То там, то здесь доносились пьяные голоса из трактиров. Себастьян услышал, как уличная женщина пела заунывную балладу, которую слушала компания моряков. А дальше, по берегу, стояли поместья аристократии. И если бы Себастьян еще сильнее прислушался, он бы, возможно, услышал, как муж просил жену его простить и дать ему еще один шанс.
— Останови здесь, — внезапно сказал кучеру Себастьян.
— Здесь? — удивился мужчина. — Это не самая спокойная часть города…
— Ну, я не из трусов, поверь.
— Сэр, но ведь вы сами на рожон лезете… Та красотка хоть стоит того, чтобы так из-за нее суетиться?
Себастьян мрачно улыбнулся и заплатил кучеру тройную цену.
— Она стоит гораздо больше, чем я когда-либо мог себе представить.
— Ну раз так — удачи вам, милорд.
Стремясь удивить мужа, Элинор успела отрепетировать несколько разных соблазнительных поз и в конце концов поняла, что выигрышнее будет смотреться полулежащей на обитой красным атласом кушетке, которая занимала большую часть тесной каюты яхты мужа. Договорившись с кучером, в какое время он сможет забрать ее отсюда, она ждала Себастьяна, а он все не появлялся.
Она перерыла все в каюте, но не обнаружила ни единого признака присутствия здесь другой женщины. Слава Богу. Содержимое ящиков письменного стола, украшенного золоченой инкрустацией в виде цветочного орнамента, не могло возбудить ее подозрений — ручка, несколько чертежей, календарь приливов и отливов и эскиз старинного испанского замка, который она когда-то подарила Себастьяну.
Разглядывая вещи мужа, Элинор поняла, что из-за службы в разведке ему приходилось носить множество масок, выдавая себя за другого человека. Этот несколько вычурный письменный стол выглядел здесь не совсем уместно. Элинор постучала указательным пальцем по позолоченному цветку и увидела, как медленно открылось потайное отделение. Сердце у нее забилось от волнения.
Но нет. Здесь тоже ничего, кроме… ее синей ленточки для волос.
Что означало: либо Себастьян в самом деле любит ее, либо это часть его экипировки, когда он отправляется на задания, переодеваясь в женщину.
Как ей только такое в голову пришло!
Элинор закрыла потайное отделение и вернулась на кушетку. Посмотрев в окно каюты, она с удивлением обнаружила, что ничего не может разглядеть из-за тумана. Раз хозяина яхты нет, маловероятно, что ее затея с засадой удастся. А обратно на причал Элинор не сможет добраться одна.
Внезапно ей на память пришли прочитанные в газетах страшные истории, в которых рассказывалось о расчлененных трупах, найденных в плавающих в воде бочках из-под табака.
Вдруг Элинор показалось, что она услышала сдавленный крик…
Нет, это был просто всплеск волн, набегающих на берег.
О Господи, куда же пропал ее муж? И кстати, с какими людьми он может встречаться на этой маленькой яхте?
А вдруг Себастьян передумал и давно вернулся домой?
Что, если он ждет ее сейчас, сидя в тепле у камина, и не находит себе места от беспокойства?
Может, Себастьяну просто нужно было побыть в одиночестве? Во всем Лондоне не найти более уединенного места, чем здесь.
Элинор зарылась головой в подушки. У нее перед глазами стояло лицо Себастьяна во время их разговора в столовой. Как она сразу не догадалась, что, задавая ей вопросы, на самом деле он хотел знать не о неверности герцога, а о том, не изменяла ли она мужу?
Внимание Элинор привлек какой-то приглушенный звук, донесшийся с берега. Она насторожилась и несколько минут сидела тихо, но больше ничего не услышала. Вдруг яхта покачнулась и в дверях показалась чья-то темная фигура. Элинор со страхом смотрела, как в темноте блеснул пистолет. Сердце у нее отчаянно забилось. Она боялась пошевелиться и затаила дыхание, готовая к самому худшему.
…Увидев на яхте жену, Себастьян удивленно рассмеялся.
— Мадам, я вижу, вы чувствуете себя здесь как дома, — сказал он, положив пистолет на письменный стол и сняв пальто.
— Не совсем, — пробормотала она, постепенно приходя в себя.
— Надо было предупредить меня о своем визите.
— Да, пожалуй, — согласилась Элинор. — Я же не знала, что ты явишься сюда с пистолетом и будешь держать меня на мушке. У меня сердце в пятки ушло. Думала, что пришел мой смертный час.
Себастьян мрачно улыбнулся:
— Я не такой дурак, чтобы палить в кого попало в темноту. Мало ли кому придет в голову меня здесь ждать.
— Слава Богу. — Элинор не сочла уместным развивать эту тему. Когда-нибудь муж сам ей обо всем расскажет. Если она будет настаивать. А пока пусть Себастьян продолжает оставаться для нее загадкой. Ведь она так любит их разгадывать.
— Мне кажется, за мной кто-то следил, когда я ехал сюда, — сказал он. — Извини, но я опасался встретить тут засаду.
— Может, в таком случае тебе не стоит убирать далеко пистолет?
— А может, тебе, в свою очередь, надо слушаться меня, когда я говорю, что ты не должна бывать в таких местах? Однако раз уж ты все равно пришла, можешь располагаться здесь поудобнее.
Элинор обвела каюту взглядом.
— Уж если речь зашла об удобстве, позволь мне высказать свое мнение о выборе декора. Никогда не думала, что пышногрудые русалки и обивка из красного атласа отвечают твоим вкусам.
Минуту поколебавшись, Себастьян ответил:
— Раньше на этой яхте был плавучий бордель.
— Вот как! — Элинор была просто потрясена. — Надеюсь, не ты был его владельцем?
— Нет, конечно. Я пользуюсь этой яхтой по долгу службы.
— О Господи!
— Не говори мне, что ты пришла сюда одна.
— Наш кучер проводил меня до причала.
— Находиться здесь небезопасно, — напомнил Себастьян.
— После того, что ты рассказал мне об этом судне, я склонна тебе верить. — Увидев, что Себастьян улыбнулся, Элинор спросила: — Ты не расстроился из-за портрета?
— Черт побери. Ты уже в курсе дела?
Себастьян опустил голову.
— Мы ведь толком не знаем друг друга, правда? — тихо сказала Элинор.
— Я знаю только одно: мне не нужен никто, кроме тебя.
— Тогда почему же, позволь спросить, ты все-таки сейчас здесь?
Себастьян рассмеялся — громко и раскатисто.
Элинор села на обитый атласом диван. Волосы рассыпались по плечам, и она не спешила их убрать. Ее охватило игривое настроение. Элинор пришла в голову мысль о том, как это возбуждает — спланировать соблазнение собственного мужа, устроив ему засаду в его собственной холостяцкой берлоге. Ее глаза озорно заблестели.
Изнывая от нетерпения, Элинор молча наблюдала, как Себастьян открыл дверцу буфета, привинченного к стене, и бегло осмотрел его содержимое. А почему же она сама, устраивая здесь тайный обыск, не заметила эти полки? Ах вот почему: на дверцах не было ручек.
— Что еще ты скрываешь от меня? — глядя на мужа с любопытством, спросила Элинор.
Себастьян медленно подошел к ней и заглянул в глаза.
— Ничего. Я открытая книга. Можешь читать, если хочешь.
Когда Себастьян сел рядом с ней, Элинор вздохнула с облегчением.
— Ну что ж, попробую. — Элинор медленно погладила плечи Себастьяна, а затем нежно обняла его за шею. — Страница первая, — прошептала она, снимая с него сюртук. — Куда тебе носила нелегкая вчера вечером?
