отскочила и понеслась вниз по каменной осыпи.
— Беги! — прокричала Снеголапка на бегу.
Но Синелапка уже кубарем катилась со склона следом за ней.
Осталось совсем чуть-чуть!
Вход в лагерь был уже виден. За стеной утесника они будут в безопасности.
И тут новая волна страха захлестнула Синелапку.
Что если лисица ворвется в лагерь следом за ними?
Львинолап и Златолапка, наверное, как всегда, играют на поляне. Они станут легкой добычей для голодной лисы.
Этого нельзя было допустить. Лису нужно остановить!
Когда Снеголапка, громко визжа, бросилась в лаз, Синелапка остановилась и повернулась к хищнице.
Когда лиса прыгнула на нее, Синелапка вскочила на задние лапы и подняла передние, готовая впиться когтями в рычащую лисью пасть. В этот момент она не думала ни о риске, ни о храбрости. Она знала только одно — лиса не должна проникнуть в лагерь.
Небо вновь полыхнуло заревом, и над головой у Синелапки раздался оглушительный треск. Она задрала голову.
Молния!
Расщепленная ветка, охваченная языками пламени, рухнула между лисой и Синелапкой. Лиса подскочила от страха, потом развернулась и пустилась наутек вверх по склону.
С бешено колотящимся сердцем Синелапка смотрела на ветку. Огонь потрескивал прямо перед ее носом, опаляя усы и морду. Оцепенев от страха, Синелапка продолжала стоять, пока чьи-то зубы не схватили ее загривок и не оттащили в сторону.
— Сгоришь же! — глашатай сильно встряхнул Синелапку и отпустил ее загривок.
— Стена может загореться! — раздался из лагеря панический вопль Горностайки.
Перепуганные Грозовые коты начали выбегать из лагеря. Ветка горела так ярко, что у Синелапки шерсть стала потрескивать от жара. Если утесник загорится, огонь немедленно перекинется на лагерь и спалит все палатки!
— Храни нас, Звездное племя, — раздался отчаянный крик Безуха.
«Пожалуйста!» — беззвучно прибавила Синелапка.
В небе оглушительно загремело, и с небес обрушился ливень. Струи дождя застучали по кустам и ветвям деревьев, заплясали по земле. Ветка затрещала, потом зашипела, и вскоре перед остолбеневшими котами осталась лежать лишь обугленная черная головешка.
— Ура! — разорвал тишину ликующий вопль Львинолапа.
— Что ты там делаешь? — завопила Горностайка, втаскивая его назад.
— Я хотел посмотреть, что там горит! — возмутился Львинолап.
— Ты цела? Обожглась?
Синелапка не сразу поняла, что Солнцесвет обращается к ней.
С трудом оторвав взгляд от ветки, она уставилась на своего наставника. Потом сделала глубокий вдох, чтобы успокоить бешено стучащее сердце, и раскашлялась от запаха гари и дыма.
— Идем, — поманил ее Солнцесвет. — Давай-ка я отведу тебя к Гусохвосту.
— Я уже здесь! — целитель стоял у выхода из лагеря. Шерсть на его спине стояла дыбом, глаза были круглыми, как две луны. Казалось, он не мог оторвать взгляд от клубящегося дыма, и голос его прозвучал глухо и безжизненно, словно издалека.
— Я сам отведу ее в свою палатку.
Не говоря ни слова, Гусохвост повел Синелапку по мягкой траве к зарослям папоротников.
— Жди здесь, — велел он, исчезая в расщелине скалы.
Теперь, когда шок прошел, Синелапка почувствовала, что морда у нее горит огнем. Она невольно попятилась, когда Гусохвост выбрался наружу с зажатым в пасти листом, пропитанным какой-то кашицей.
— Будет щипать? — спросила Синелапка.
— Мазь снимет боль, — пообещал целитель.
Она заставила себя стоять спокойно, пока Гусохвост аккуратно размазывал кашицу по ее морде. При этом целитель все время пристально смотрел ей в глаза, но Синелапка так и не поняла, что он хотел там увидеть.
— Со мной что-то не так? — нервно спросила она.
— Ничего страшного, — покачал головой Гусохвост. — Только шерсть на морде немного опалилась. Ничего, отрастет через месяц.
Тогда почему он смотрит на нее с такой тревогой?
Или ей это только кажется?
Внезапно Гусохвост наклонился к самому уху Синелапки.
— «Как огонь, ты просияешь на весь лес», — пробормотал он.
— Что? — попятилась Синелапка.
«Спятил он, что ли?»
— Горящая ветка это был знак, посланный Звездным племенем, — глаза Гусохвоста засверкали. — Ты — огонь, и ты озаришь весь лес.
«Ну точно, спятил!»
Синелапка отшатнулась.
— Но берегись!
Она снова замерла.
— «Даже самый сильный огонь может погибнуть от воды».
О чем ты говоришь?
— Я говорю тебе, что означала горящая ветка, — проворчал целитель.
«Ты просто сумасшедший старый кот!» — подумала про себя Синелапка.
— Совсем недавно ты говорил, что шерсть на спине полевки означает угрозу со стороны племени Ветра — и что из этого вышло?
На полянку выскочила Снеголапка.
— Ты в порядке? — воскликнула она, бросаясь к сестре.
Обнюхав ее, она сморщила нос:
— Ой! Чем это он тебя вымазал?
— Медом и окопником, — проворчал Гусохвост своим обычным голосом. — Эта мазь успокаивает боль и предотвращает заражение.
— Ты поступила так отчаянно! — воскликнула Снеголапка, восторженно глядя на сестру. — Я просто глазам своим не поверила, когда вбежала в лагерь, обернулась — а тебя нет! Я подумала, тебя схватила лиса. Но когда выбежала обратно, то увидела, что ты решила с ней сразиться! Ты не убежала, даже когда ветка упала и загорелась! Ах, Синелапка, ты повела себя, как настоящая воительница!
— Тише ты, балаболка, — прикрикнул на нее Гусохвост. — У меня тут Сорняк отдыхает, — он кивнул в гущу папоротников. — У него живот разболелся, только-только отпустило. Ему нужен покой, нечего тут орать.
— Извини, я не знала, — потупилась Снеголапка.
— Идите отсюда, обе! — распорядился Гусохвост. Он вел себя так, будто и не говорил ни о каком пророчестве. Синелапка даже засомневалась, не придумала ли она все это. Может быть, Гусохвост просто пошутил над ней? Повернувшись, она вышла из папоротников следом за Снеголапкой. Но голос Гусохвоста по-прежнему звучал у нее в ушах: «Ты — огонь, Синелапка. Берегись воды».
Она обернулась, чтобы посмотреть, не идет ли Гусохвост за ними, но увидела, что целитель склонился над Сорняком. Поежившись, Синелапка заспешила на поляну.
Вихрегон уже ждал сестер возле палатки. При виде Синелапки его глаза просияли.
— Ты так храбро выступила против лисы! — с нескрываемой гордостью воскликнул он, но в следующий миг посуровел и прибавил: — Но ты пока еще не воительница, поэтому больше никаких стычек с
