Гость шефа МИ-6, как и хозяин, был низеньким, розовым, с лысой головой и несколько старомодно, но элегантно одетым. Они представляли собой как бы две стороны одной монеты: гость служил генеральным директором МИ-5, отдела, специализировавшегося на вопросах государственной безопасности, в то время как МИ-6 занималось внешней разведкой и контрразведкой.
Сейчас друзья наслаждались сигарами, пока два лакея-индуса уносили остатки завтрака.
– Джеймс, очень мило с вашей стороны заглянуть ко мне. Сейчас принесут бренди. Выпьете рюмочку?
– Нет, благодарю вас, сэр, – натянуто отказался майор. Он был более чем удивлен присутствием такого гостя.
– Что ж, в таком случае присаживайтесь.
– Благодарю, сэр.
Майор присел на свободный стул.
– Джеймс, думаю, вы знакомы с сэром Верноном.
Сэр Вернон, как говорили, был любезнейшим человеком в департаменте разведки, хотя злые языки при этом добавляли, что опыта этого он набрался, предаваясь безудержной лести в парламентских кругах. Обвинение не вполне справедливое: когда-то, в заварушке четырнадцатого–восемнадцатого годов, сэру Вернону удалось эффективно обезвредить немецких шпионов, предварительно вскрыв их переписку.
– По слухам.
– Рад видеть вас в более непринужденной обстановке, Джеймс, – добавил С.
– Конечно, сэр.
– Я только что говорил сэру Вернону, что вы будете рады сообщить ему новые сведения о деле Джулиана Рейнса. Это, в конце концов, сфера их деятельности.
– Сэр, если мне позволено будет возразить, я хотел бы заметить, что это дело – прерогатива Пятого отдела. Поскольку данная операция разворачивается как контрразведывательная в отношении Советского Союза. А это ни в коей мере не забота ведомства внутренних дел.
– А-а, довольно любопытная точка зрения, – вмешался сэр Вернон. – Я вполне понимаю вас, сэр Джеймс. Но разве мы противники, а не партнеры?
– Прошу вас, Джеймс, – поддержал его С. – Это довольно важный момент.
– Конечно, сэр.
И майор Холли-Браунинг повернулся к сэру Вернону и как мог более бесстрастно доложил о ходе событий: размещении агента – он воздержался от упоминания его имени – в окружение Джулиана и вкратце о депешах Сэмпсона.
– Ваш человек информирует вас регулярно? – спросил Вернон.
– Он далеко не самый образцовый корреспондент.
– М-м-м. – Сэр Вернон кивнул. – Красиво сработано. Чертовски тонкая работа, сэр.
– Вы сами видите, Вернон, – вмешался С., – что непостоянство обстоятельств в деле Рейнса как-то не позволяло нам подключить возможности МИ-пять, чтобы провести тщательное наблюдение за объектом.
– Не меняет дела, – сказал сэр Вернон. – Нельзя играть картами, которые остались в колоде, прошу простить мой американизм. Теперь об этом парне, который приставлен к Рейнсу. Он профессионал?
– Увы, нет. И не самый талантливый человек на свете. Но это была единственная возможность. Воспользуюсь вашим американизмом и скажу: это та карта, что была у нас на руках.
– В настоящее время?..
– В настоящее время, согласно донесениям нашего человека в Барселоне, Рейнс и наш агент с какой-то девушкой находятся в Таррагоне, морском курорте в пятидесяти милях к западу от Барселоны. Наш агент получил небольшое ранение в ходе боевых действий, Рейнс тоже. Сейчас они поправляются.
– Что же, звучит обнадеживающе, – подытожил сэр Вернон. – Это не совсем так, как действовали бы мы, но в главном вы были абсолютно правы, сэр Джеймс.
– Благодарю вас, сэр.
– Видите ли, Джеймс, мы с сэром Верноном провели целую серию переговоров на эту тему. В результате которых вы здесь и оказались.
– Да?
– Сэр Вернон считал, – продолжал С., – что дело Джулиана Рейнса должно быть передано в службу безопасности. Конечно, с этим мы не могли согласиться. Тогда сэр Вернон предложил передать материалы дела парламентскому комитету по разведывательной деятельности и…
– Боже милосердный, сэр, но в таком случае все тут же вылезет на поверхность! Разразится скандал, левые представят Рейнса очередным мучеником, газеты ухватятся за это, и бог знает чем дело может кончиться.
– Вполне разделяю ваше мнение, Джеймс, – кивнул С.
– Но, джентльмены, – заговорил сэр Вернон, – я стремлюсь только к тому, чтобы все материалы, относящиеся к сфере интересов МИ-пять, попадали именно к МИ-пять. Думаю, мы имеем общее мнение относительно цели и исхода данной операции, но, согласитесь, что Джулиан Рейнс может обладать информацией, жизненно важной для государственной безопасности.
– Понимаете, Джеймс, – зажурчал голос С., – мы многого добились в этом направлении. Теперь мы будем продолжать делать то же, что делали прежде, и вы будете поступать так, как сочтете нужным. Только теперь все доклады мы станем передавать госбезопасности для дальнейшего анализа. Вы согласны?
– Да, сэр. – Холли-Браунинг был взбешен.
– Все не так уж плохо, – продолжал шеф. – Все-таки это лучше, чем отдавать чертовой МИ-пять дело на самом интересном месте?
Он улыбнулся.
Холли-Браунинг выдавил вежливую ответную улыбку. Но одна досадная мысль занимала его. Кто дал информацию госбезопасности?
20
Таррагона
– Поверьте мне, – лениво заявил Джулиан, поднимая бокал с шампанским и щурясь на солнце, – ибо я знаю, что говорю. Я был мертвым и был живым, и уверяю вас, что последнее гораздо лучше.
– Слушайте, слушайте,[62] – пробормотал Флорри и тоже поднял бокал.
– За жизнь, друзья, а значит, и за смерть. Ведь все мы умрем когда-нибудь.
Сильвия тоже пригубила шампанское, она пила гораздо меньше своих спутников.
– Как твое здоровье, Роберт? – спросила она.
Флорри смущенно поднял на нее глаза. Она в первый раз обратилась к нему при Джулиане.
– Иду на поправку. Еще один-два дюйма – и он задел бы артерию. Но парень промахнулся, пуля прожужжала мимо, и вот я здесь.
– Выпьем за испанское искусство стрельбы! – величественно произнес Джулиан. – Которому мы обязаны присутствием здесь двух третей нашей очаровательной компании.
– Просто нам страшно повезло. Со второго дня их фуражиры находились меньше чем в пятидесяти шагах от нас. Мы чуть было не попались.
– А потом еще несколько искренних приветов от пятой колонны арсеналу ПОУМ в Ла-Гранхе, и все, что требуется от Ганса-фашиста, – это слоняться вокруг пожарища, следить за дымком да радоваться. – Джулиан с удовольствием хлебнул еще шампанского. – За нашу удачу, за замечательное счастье Джулиана.
Провозгласив этот тост, он достал из-под рубашки обручальное кольцо отца, подвешенное на цепочке, и продемонстрировал всем.
