— Я… видишь ли, до этого мне как-то нечасто доводилось присутствовать на свадьбах, но, думаю, нам положено там быть.
Положено. Какое ужасное слово! Словно тяжелая могильная плита.
— Ну, если, конечно, тебе не хочется… — протянул он. Джоселин невидящим взглядом смотрела прямо перед собой. Интересно, промелькнуло у нее в голове, догадывается ли кто-нибудь, о чем шепчутся между собой жених с невестой? Подозревают ли они, что это не просто обычная болтовня влюбленных? Вряд ли, с грустью подумала она. В сущности, они ведь как были, так и остались чужими друг другу людьми, лишь по странной прихоти судьбы оказавшимися у алтаря.
— Знаешь, я сейчас подумала, что кому-то из нас может прийти в голову удрать после свадьбы, — задумчиво протянула Джоселин.
— Только если этот «один из нас» не окажется в интересном положении, — непререкаемым тоном заявил он.
Джоселин бросила на него ошеломленный взгляд:
— Что ты сказал?!
Девон пожал плечами. В его глазах запрыгали чертенята.
— Ну, такое всегда может случиться, — с озорной ухмылкой пробормотал он.
— А что еще нас ждет впереди? — помолчав немного, наконец, спросила она.
Девон явно растерялся.
— Ну, — он неловко замялся, — если я когда-нибудь изменю тебе, то сделаю все, чтобы ты никогда об этом не узнала. Обещаю, что буду очень осторожен. Я умею держать язык за зубами.
Джоселин неожиданно разъярилась:
— Если ты когда-нибудь изменишь, я за себя не ручаюсь. И уж тогда ты точно будешь держать язык за зубами. Мертвые вообще отличаются редкой молчаливостью!
Девон, вскинув одну бровь, окинул ее выразительным взглядом:
— Разве мы не договорились, что это будет чисто формальный брак?
— Что-то я не припомню такого уговора.
Коротко кивнув, словно давая понять, что принял это к сведению, Девон, как ни в чем не бывало, повернулся к алтарю.
— Какого черта я вбил себе в голову, что беру в жены застенчивую и кроткую юную леди? — сквозь зубы пробормотал он.
— Просто ты никогда не пытался понять, какая я на самом деле! — отрезала Джоселин.
— Что ж, тогда мне придется узнать это как можно скорее.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она.
— Сама знаешь, — пробормотал он дрожащим от едва сдерживаемого смеха голосом. — Постараюсь прибегнуть к способу, который так нравится всем дамам без исключения.
Джоселин сжала кулаки. Брак по необходимости. Брак, в котором нет ни капли любви, с человеком, который привык менять любовниц как перчатки. Возможно, многие сочли бы такой брак вполне приемлемым. Сколько жен привыкли закрывать глаза на «шалости» супруга? Может быть, если бы Джоселин после свадьбы вошла в обычную семью, она бы, в конце концов, тоже смирилась со своей судьбой.
Однако одной из самых удивительных, хоть и скандальных черт, которыми отличалось семейство Боскаслов, было их упрямое нежелание жить по общепринятым меркам.
Вот и она не станет, хотя, если честно, Джоселин и сама хорошенько пока не представляла, на что она решится.
Очнувшись, она вдруг обратила внимание на стоявшего перед ними священника с открытым молитвенником в руках, на негромкий шорох у них за спиной, пока приглашенные занимали свои места на скамьях, и поняла, что обряд венчания начался.
— Если ты поторопишься, то еще успеешь на корабль, отплывающий в Индию, — еле слышно прошептала она.
— Возможно. — Он крепко взял ее за руку. — Впрочем, не думаю, что это путешествие станет приятным.
— Думаешь, «путешествие», которое предстоит нам с тобой, лучше?
— Понятия не имею. Откуда мне знать? Я ведь еще не был женат!
«Я не хочу влюбиться в него, — промелькнуло у нее в голове. — Я не могу. Я не стану этого делать. Ни за что!»
