проблемы. В апреле 339 г. делегаты от западной Локриды предложили наложить на Афины штраф в 50 талантов за нарушения процедуры, допущенные при перераспределении добычи, захваченной «у Персии и Фив, когда они воевали против Греции». Это предложение поставило Афины в затруднительное положение. Отказ еще сильнее оскорбил бы Фивы и мог спровоцировать объявление Афинам Священной войны, а уплатить штраф было бы крайне унизительно. Афинские делегаты попросили ответить Эсхина. Когда он начал говорить, один из локрийцев закричал, что Афины следует исключить за их участие в последней Священной войне. Эсхин в ответ обвинил локрийцев из Амфиссы в святотатстве: они незадолго до этого распахали священные земли и стали взимать пошлины в Кирре, которая служила Дельфам гаванью. Его удачный ответ привел к военным действиям между Амфиссой и Дельфами, но дальнейшее рассмотрение поведения локрийцев было отложено до специальной сессии в мае – июне. Эсхин удачно отвел от Афин опасность, которой грозило оскорбление, нанесенное фиванцам. Но ни он, ни кто-либо другой не мог помешать Филиппу воспользоваться своим влиянием на большинство государств, представленных в Совете амфиктионии. На особой сессии локрийцам Амфиссы была объявлена Священная война. На эту сессию, проходившую в Фивах, Афины по совету Демосфена не прислали представителей; не участвовали они и в неудачных операциях против Амфиссы. На следующей плановой сессии в начале сентября 339 г., на которой были представлены и Фивы, и Афины, председатель – Коттиф из Фарсала – навязал Совету амфиктионии решение предложить командование силами амфиктионии Филиппу. Тот немедленно согласился[66].
Решение Совета амфиктионии встревожило Беотию. Будучи союзником Филиппа, она, тем не менее, возмущалась тем, что контроль над амфиктионией попал в его руки; в данном случае сыграла свою роль и традиционная дружба с западной Локридой. Более того, во время кампании Филиппа против скифов Фивы изгнали македонский гарнизон из Никеи. Эти и другие разногласия между ними еще обсуждались на переговорах, когда Филипп выступил на юг со своими македонскими и фессалийскими войсками (ок. ноября 339 г.). Поскольку фиванский гарнизон в Никее блокировал выход из Фермопильского прохода, Филипп пошел горами к дорийскому Китинию, откуда одна дорога вела в Амфиссу, а другая – в Фокиду, по-прежнему неукрепленную и разоруженную. Отправив вперед послов от своих союзников из числа членов амфиктионии, чтобы те попросили Фивы передать Никею восточным локрийцам, на землях которых она находилась, Филипп устремился к Элатее и перерезал там прямой путь между Никеей и Фивами, что создавало непосредственную угрозу Беотии.
Весть о том, что Филипп стоит в Элатее, отделенной от Аттики двумя дневными переходами, достигла Афин под вечер и взбудоражила город. На рассвете на Пниксе открылось народное собрание. Первым взял слово Демосфен. Он предложил переманить Беотию на афинскую сторону, предложив ей союз на выгодных условиях. В Фивы отправились Демосфен, выполнявший в Афинах роль фиванского представителя (proxenus), другие послы и полководцы. Там они узнали, что фиванцы ведут с посланниками Филиппа уклончивые переговоры относительно Никеи и что к собранию Беотийской лиги собирается обратиться второе посольство, состоявшее из делегатов Филиппа, Фессалии и других членов амфиктионии. Это посольство попросило беотийцев как союзников Филиппа и членов амфиктионии либо присоединиться к Филиппу, либо пропустить его войско в Аттику. Афинские послы предложили беотийцам заключить союз против Филиппа, обещая передать Беотии командование на суше, совместно с ней командовать морскими силами, уплатить две трети расходов и содействовать установлению власти Беотийской лиги над всеми городами Беотии. Решительно настроенное афинское гражданское ополчение стояло у беотийской границы. Собрание беотийцев проголосовало за союз с Афинами. Это решение потребовало от беотийцев величайшей храбрости: оно ввергало их в новую Священную войну и означало разрыв клятвы о союзе с Македонией. Для афинян оно стало надеждой на спасение, а для Демосфена – личным триумфом.
