Не нужно и гроша мне от Хотама Тея!936Опять блестят росой тюльпаны близ реки,Фиалок на лугу склоняются глазки…Но есть один бутон: гляжу и наслаждаюсь,Как он лукавых уст смыкает лепестки.937Едва ты вышла в сад, смутился алый мак,Не успокоится от зависти никак.А что же кипарис тебе не поклонился?Увидел дивный стан, его хватил столбняк!938Я с ветреницей раз повел такую речь:«Своей же клятвою как можно пренебречь?»Отменный был ответ: «Мои уста надежны,Не говорят того, что следует беречь».939Сказал я: «Мне с тобой светло, как при луне».Был жаркий поцелуй ответом в тишине.«Признайся…» — говорю. «Но в чем?» — «Ты не изменишь?» —«Сегодня ж изменю!» И тут — смолчать бы мне!..940«Твой локон так душист, что хочется вкусить…» —«Вкусить?! Кусай себя, не нужно и просить». —«Тогда уж покушусь на два плода желанных». —«Опомнись! Кипарис вдруг стал плодоносить?!»941Два локона твоих назвал бы я друзьями,Свиданья розами, а дни разлук шипами.Из-под щита волос твой взгляд — удар копья.В любви — глоток воды, ты в миг размолвки — пламя.942Ах, сердце, наша страсть и так-то не бальзам.За что в кострах разлук обугливаться нам?В томленье по ее божественному ликуБлуждаю взглядом я весь день по небесам.943Вздыхая по тебе, брожу меж стен пустых.Лишась тебя, мой дом стал черным и затих.Как слуг, тебе вослед я шлю глаза и сердце:Всем сердцем я с тобой, твой путь — в глазах моих.944Да только ли глаза, казнясь потерей, плачут?Все члены тела — да, теперь я верю! — плачут…Разлукой рождено печальное письмо;Не только сам в слезах — пишу, и перья плачут.945Как вкрадчиво любовь опутала меня:«Впустил, так поздно гнать!» — внушая и дразня!..Теперь такая скорбь испепеляет сердце,Как будто стал огонь — горючим для огня.946
