вероятно, что она была нужна ему только из-за Сэма.
Хотелось набраться смелости и задать ему эти вопросы, но что-то в спокойствии Джекоба пугало ее. И она покорно согласилась:
— Конечно, ты прав. Я начну собирать вещи.
Она затаила дыхание и ждала, что он скажет что-нибудь, что даст ей хоть слабое утешение. Еще вчера он мог бы обнять ее и прошептать нежные слова, а сейчас он просто стоял, засунув руки в карманы, с суровым и упрямым видом.
Беспомощно тряхнув головой, Нелл повернулась и вышла из комнаты.
Нелл провела остаток вечера за сбором вещей, а Джекоб оставался в кабинете. Она прошлась по комнатам, собирая свои вещи и вещи Сэма, и услышала низкий голос Джекоба, который говорил по телефону. Он отдавал распоряжения водителям грузовиков о перевозке скота, скотоводам о пастбищах, агентам о продажах. Он даже позвонил Хильде Ноулз и попросил ее позаботиться о собаках в его отсутствие.
Джекоб был так занят, что даже унес свой ужин в кабинет и съел его за работой. Еще больше расстроившись, Нелл съела сэндвич у кухонного окна, глядя в черную ночь, а потом снова занялась чемоданами.
В кабинете Джекоб положил трубку телефона, взял ручку и начал водить ею по бумаге. Какой это был ужасный вечер. Он все время боролся со своими эмоциями, занимал себя делом, чтобы не думать о решающем завтрашнем дне.
Завтра к этому времени он узнает худшее. Самое ужасное, что замечательная семейная жизнь, которой он наслаждался последние несколько недель, оказалась такой хрупкой. Они с Нелл только начали оживать, строить семью и теперь могли потерять все.
И он ничего не мог с этим поделать.
Свернувшись клубочком на своей стороне кровати, Нелл прислушивалась к звукам из ванной, потом услышала шаги Джекоба по ковру спальни. Почувствовала, когда он лег в постель, и затаила дыхание, когда он повернулся к ней.
— Ты спишь? — шепотом спросил он.
— Нет.
У нее сжалось горло от набегающих слез, когда она повернулась к нему. Ей хотелось потрогать его, прижаться лицом к его груди, почувствовать его теплые объятия. Но длительное напряжение вечера почти полностью лишило ее уверенности.
Он протянул руку и прикоснулся к ее щеке.
— Не надо так волноваться, — успокаивал он. — Я ведь буду с тобой завтра.
У нее вырвалось жалкое рыдание. Он тут же наклонился над нею и отбросил волосы с ее лица. И вдруг она обняла его, и они стали целовать и ласкать друг друга, и заниматься любовью, охваченные такой страстью, что ей было трудно противостоять.
Даже в молодости они не были такими пылкими. Казалось, что их тела хотели сказать то, что они не могли выразить словами.
И потом, когда они лежали в лунном свете, как уставшие пловцы на берегу, Нелл надеялась, что они наконец поговорят.
— Я почти побила рекорд, — легко заметила она.
— Какой рекорд?
— Я пробыла здесь почти месяц.
— Ах… да, — он грустно улыбнулся.
Она ждала. Сейчас они могли поделиться своими страхами, своими надеждами.
Но Джекоб закрыл глаза и промолвил:
— Лучше спи, Нелл. Завтра нам очень рано вставать.
Они стояли на крыльце у обветшалой квартиры в пригороде Западного Сиднея. Нелл так нервничала, что ее могло затошнить. У Джекоба было мрачное лицо, когда он звонил в дверь. Они ждали, стараясь услышать звук шагов Митча Брэдли. Джекоб похлопал Нелл по спине, а сам даже не мог улыбнуться.
Нелл крепче прижала Сэма. Ребенок улыбнулся и заворковал, взял в кулачок прядь ее волос и потащил в рот.
— Маленький обольститель, — прошептала она. Сегодня ей бы не хотелось, чтобы Сэм был таким милым и трогательным. Митч мог почувствовать умиление, как люди часто умиляются, глядя на котят и щенят, а потом слишком поздно понимают, что не могут надлежащим образом ухаживать за ними.
Нелл с сомнением посмотрела на неухоженную цветочную клумбу около крыльца. В саду валялись две пустые банки из-под фруктовой воды и свернутый бумажный пакет.
— Может быть, его нет дома, — с надеждой пробормотала она, когда никто не подошел к двери.
— Он сказал, что будет дома. — Джекоб взглянул на часы. — Может быть, он спит?
— В час дня?
— Не забывай, что он работает по ночам в рок-группе.
— Как я могу забыть об этом?
Вчера и сегодня были ужасными днями. К ее отчаянию, Джекоб был невыносимо молчалив и отдален, а у нее все еще не хватало смелости потребовать от него ответа… А теперь было слишком поздно.
— Попробую снова, — заявил он, поднимая руку к звонку.
— Нет, Джекоб, подожди. Он нахмурился.
— Мы должны пройти через это, Нелл.
— Я знаю, — торопливо ответила она. — Но мне нужно спросить тебя о чем-то.
Он опустил руку.
— О чем? В чем дело?
— Что будет, если мы потеряем Сэма?
— Что будет?
Ей было страшно говорить, но теперь она не должна отступать.
— С нами. Мы не поговорили об этом, и это глупо. Я не вынесу этого, Джекоб. Я должна знать.
У нее заблестели глаза и сжалось горло.
— Я думал, что все решено. Ты вернешься в Мельбурн.
— Ты этого хочешь?
— Конечно, я не этого хочу, но я не могу мешать твоему счастью. В Мельбурне у тебя друзья, театры, книжные магазины, твой коттедж. Если ты потеряешь Сэма, тебе все это понадобится.
У Нелл дрожал голос, когда она спросила:
— А как же ты? Если ты нужен мне больше, чем все это? Где будешь ты?
Он долго смотрел на нее, и она увидела, что до него наконец начало доходить, увидела, что он улыбается.
— А где бы ты хотела, чтобы я был?
Она не успела ответить, как дверь открылась.
— Здрасте, — приветствовал их молодой человек. Он был почти такого же роста, как Джекоб, на нем была дырявая черная футболка и рваные выцветшие джинсы. Его голубые глаза были сонными, светлые длинные волосы взлохмачены. Светлая щетина покрывала его подбородок. Было видно, что он только что вскочил с кровати.
Джекоб протянул молодому человеку руку:
— Должно быть, ты Митч.
— Конечно, приятель. — Митч окинул их взглядом и остановил его на Сэме, и лицо его озарилось, как будто кто-то внутри у него включил свет. У Нелл забилось сердце. Ей хотелось убежать отсюда. Хотелось ответить на вопрос Джекоба, сказать ему, что она хочет, чтобы он был с нею — в Кумалонге, где угодно,
