Двенадцать раз Скай перевоплощался сам и еще один, находясь в теле Тиццаны, и никогда не испытывал боли. Однако он так и не смог привыкнуть к сопутствующим трансформации ощущениям: внезапному электрическому разряду, сотрясающему каждую клеточку организма. Нос резко выдается вперед и утолщается, ноздри начинают равномерно расширяться; зубы становятся длиннее и острее, сама челюсть также раздается, но огромный язык все равно не умещается в ней; руки превращаются в лапы, и на них, так же как и на ногах, ногти сменяются острыми когтями. Одни мускулы практически исчезают, другие увеличиваются в несколько раз и так и пышут силой. Но наихудшее из всех ощущений — и одновременно наилучшее и самое необычное, — когда из каждого фолликула на каждом квадратном миллиметре кожи одновременно вырастают волосы, моментально завиваются и сбиваются в густую серую шерсть.
Он по-прежнему возвышался над сидящей Кристин, только теперь — стоя на четырех лапах. По выражению лица кузины Скай мог судить, что все недавние ужасы прочно вытеснил тот кошмар, что находился сейчас перед ней.
— Это не то, что ты думаешь, — прорычал оборотень.
— Не то, что я… — крикнула Кристин. — Ты чертов волколак!
— Это слишком грубо! Просто другая форма все того же двойника.
Глаза девушки, казалось, вот-вот вылезут из орбит.
— Что? Твой двойник превращается в другого двойника?
— Каждое полнолуние.
Огромный красный язык высунулся из пасти и облизал клыки.
— Говорю же тебе: это удивительный мир.
Хоть Скай и сдерживал хохот, должно быть, Кристин это почувствовала и сама рассмеялась. Скаю же было не до того — он прекрасно знал, что произойдет, если позволить себе столь маленькую слабость: дело кончится тем, что он завоет на луну, а она как раз показалась над верхушками деревьев за рекой. Он мог не бояться этого, гуляя в одиночестве на Корсике. Но не здесь.
Кузина оборвала смех.
— Но почему ты не бросаешься на всех подряд? Когда я бываю рысью, я просто обязана охотиться, убивать. А оборотень…
Она замолкла и уставилась на хищника. Скай выгнул спину и подумал о Тиццане, вспомнил тот раз, когда его двойник вошел в ее двойника и овладел искусством маццери сальваторе. Двойник в другом двойнике.
— С тех пор как я научился управлять своей фюльгией, я всегда слежу за тем, чтобы именно она превращалась в волка. Тогда я могу управлять животным. Но этот опыт стоил мне времени.
Он вздрогнул, вспомнив ночи в горах и привкус сырого мяса. Затем улыбнулся.
— Но в конце концов у меня получилось. Так что — никаких убийств.
Некоторое время оба молчали. Поднимающийся с реки туман, пронизанный лунным светом, сгущался вокруг. Наконец Кристин прошептала:
— И что теперь?
Скай не знал. Он не загадывал дальше текущего момента. Сигурд исчез. Кристин вернулась. Он сам был волком. И останется зверем до тех пор, пока луна не скроется за горизонтом.
— Может, прогуляемся? — Оборотень указал мордой в сторону реки. — Нам о многом надо поговорить и…
Он прервался на полуслове. Кристин изменилась в лице. Улыбка исчезла.
— О нет, Скай!
— Что такое?
— Мое тело, — задыхаясь, произнесла она. — Что-то происходит с моим телом.
— Кто-то пытается проникнуть в него?
— Я не знаю. — Она опустила веки. — Думаю…
Девушка снова открыла глаза, и теперь они были полны ужаса.
— Где Сигурд?
— Сигурд! — Скай шагнул к кузине. — Быстро! Где твое тело?
— Вон там. — Она посмотрела на восходящую луну. — Там есть лодочный сарай. По ночам в нем никого не бывает. Дирк стережет меня.
— Дирк? — поперхнулся Скай. — Но ты же не рассказала ему?
— Мне пришлось. Но не все. Понимаешь, он увидел, как я хожу во сне. И мне нужен был привратник. Кто-то, кто бы следил за мной. Как я за тобой, помнишь?
Скай наклонил голову и, схватив зубами окровавленный кварцевый резец, протянул его Кристин.
— Возьми это, — пробормотал он и затем добавил, кивнув мордой на пять заветных рун: — И это. И еще достань у меня из кармана зажигалку.
Девушка взяла каменный кинжал, быстро подобрала камешки и вытащила из разорванных джинсов зажигалку Луки.
— Идем, — нетерпеливо сказала кузина.
Она забралась на железные ворота и протиснулась через отверстие в верхней их части. Скаю-волку не под силу было повторить этот трюк, но для него не составило труда просто перемахнуть преграду. Они побежали, скрываясь в тени стен колледжа, параллельно тропинке, но чуть в стороне, потому что по дорожкам прогуливались студенты.
— Смотрите! — раздался чей-то крик. — Смотрите, какая огромная собака!
Кристин и Скай припустили быстрее.
— Туда, — скомандовала девушка.
Впереди показалась металлическая ограда высотой в человеческий рост, к ней были прислонены лодки — каноэ и плоскодонки. За ней прятался сарайчик, и, подойдя ближе, Скай и Кристин услышали стоны.
— О нет! — воскликнула девушка.
Волк одним прыжком преодолел ограду. Через пару секунд следом за ним перебралась и Кристин.
— Я готова, — решительно произнесла она, выставив вперед резец.
— Сперва я, — прорычал Скай.
Кристин кивнула и рывком распахнула дверь.
Охотничий инстинкт приучил Ская моментально оценивать обстановку, обращать внимание на мельчайшие детали, выискивать возможную угрозу. Сейчас он находился в дверях сарайчика. Внутри стоял один-единственный стул, и на нем покоилась неестественно вывернутая тушка лебедя, опутанная сетью; голова его склонилась к полу, а белоснежные перья были перепачканы кровью. В противоположной стене имелось окно, сейчас раскрытое нараспашку. На полу лежал матрас, и на нем распростерлась Кристин, точнее, ее тело. Рядом без сознания валялся Дирк ван Стротен. И на его груди сидела еще одна птица. Очень даже живая. Чайка.
— Сигурд! — проревел Скай.
Чайка вытянула вперед шею. Голова ее подпрыгнула от удивления при виде застывшего на пороге зверя. Но проклятый дед всегда быстро приходил в себя.
— Тише! — прошептал он. — Мы же не хотим разбудить его? Тем более он так боялся засыпать.
За спиной Ская раздалось частое дыхание — на пороге появилась Кристин.
Глаза чайки сузились, ища на груди девушки следы ужасной раны и не находя их.
— Как ты?..
Сигурд долго, не отрываясь смотрел на внучку, а затем взгляд желтых птичьих глаз переместился на Ская.
— Ба! — произнес наконец дед. — Я гляжу, внук, ты многому научился на Корсике.
Скай зашел внутрь, царапая когтями деревянный пол. Стараясь оставаться спокойным, он заговорил:
— Что ты делаешь, Сигурд?
Чайка внимательно посмотрела на хищника. Не в этом движении, но в том, как ответил Сигурд, ощущалась какая-то нерешительность.
— К тому моменту, как я впервые овладел Кристин, — тихо произнес он, — ничего сложнее той штуки
