куда направляешься, то можно очень быстро распроститься с жизнью.
Быстрая езда требовала осторожности. Капитан послал вперед гвардейца, который должен был обеспечить безопасность дороги. Если бы навстречу им неожиданно из-за поворота вылетела упряжка, то дело могло закончиться ранением и даже смертью. Если кто-то выпадал из седла или слетал с козел, с ним было покончено. Ущелья Ургона не знали жалости.
Всадники пересекли узкую тропу.
Ортгер вспомнил свой сон и, повинуясь неясному чувству, обернулся. Отсюда был хорошо виден замок Тригорья, красиво подсвеченный в солнечных лучах. И в ярком свете, пронизывавшем белые облака, что-то металлически сверкнуло прямо перед входом во дворец.
— Остановитесь! — приказал Ортгер, дернул поводья и развернул лошадь, чтобы лучше видеть.
Снова сверкнула яркая искра, на этот раз слишком яркая, чтобы оказаться отразившимся от шлема или щита лучом; вскоре после этого из дворца повалил дым.
— Назад! — Король повернул к Тригорью. — Нападение! Они нацелились на наш бриллиант. Мы ударим противнику в спину и захватим их врасплох.
— Ваше величество, мудро ли возвращаться, пока замок атакуют? — заметил Мейнарт. — Вспомните письмо принца Маллена. Когда в дело вступает магия, лучше держаться от битвы подальше. Пошлите гонца, который передаст вам…
Ортгер с удовольствием согласился бы на это предложение, но он не позволял себе слабости. Во сне тварь гналась за ним. Настало время повернуть копье.
— Это всего лишь чудовище, Мейнарт. В Златоснопье оно застало людей врасплох, а мои солдаты готовы к его приходу. Мы его уничтожим, — Ортгер вонзил коню шпоры в бока и понесся обратно по тропе.
В городе царило волнение. Жители бегали по улицам, то и дело указывая на дворец, из окон которого к небу поднимался дым. Некоторые вооружались ведрами, чтобы помочь тушить пожар, другие хватали мечи и копья, чтобы поддержать солдат. Весть о нападении разнеслась очень быстро.
С Ортгером во главе гвардия влетела во внутренний двор через разрушенные ворота. Опущенная железная решетка оплавилась и была изуродована, словно с ней поиграли раскаленные пальцы великана. Во дворе громоздились части тел и обуглившиеся копья и расплавленные мечи. На камнях мостовой кое-где виднелись черные пятна копоти. Стекла негромко потрескивали и со звоном разбивались от невообразимого жара.
— Я уже сомневаюсь, что моих мер безопасности достаточно, — в ужасе обратился к Мейнарту Ортгер, не отводя взгляда от обуглившихся тел. На восходе солнца он еще разговаривал с некоторыми своими приближенными и смеялся. А теперь от них не осталось ничего… Лишь растерзанные трупы. Ортгер с трудом сглотнул, задрожал. Что бы ни убило людей, оно обладало силой, которой давно уже не видали в Потаенной Стране… Которой здесь отродясь не было!
Гвардейцы шли по следам разрушения. Кое-где полыхали небольшие пожары. Не обращая внимания на стенающих раненых, солдаты мчались по лестнице в подвал. Прежде всего следовало защитить бриллиант.
Когда отряд преодолел последние ступени к вестибюлю сокровищницы, все услышали громкое шипение и увидели, как по стенам и лестнице мечутся трепещущие отблески света. Сопровождалась эта игра зверским рычанием и предсмертными криками людей. Туча едкого дыма ударила им в лицо, и даже
