Если бы Лист вел дневник

16 ноября. Лист возвращается в Пешт. Чтобы не обременять больше аббата Швендтнера, он снимает новую квартиру на улице Палатин, 20, о которой позаботился барон Аугус.

8 ноября, за несколько дней до приезда Листа, Рихтер дирижировал его симфонической поэмой «Битва гуннов». В сопровождении Ференца Эркеля Рихтер нанес композитору визит.

Вновь были начаты переговоры об учреждении Музыкальной академии.

Своими впечатлениями как от посещения капельмейстера, так и от новой квартиры Лист делится в письме в Рим

от 19 ноября:

«Меня посетили два дирижера – Рихтер и Эркель, – являющиеся как бы двумя полюсами. Эркель представляет – хоть и с оговорками – венгерский старый резким, Рихтер – со всей решительностью отстаивает новое направление. Его идол – Вагнер, больше он никого не признает… Я, со своей стороны, буду избегать разногласий и попытаюсь жить в мире, честно и благоразумно, оставаясь выше всякого рода споров».

«Квартира вполне приемлемая – прекрасно обставленная, без роскоши биржевого маклера, но с удобствами, чистая, уютная, хорошо распланирована и не слишком дорога, по сравнению с высокими пештскими ценами на квартиры… Как Вы увидите, я имею все основания быть довольным моим пребыванием здесь, особенно, если мне удастся правильно распределить свое время».

* * *

Ноябрь принес Листу много неприятностей, связанных с графиней Янина.

Она была его ученицей с 1869 года. Как и все, кто соприкасался с ним, она была очарована его подкупающей любезностью. Получив от Листа столь щедро раздаваемый им «поцелуй посвящения», она внушила себе, что этот поцелуй предназначался только ей лично. Охваченная слепой страстью, она хотела покорить его. Лист, который на своем жизненном пути музыканта столько раз был предметом мечтаний «слабого» пола, вначале не принял дело всерьез. Однако когда он догадался о истинных чувствах графини, то стал по отношению к ней более сдержанным и пытался внушить ей благоразумие. Благодаря ее отъезду в Америку, дело казалось улаженным. Однако вскоре выяснилось, что это не так.

Ольга Янина вернулась и послала Листу в Пешт телеграмму, что она приехала, чтобы убить «неверного». Друзья Листа, барон Аугус и Михалович, узнав об этой телеграмме, решили сообщить ее содержание председателю городской управы, чтобы тот принял меры против возможного покушения. Но, по требованию Листа, они отказались от этого плана. Лист считал, что ничего не случится, а если же намерения графини столь серьезны, то ее ничто не остановит.

В один из дней графиня Янина явилась на квартиру Листа. Она осыпала его жесточайшими упреками. Когда он, отклоняя их, стал возражать ей, она вынула флакончик с изображением черепа, выпила его содержимое и в судорогах упала на пол. Лист распорядился отвезти ее в находящуюся поблизости гостиницу «Европа».

Михалович отправился в гостиницу проведать ее. Оказалось, что «яд» не причинил вреда здоровью графини, и Михалович, приложив все свое дипломатическое искусство и пустив в ход все свое красноречие, сумел уговорить ее немедленно покинуть Пешт.

Таким образом, дело дошло до скандала, но самое худшее еще было впереди. Несколько недель спустя под псевдонимом Роберт Франц (I) появился пасквиль «Воспоминания казачки», написанный графиней Яниной, далеко превзошедший «Нелиду» и вызвавший большую сенсацию.

Вскоре затем последовали ее «Мемуары пианистки», написанные с той же пасквильной целью.

Разумеется, что все эти обстоятельства вызвали повсюду неприятный отклик, особенно в Ватикане, который всегда был весьма щепетилен в отношении безупречности поведения своих служителей.

31 декабря. Лист едет на несколько дней в Вену, чтобы присутствовать на втором исполнении своей «Рождественской оратории». На этот раз дирижировал Антон Рубинштейн, партию органа исполнял Антон Брукнер.

На чей-то вопрос, как он себя чувствует, Лист иронически ответил: «Всегда хорошо: Франц Лист не занимает меня».

1872

В начале года Лист, в сопровождении Бюлова, вернулся в Пешт. Бюлов дал здесь два концерта, в которых он исполнял произведения только Листа.

18 марта. С благотворительной целью Лист в присутствии двора играет в Концертном зале.

Из Пешта он отправляется в Эрфурт.

2 мая. В Эрфурте Лист присутствует на исполнении «Легенды о св. Елизавете» и едет затем дальше в Веймар.

Здесь его настигает печальное известие о кончине Каролины Сен-Крик д'Артиго, которую он когда-то горячо любил и никогда не переставал глубоко уважать.

27 июня. Из Веймара Лист едет в Кас-сель на Собрание музыкантов, организованное Всеобщим немецким музыкальным союзом. Здесь, на празднике, также была исполнена «Легенда о св. Елизавете».

* * *

По возвращении в Веймар Лист два-три дня в неделю посвящал педагогическим занятиям. Число его учеников из года в год возрастало.

Вечера он проводил большей частью в доме баронессы Мейендорф, урожденной княжны Горчаковой. Ее дружба с Листом началась еще в то время, когда ее муж был на дипломатической службе в Риме, и теперь ее дом заменил Листу в какой-то мере утраченный им семейный очаг. Она же была посредницей в отношениях между Листом и Вагнером, за что Лист, которого можно было бы упрекать в чем угодно, но только не в непримиримости, был ей искренне благодарен.

Лист был также желанным гостем и в более тесном семейном кругу при дворе, ведь он отличался всеми свойствами придворного. Был он в дружеских отношениях и со всеми членами герцогской семьи.

3–5 сентября. Козима и Вагнер приехали к Листу в Веймар. Это была их первая встреча за пять лет. Разумеется,