А потом священник ободряюще улыбнулся ей, и она ответила, что согласна… согласна любить его до конца своих дней. Во всяком случае, это был ее собственный голос. И это ее сердце часто-часто забилось, когда губы Девона прижались к ее губам. Оставалось только надеяться, что никто не заметил, как с ее губ слетело сдавленное «ах», когда он поцеловал ее.
Он, ее муж, конечно, заметил это. Сильная рука обхватила ее за талию. Джоселин успела отметить торжествующий огонек, блеснувший в его глазах за мгновение до того, как правила приличия заставили его отпустить ее. Возможно, кое-кто из Боскаслов все-таки считал нужным хотя бы иногда их соблюдать.
Ее с такой сердечностью приняли в их семью, что Джоселин очень скоро забыла, что ее брат с отцом даже не сочли нужным явиться на свадьбу. У нее не осталось времени жалеть об их отсутствии.
Ее тормошили, целовали, сжимали в объятиях. Джоселин переходила из рук в руки, пока не оказалась перед одним из седовласых джентльменов, приходившимся Девону дядюшкой. Преисполненный радости, старый проказник расцеловал ее в обе щеки. Малыши с липкими щеками и лицами херувимов дергали ее за подол, требуя своей доли поцелуев. И, наконец, все потонуло в общем хоре голосов, наперебой желающих им счастья.
Так начался ее первый день в роли жены Девона Боскасла, наполненный смущением, радостью, робостью и легкой тоской.
Впереди была первая брачная ночь… Джоселин, отчаянно храбрясь, пила вино бокал за бокалом. Вскоре у нее над ухом раздался шепот Девона, напомнившего, что им пора возвращаться домой. Дом. Ее дом… которого у нее никогда раньше не было. И ее муж… человек, которому она с этого дня принадлежит душой и телом. Интересно, насколько серьезно он отнесся к данной сегодня клятве, подумала Джоселин. Ведь для женщины все немного по-другому, разве не так? Впрочем, она уже успела понять, что ее муж — человек чести. И вдобавок невероятно страстный.
Не успели они переступить порог его дома, как Девон, подхватив ее на руки, бережно понес ее вверх по лестнице.
— Моя прислуга разобиделась насмерть. Никому и в голову не пришло предупредить их, что я привезу домой жену.
Джоселин со вздохом обвила руками его шею. От Девона приятно пахло лавандой и чуть-чуть шампанским. Сегодня он перед Богом и людьми дал клятву любить и защищать ее.
— Тебя ведь тоже никто об этом не предупредил, — прошептала она, спрятав лицо у него на плече, чтобы он не увидел, что она улыбается.
Он на руках отнес ее в свою комнату и бережно опустил на кровать. В тот день, когда Девон покидал этот дом, у него и в мыслях не было, что он вернется назад не один. Впрочем, он не помнил, о чем он думал тогда. Возможно, вообще ни о чем.
Почему-то он не видел абсолютно ничего странного в том, что в его постели лежит Джоселин. В их постели, машинально поправился он. Да, похоже, ему еще долго придется привыкать к тому, что у него теперь есть жена.
Казалось, от одного ее присутствия в комнате стало теплее. Не говоря уже о том, что температура его собственного тела явно поползла вверх. Собственно говоря, с того самого дня, когда она тайком пробралась в его комнату, он только и думал о том, как они, наконец, займутся любовью. Пылкость, с которой она отвечала на его ласки, потрясла Девона. Раз уж свалял дурака, позволив завлечь себя в брачные сети, с мрачной покорностью думал он, стоит ли тратить время на то, чтобы жалеть себя?
Во всяком случае, он знал немало способов провести время с большей приятностью.
Девон, отвернувшись, принялся стаскивать с себя сюртук. И замер, услышав, как Джоселин соскочила с постели. Мгновением позже ее нежные руки, обвившись вокруг его талии, принялись расстегивать пуговицы его рубашки. Затаив дыхание, он ждал, что будет дальше. Джоселин с каждой минутой все больше
