снайперами и почувствовал, как спусковой крючок легко и плавно подался под указательным пальцем правой руки.
Глава 13
– До-о-о-о-оброе у-у-у-утро, Вьетнам, – донесся бодрый мужской голос из портативного приемника капитана Тэни, – и привет всем вам, парни, находящиеся под дождем. Должен признаться, друзья, что у меня есть для вас кое-какие не слишком хорошие новости. Похоже, что старый мистер Солнце все еще не собирается возвращаться из самоволки. Так что погода в самый раз для вас, кожаные шеи.[35] Сегодня никто не намерен прекращать дождь. Впрочем, это будет очень полезно для цветов, и, возможно, мистер «Виктор Чарльз» сегодня останется дома, потому что вряд ли мама выпустит его в такую погоду играть на улице.
– Ну и идиот, – сказал капитан Тэни, заместитель командира «Аризоны».
– Погода должна перемениться вечером или ночью, потому что зона высокого давления, образовавшаяся над Японским морем, похоже, мчится к нам как...
– Дело дрянь, – сказал Пуллер.
Зачем он заставил себя слушать все это? Когда переменится, тогда и переменится.
Стоя у парапета возле своего командирского блиндажа, он поглядел вокруг на серый в слабом свете туман, который, клубясь, заполнял всю долину, сколько хватал глаз.
Может быть, ему следовало поставить там наблюдательный пост, чтобы узнать заранее о подходе 803-го?
Но он больше не контролировал холмы, так что поставить наблюдательный пост значило бы послать людей на верную смерть.
Снова заморосил мелкий и холодный дождь. Вьетнам! Почему здесь так холодно? За минувшие восемь лет он провел в сельских местах немало дней, но никогда еще не чувствовал такого холода, как сейчас.
– Неважные дела, сэр, – сказал Тэни.
– Да, Тэни, хуже некуда.
– Как вы думаете, когда они доберутся сюда?
– Вы имеете в виде Хуу Ко? Да он уже здесь. Он наверняка гнал их без остановки всю ночь под дождем. Он совсем не дурак. Он хочет разделаться с нами прежде, чем заработают наши с воздуха.
– Да, сэр.
– Вы подготовили рапорт о боеприпасах, капитан?
– Да, сэр. Мейхорн только что закончил подсчеты. У нас осталось двенадцать тысяч патронов 5,56 миллиметра, еще пара тысяч 0,30-дюймовых патронов для карабина. Очень мало гранат, семьдесят девять лент 7,62-миллиметровых патронов для пулеметов. И ни одной клейморовской мины.
– Бог ты мой.
– Я приказал Мейхорну раздать 7,62-миллиметровые пулеметные ленты, но пулеметов у нас всего пять, и я не могу как следует прикрыть ни одно из направлений. Мы можем сформировать резервную группу с одним из пулеметов, чтобы можно было быстренько подскочить в атакуемый сектор, но если он навалится сразу в двух или более местах то собачке конец.
– Так он и поступит, – холодно сказал Пуллер. – Именно так он и действует. Собачке и впрямь конец.
– Вы знаете, сэр, у некоторых из коротышек здесь, в лагере, семьи. Я думал...
– Нет, – перебил его Пуллер. – Если вы сдадитесь, Хуу Ко убьет их всех. Именно так он и действует. Так что нам остается держаться, молиться о перемене погоды и, если не будет другого выхода, идти врукопашную с этими подонками.
– А что, сэр, в шестьдесят пятом тоже было так плохо?
Пуллер взглянул на Тэни; тому было около двадцати пяти лет, хороший молодой капитан Специальных сил, уже отбывший здесь один полный срок. Но в шестьдесят пятом году он был всего лишь школьником- хулиганом. Как ему рассказать? Да и вообще, кто помнит, что и как тогда происходило?
– Так плохо никогда не было, потому что нас всегда прикрывали с воздуха, а вокруг торчало множество артиллерийских баз. До сих пор мне никогда не приходилось чувствовать, что меня поимели, да еще в настолько извращенной форме. То же самое получится, если хоть кто-нибудь из людей с той стороны доберется до вас, капитан. Так что пусть это будет уроком. Убирайтесь отсюда и уводите своих людей. Вам понятно?
– Мне понятно, сэр.
– Ладно, тогда соберите командиров взводов и пулеметных команд на мой командный пункт к пятнадцати часам и...
И тут они оба что-то услышали.
– Что это такое?
– Это похоже на...
Тот же звук раздался снова. Одиночный винтовочный выстрел, громкий, очевидно калибра 0,308, несколько раз прокатился эхом по долине.
– Что за черт? – удивился Тэни.
– Это снайпер, – отозвался Пуллер.
Они ждали. Все было тихо. Потом послышался третий выстрел, и Пуллер сумел определить вид оружия:
– Стрельба слишком редкая для М-14. Он стреляет из магазинной винтовки, а это значит, что он морской пехотинец.
– Морской пехотинец? Но какого черта он делает здесь, на индейской территории?
– Я не знаю, кто этот парень, но похоже, что он занят добрым делом.
И тут раздался дикий треск автоматов, сухой стрекот «чи-ком» 7,62 х 39 миллиметров то и дело прорезали очереди АК.
Через некоторое время пальба стихла.
– Паршиво, – сказал Тэни. – Такое впечатление, будто они его прижучили.
Снайпер выстрелил снова.
– Давайте-ка включим PRC-77 и попробуем что-нибудь узнать из их переговоров, – сказал Пуллер. – Они должны вопить об этом, как сумасшедшие.
Пуллер, его заместитель, сержант Блэс, а с ними И Док, предводитель южновьетнамцев, спустились в блиндаж.
– Камерон, – окликнул Пуллер своего штабного сержанта, – как ты думаешь, в PRC-77 осталось еще хоть немного сока?
– Да, сэр.
– Давай-ка быстренько пробежимся по эфиру. Постарайся подцепить вражеские частоты. Они совсем рядом, так что у тебя не должно быть проблем.
– Есть, сэр. Только, сэр, если появятся самолеты и нам нужно будет с ними разговаривать...
– Самолеты сегодня не появятся, Камерон. Сегодня точно. Зато, может быть, появится кто-то другой.
Камерон присоединил к PRC-77 антенну, высунувшись из двери, быстрым движением закинул ее на земляную крышу, щелкнул выключателем и начал крутить настроечные диски.
– Они обычно работают на двенадцати сотнях, – сказал он, торопливо пробираясь через эфир, но пока что не поймал ничего, кроме треска статических разрядов да осточертевшей военно-морской радиостанции, громко восторгавшейся тем, как флотская команда расколошматила в баскетбол Академию военно-воздушных сил и...
– Вот оно!
– Да, – согласился Пуллер, наклоняясь поближе. – А ты не мог бы сделать немного погромче?
– Это они, сэр, ведь правда? – спросил Тэни.