Объединенные силы Беотии и Афин охраняли проходы из Фокиды, в первую очередь в Парапотамиях, а Афины прислали в распоряжение беотарха 10 тысяч наемников под командованием Хареса и заняли проход из Амфиссы в Китиний. Филипп возвел укрепления в Элатее, Китинии и Фермопилах. В течение зимы, несмотря на несколько стычек, обе стороны придерживались оборонительной стратегии и отправили посольства в другие государства. Ахея, Коринф, Мегара, Эвбея, Акарнания, Левкас и Керкира присоединились к Беотии и Афинам, остальные остались нейтральными. Филипп восстановил укрепления фокийцев, которые с одобрения Совета амфиктионии воссоздали свое федеративное государство; в целях пропаганды была выпущена новая монета, на которой чеканились название амфиктионии и фигура Аполлона. Кроме того, Филипп обратился к Беотии и Афинам с мирными предложениями. Они были отвергнуты, в основном под влиянием Демосфена, который угрожал беотархам, как и афинянам, карами, если эти предложения будут хотя бы вынесены на обсуждение народных собраний. Таким образом, союзный фронт был непоколебим. Демосфен был награжден золотым венцом на празднике Дионисий в марте 338 г., и афинский флот под командованием Фокиона весной отправился разорять македонское судоходство в северной части Эгейского моря.
В середине лета 338 г. Филипп воспользовался тем, что главные греческие силы были разделены между Амфиссой и Парапотамиями, отделенными друг от друга двухдневным переходом. Он пошел на уловку: в руки командиров наемников в Амфиссе попало ложное донесение, что из-за восстания во Фракии Филипп вынужден отозвать часть армии. Затем он отступил из Китиния. Греческие командиры решили, что Филипп не такой дурак, чтобы дважды прибегать к уловке, благодаря которой его флот прорвался из Черного моря, и ослабили охрану перевала. Филипп ночью провел через перевал крупные силы, разбил 10-тысячное войско наемников, захватил Амфиссу и оказался в тылу союзников. Когда македонская колонна прошла через Дельфы и разграбила беотийские равнины под Лебадеей, греческая армия поспешно отступила от Парапотамий к Херонее. Филипп снова обратился к Афинам и Беотии с мирными предложениями. Фокион, вернувшийся в Афины, советовал их принять, но Демосфен и его сторонники добились, что оба государства ответили отказом. Тогда Филипп захватил Навпакт, который отдал Этолийской лиге, оставил небольшой отряд прикрывать Дельфы и сосредоточил свою армию под Херонеей для решающей битвы. Вероятно, это случилось 2 августа 338 г.
Македонская армия была самой опытной и самой тренированной в Европе. Тяжелая конница, возглавляемая гетайрами и в данном случае усиленная фессалийской конницей, была облачена в доспехи, вооружена щитом, мечом и пикой (сариссой) для ближней битвы, а каждый эскадрон строился клином – этот строй изобрел Филипп. Легкая конница имела более легкие доспехи и была вооружена, как обычно в греческой коннице, двумя копьями или дротиками и мечом. Строевая пехота, пезетайры, имела почти такое же тяжелое вооружение, как и греческие гоплиты, но ее копья или пики были в два раза длиннее гоплитского копья. Строй, в котором сражалась пехота – фаланга, – обычно был более открытым и глубоким, чем греческий гоплитский строй, и способен на гибкий маневр; на каждого бойца приходилось не менее одного метра фронта, глубина строя составляла десять человек. Копья первых рядов, вероятно, имели разную длину: самые длинные достигали 3,6 м, благодаря чему каждая шеренга могла действовать против переднего вражеского ряда не менее чем тремя копьями. Вне фаланги как мобильные силы прикрытия размещались пелтасты и легкие пехотинцы. Под Херонеей у Филиппа было не менее 2 тысяч человек конницы и 30 тысяч человек пехоты – вся пехота, что насчитывалась в македонской полевой армии. Филипп, вероятно, не взял в эту битву, где он должен был отстоять престиж Македонии, союзных греческих гоплитов.
35-тысячная греческая пехота занимала выгодную позицию, протянувшуюся от реки Кефисс до предгорий к востоку от укрепленного акрополя Херонеи (рис. 29). Примерно 12 тысяч беотийских гоплитов стояли на правом фланге; Священный отряд располагался на самом краю. 10 тысяч афинских гоплитов занимали левый фланг; в центре размещались союзные гоплиты, усиленные примерно 5 тысячами наемников. Строй, имевший в длину две мили, шел наискосок через равнину; если бы армия Филиппа вышла на широкий клин открытого пространства и была бы разбита, афиняне могли бы развернуться в сторону равнины и отбросить врага обратно к Кефиссу, и в то же время, если бы греческая линия оказалась прорвана, большая часть войск могла уйти через перевал Керата в Лебадею. Глубина греческого строя составляла восемь человек, за исключением крайнего правого фланга, где тесным строем стоял Священный отряд, а левый фланг был связан цепочкой легких пехотинцев с херонейской крепостью. Греческая конница, приблизительно равная численностью македонской коннице, оставалась в резерве.
Филипп знал, что беотийцы – закаленные бойцы, а афиняне, за последние двадцать четыре года
