Ридли: «икс» известно, чему же равно «игрек»? Интересно, зачем деду нужно, чтобы Скай решил пример? Сигурд упоминал о судьбе рода, но не удосужился объяснить, что имеет в виду. Кристин права! Дедушка должен помочь им.
От приступа ярости Ская опять кинуло в жар. Каждый вдох давался с трудом, будто невидимая рука душила его. Он схватился за горло…
Шнурок, стягивавший кисет с сорочкой, перекрутился вокруг шеи. Скай провел по нему пальцами, ослабив тугую петлю, и нащупал твердый комок в кожаном мешочке.
— Что ты сказал?
Кристин склонилась над ним в ореоле солнечного света, пронзавшего сосновые кроны. Копна ее волос сияла, как лучистая корона, переливаясь красными искрами, а лицо тонуло в тени.
— Врата, — прошептал Скай. — Это врата.
Крепко сжимая кисет, он потянулся свободной рукой к рунам и выбрал одну. Только бы не ошибиться! Камень показался Скаю теплым, но ведь все его тело захлестывали волны жара.
Над ним маячило встревоженное лицо сестры, то и дело пропадая из поля зрения.
— Скай, пошли домой! Скай?
— Не могу, — промычал тот, утопая в мягкой хвое.
Силуэт кузины дрожал и расплывался на границе света и тьмы.
— Я позову на помощь.
Кристин поднялась с колен и вдруг оказалась далеко-далеко. Как же он справится без нее?
— Нет! Останься со мной, не уходи! Пожалуйста!
Очертания кузины таяли на глазах. Скай закричал, но не услышал собственного вопля.
— Я падаю… Падаю…
Он провалился во мрак.
ГЛАВА 14
КОТЕЛ
Скай очнулся. Колыбель сосновой хвои сменилась твердью скалы, солнечный свет — непроглядной тьмой, а жара — таким холодом, что он и моргнуть не успел, как пот замерз и вонзился в кожу ледяными иглами. Скай поднял голову и сел; потом осторожно встал на ноги. Шаг вперед — и он поскользнулся. Камни градом посыпались с невидимого обрыва и загрохотали далеко внизу. Он едва не отправился следом, но в последний момент схватился за острый выступ.
Тяжело дыша, Скай прижался к утесу. В прошлый раз он тоже не сразу растворился в Бьорне; быть может, это последний проблеск сознания и миг спустя он опять превратится в викинга? Однако ничего не менялось. Он оставался самим собой — вот только где и в каком времени? Скай знал наверняка лишь одно: он замерзает.
Глаза привыкли к мраку, но разглядеть удалось лишь валуны, покрытые ледяной коркой, и заснеженную тропу, на которой он с таким трудом удержался. Зато все остальные чувства обострились: Скай ежился от ветра, хлеставшего по обнаженной коже, вдыхал соленый воздух, слышал, как волны разбиваются о скалы. Должно быть, он стоит на прибрежном утесе. Узкая дорожка круто поднималась к вершине.
Скай прикинул, куда лучше пойти. Внизу сердито шумело море. Наверху больше шансов найти укрытие или даже людей.
Он двинулся, опираясь о каменную стену и пряча лицо от метели. Неизвестно, куда выведет эта тропа, но оставаться здесь нельзя. Удастся ли ему когда-нибудь снова согреться? Скай пожалел, что снял в лесу пальто.
Путь оказался недолгим, однако мороз успел пересчитать ему все косточки. Ступни превратились в ледышки, но он упрямо переставлял их, цепляясь за скалу онемевшими пальцами. Вдруг ветер подул сильнее, едва не сбив с ног. Скай почувствовал, что перед ним открытое пространство; внезапно опора исчезла и он потерял равновесие. Упав на четвереньки, Скай вгляделся во тьму. Сначала показалось, что он ослеп, но нет — впереди слабо мерцал огонек. Ощутив внезапный прилив сил, Скай поспешил к источнику света, шатаясь и вытягивая перед собой ладони.
Он ожидал, что снова ударится о камень, и растерялся, нащупав пушистый мех. Шкуры, служившие занавесом, раздвинулись, и Скай влетел в пещеру навстречу свету и теплу. Навстречу Сигурду.
Дед сидел перед огромным котлом; увидев внука, он встал, раскинул руки в приветственном жесте и подал накидку из норочьих хвостов. Сделав еще пару неверных шагов, Скай облегченно рухнул на пол, хватаясь за Сигурда.
— Тише, мой мальчик, — прошептал тот, усаживаясь на свое место.
Казалось, прошла вечность, прежде чем дрожь отпустила, а сердце перестало бешено колотиться. Мало-помалу к Скаю возвращалась способность соображать. Дед опустил в котел рог и поднес к губам внука обжигающий напиток. Отпив глоток, тот моментально согрелся. Во рту остался вкус пряных трав и сладкого вина. Зелье ударило Скаю в голову, его потянуло в сон.
— Что ты ищешь, Скай? — разбудил его голос деда.
Юноша сел, сбросив меховую накидку: костер наполнял пещеру жаром. Ему захотелось во что бы то ни стало заглянуть Сигурду в лицо. Он все еще сжимал в ладони руну Ансуз. Положив ее на пол рядом с котлом, Скай поднял глаза на деда.
— Ответы на вопросы.
— Разве я не сказал, что разгадку хранит рунный рисунок? Неужели ты завершил его?
— Нет. Я не уверен, что хочу идти дальше.
Глаза старика сверкнули.
— Неважно, чего ты хочешь. Это твой удел, твоя участь.
— Нет! Я забуду про руны и вернусь к обычной жизни.
— Обычной? — рассмеялся Сигурд. — Твоей жизни не суждено быть обычной, рожденный в сорочке. Особенно после встречи с двойником…
Мысль о собственной беспомощности разозлила Ская.
— Плевать на двойника и сорочку! У меня есть выбор! Слыхал когда-нибудь о свободе воли?
Сигурд наклонился вперед и пристально посмотрел на него.
— А если и так — что бы ты предпочел?
Пламя лизало стенки котла, отбрасывая причудливые тени на его лицо.
— Мне известно, что ты посетил нашего предка, Бьорна Медведя. Не знаю, что там с тобой произошло, но вижу по глазам, это было прекрасно.
— Прекрасно? — Скай задохнулся от возмущения. — Ужасно, ты хочешь сказать! Я стал убийцей! Отнял жизнь у многих людей, видел гибель отца и брата, а потом утонул в реке.
Сигурд отрицательно качнул головой:
— Не может быть. В случае твоей смерти нас обоих бы не существовало.
— А что же тогда со мной… с ним случилось? — Скай не смог побороть любопытство.
Сигурд улыбнулся.
— Между нами и предками, на которых мы больше всего похожи, существует особая связь. Для тебя это Бьорн, для меня — его отец, Торкель, и одна из его дочерей. Да, Скай, это может быть и женщина, если у вас много общего. Я знаю историю Бьорна лишь в том виде, в каком она дошла до меня. А за долгие годы она сильно изменилась и превратилась в легенду. Бьорн же получил прозвание «последний из викингов».
— И что говорится в этой легенде?
— Один из твоих братьев выжил…
— Ингвар!
— Тебе лучше знать. Он вытащил тебя из воды и отнес на корабль, перевязав раны. Ты вернулся на Харейд, в объятия любимой, а потом… — Сигурд перешел на шепот: — Неужели тебе не интересно, что
