его подвезти.
Поставив «мерседес» в подземный гараж, они направились к частному лифту.
В прошлый раз в лифте между ними ничего не произошло, потому что Люк сдержался. Она надеялась, что и сейчас они оба проявят благоразумие.
Когда они вошли в кабину лифта, Маделин сразу уставилась в пол. Если она не будет смотреть на Люка, прикасаться к нему, разговаривать с ним, ничего не произойдет.
Лифт быстро поднялся и остановился. Двери открылись.
Пора положить конец этому безумию.
— До свидания, Люк. Спасибо за прекрасный вечер, — произнесла она. — Было приятно с тобой пообщаться.
— Ты кое-что забыла.
— Нет. — Она бросила на него взгляд, и ее тут же бросило в жар. — Нет, я ничего не забыла.
— А как же твои бриллианты? — произнес он, расстегивая пиджак. — Или ты хочешь, чтобы я завтра попросил По их тебе отнести? Думаю, это не очень хорошая идея.
Точно. Бриллианты. Во внутреннем кармане его пиджака. Маделин медлила.
Покачав головой, Люк снял пиджак и протянул ей:
— Я знаю, что ты решила больше со мной не встречаться, Мэдди. Я вижу это в твоих глазах. — Он снова пожал плечами. — Все в порядке. Я к этому привык.
— У нас с тобой ничего бы не вышло. — Она никак не могла расстегнуть пуговицу. — Мы слишком разные.
— Кого ты пытаешься убедить, Мэдди? Меня или саму себя?
Она перестала возиться с пуговицей.
— Тебе нужна женщина, которая была бы так же честна, как ты. Которая была бы достаточно сильна, чтобы отпускать тебя, когда тебе нужно работать. Я не настолько честна, и у меня нет силы, необходимой для того, чтобы любить тебя.
— Скажи мне, Мэдди, — спокойно произнес он, — когда вы с Брюсом Йи сегодня разговаривали, перед тем как он представил тебя своим партнерам, что ты ему сказала?
— Так, пустяки.
— Ты сказала ему, что не можешь гарантировать того, что мы с Джейком будем с ним сотрудничать, правда? И ты отказалась от сделки, которую он собирался с тобой заключить.
— Это было бы неправильно.
— Хочешь знать почему?
Маделин пожала плечами:
— Из-за того, что я не люблю быть у кого-то в долгу?
Люк покачал головой.
— Из-за того, что ты честна, — ответил он, пристально глядя на нее. — Когда я смотрю на тебя, я вижу честность, великодушие и силу. — Он приблизился к ней. Теперь их разделяло всего несколько дюймов. — И все это заставляет меня тебя хотеть.
Ее пальцы задрожали, и она уронила пиджак.
— Проблема в том, что ты не хочешь меня хо…
Маделин не дала ему договорить. Она накрыла его губы своими. Охваченная неистовым желанием, она страстно его целовала, не думая о завтрашнем дне.
Люк знал только одно средство против атаки. Это встречная атака с использованием любого оружия, какое только есть под рукой. Он не стал отстраняться. Он подождал до тех пор, пока ее дыхание между поцелуями не стало учащенным и прерывистым и она не обвила руками его шею. Тогда он положил одну ладонь ей на затылок, другую — на ягодицы, притянул к себе и начал отвечать на ее поцелуи. Мэдди прижалась к нему всем телом. Он приподнял ее и усадил на поручень. Она обхватила ногами его бедра.
Прижав ее спиной к стенке, он сорвал с нее шаль и начал задирать платье. Ее пальцы тем временем расстегивали пуговицы на его рубашке.
— У нас ничего не выйдет, — прошептала она, покрывая поцелуями его шею и водя ладонями по его груди. — Никогда.
— Я слышу тебя. Я согласен с тобой. — Он спустил ей трусики. — Я не знаю, что с тобой делать.
Почувствовав, как его палец медленно проникает внутрь ее, Маделин тихо застонала. Женщина, которую она видела в зеркале на боковой стенке, была незнакомкой с растрепавшимися волосами, блестящими глазами и припухшими губами. Она слегка покачивалась взад-вперед на мужчине, которого знает меньше недели.
Он прижал ее ладонь к своему паху, и она почувствовала, как сильно он возбужден. Тогда она расстегнула его брюки и помогла ему освободить восставшую плоть.
Поцеловав в губы, он приподнял ее и вошел в нее стремительным рывком. Маделин негромко вскрикнула, и ее внутренние мышцы начали смыкаться вокруг него.
Она оказалась теплой, влажной и упругой. Люк задвигался быстрее. Он был слишком возбужден, чтобы церемониться. Уже слишком поздно думать, что лифт не самое подходящее место для того, чем они сейчас занимаются.
Когда он достиг предела, Мэдди укусила его за шею, затряслась на нем и простонала его имя. Мгновение спустя он присоединился к ней в экстазе освобождения.
То, что они, потеряв здравый смысл, сохранили вертикальное положение, казалось Люку чудом. Еще большим чудом было то, что Маделин находилась в его объятиях. Прижавшись лбом к ее лбу, он закрыл глаза и пробормотал:
— Мэдди, прости…
— Не надо извиняться, — сказала она, прижав дрожащие пальцы к его губам. — Ты ни в чем не виноват.
Убрав руку, она поцеловала его. Он ответил на ее поцелуй, на этот раз с нежностью. Внутри его начала разливаться новая волна желания, угрожая захлестнуть его целиком. Оторвавшись от ее губ, он легонько поцеловал ее в висок, затем посмотрел в зеркало и, ужаснувшись тому, что сделал, снова закрыл глаза.
— Я бы хотел… — Чего? Чтобы последних пяти минут не было? Нет, он совсем этого не хотел. — Мне следовало быть к тебе внимательнее. — Ему не следовало терять над собой контроль.
— Я ни на что не жалуюсь.
Услышав в ее словах правду, он открыл глаза и обнаружил, что Мэдди серьезно смотрит на него.
— Я сама этого хотела. Хотела тебя, несмотря на все доводы здравого смысла. Возможно, я не знаю, что со всем этим делать дальше, но я большая девочка и могу взять на себя ответственность за произошедшее.
Пока Маделин это говорила, ее тело подрагивало в его руках. Закончив свою речь, она опустила ресницы и закусила припухшую от поцелуев нижнюю губу.
— Хочешь еще? — произнес он хриплым голосом.
— Да, Люк. Пожалуйста… — простонала Маделин и еще крепче обхватила ногами его бедра.
Ему ничего не оставалось, кроме как выполнить ее просьбу.
Когда Маделин пришла в себя после очередного полета на вершину экстаза, она обнаружила, что Люк тяжело дышит, прислонившись плечом к зеркалу. Глаза его были закрыты, а губы растянуты в широкой улыбке.
— Ты это начала, — промурлыкал он. — У тебя есть идеи, как это закончить?
— Ни одной. Ты понимаешь, что отныне, всякий раз заходя в этот лифт, я буду думать о тебе?
Люк еще шире заулыбался. Очевидно, решил, что это не его проблема. Он медленно открыл глаза:
— Пользуйся лестницей.
