— Я нанес визит твоему приятелю-художнику.
Элинор на мгновение замерла и подняла на Себастьяна испуганные глаза.
— Что? Надеюсь, ты ходил к нему без оружия? Он медленно наклонился к ней.
— Думаю, у меня есть оправдание. Так поступил бы любой мужчина, окажись он на моем месте. Вполне естественно столкнуться лицом к лицу с типом, который домогается твоей жены.
— Значит, и я была бы права, если бы стала стрелять в женщин, которые во время твоего отсутствия приходили в наш дом, ища с тобой встречи?
— Какие еще женщины? О чем ты?
— В самом деле, Себастьян. Не думаешь же ты, что я поверила, что не было ни одной женщины, которая пыталась затащить тебя в постель?
— Я этого не говорил, — холодно сказал он. — Но я уверяю тебя в том, что, обойди хоть полсвета, ни в одном уголке земли ты не найдешь мой портрет, написанный изнывающей от любви ко мне поклонницей.
— Значит, ты на самом деле видел тот портрет?
— Его трудно не заметить.
— И он тебе не понравился?
— Напротив. Он прекрасен. Мне все стало ясно, когда я рассматривал его. А ты сама его видела?
— В законченном виде — нет. Нейтан Беллисант показывал мне только эскиз, который он сделал в самом начале. Он не любит демонстрировать картины, над которыми работает. Художники щепетильны в таких вопросах.
— Ну еще бы, ведь они такие тонкие натуры, — недовольно заметил Себастьян. — Мне показалось, что он гордится плодом своих трудов. Чувствует себя Рембрандтом.
Несколько минут оба молчали.
— Опасаюсь спрашивать, что ты сделал с портретом и с его автором, — осторожно сказала Элинор.
Себастьян поджал губы.
— Успокойся: твой обожатель жив и здоров. А что касается картины, она принадлежит мне. Точно так же, как и женщина, послужившая моделью для этого портрета.
— Какой же ты собственник! Себастьян нежно поцеловал Элинор в губы.
— Совсем как ты.
Она улыбнулась:
— И ты не имеешь ничего против?
— Нет.
Элинор вздохнула и слегка подтолкнула Себастьяна, тот упал на подушки. Прежде чем она сняла с него галстук, он успел расстегнуть лиф ее платья. Словно стремясь опередить мужа, Элинор игриво провела рукой по его рубашке и расстегнула ему брюки.
— А теперь ты должен сказать мне, что я первая женщина, которую ты сюда привел, — прошептала она.
— Нет… — Себастьян улыбался, снимая с нее платье.
— Ты хочешь признаться…
Он снова поцеловал ее.
— Ты — единственная женщина. Если бы я сказал, что ты первая представительница прекрасного пола, которую я сюда привел, это означало бы, что за первой последуют другие.
— Ах! — тихо восхитилась она. — Мне нравится такой ответ.
— Элинор, — прошептал Себастьян, осыпая горячими поцелуями ее шею, плечи и грудь. — Я сегодня покинул столовую голодным.
— Тебе был предложен десерт.
Он скривил красиво очерченные губы и погладил соски Элинор.
— Позволь мне вернуться с извинениями. Завороженная его ласками, она ответила:
— Я и сама пришла, чтобы помириться с тобой.
— Как я рад это слышать!
Себастьян поднял ее юбки и скинул с себя брюки, а затем прижался своим мускулистым телом к ее бедрам. Она откинулась на кушетку и захватила ногами его ягодицы. И приподнялась, приглашая его. Он тут же откликнулся.
— Я рад, что ты ждала меня, — прошептал Себастьян.
— Ты имеешь в виду сегодня или вообще?
— И то и другое, — ответил он, войдя в нее, двигаясь толчками и заставляя жену потрясенно ахать от наслаждения. Ее тело крепко сжимало его. Несколько раз он выходил из нее на несколько дюймов, заставляя ее задыхаться от желания и просить продолжать.
— Как мне хорошо с тобой! — выдыхала она, когда он основательнее входил в ее пульсирующую горячую плоть.
— О Господи… — вырвалось у него через несколько мгновений, когда они оба повалились в изнеможении на кушетку. — Как хорошо, что я не избавился от этой яхты…
— Я бы предложила назвать это судно «корабль наслаждения», — тяжело дыша, пробормотала Элинор.
Себастьян широко улыбнулся:
— Теперь именно так эта яхта и будет называться.
— Нам надо бы одеться, — лениво проговорила она, но даже не пошевелилась.
— Разве мы не продолжим?
— Я велела Тильдену вернуться сюда в полночь. На тот случай, если бы ты не пришел.
Элинор высвободилась из объятий Себастьяна и, не зажигая света, стала одеваться. Пока Себастьян застегивал рубашку, она взяла пистолет со стола, а затем поспешно положила его обратно. Через окно каюты она заметила весельную лодку с двумя влюбленными. Себастьян подошел к Элинор сзади и обнял ее.
— Полагаю, ты идешь со мной домой, — сказала она, прильнув к мужу.
— Конеч… — Себастьян осекся на полуслове и замер, услышав, как невдалеке заскрипели доски.
Минуту-другую они с Элинор ждали, прислушиваясь к каждому шороху. Затем он, обняв жену за плечи, повел ее в угол каюты.
— Здесь, за картой морей, есть потайная комната, — прошептал он, взяв со стола пистолет. — Иди туда.
Помня про его сомнительные связи, Элинор даже не думала возражать. Сейчас стали отчетливо слышны чьи-то приглушенные шаги по палубе. Элинор прошмыгнула за карту и вошла в темную и пыльную комнатушку. На ее двери был расположен глазок, позволяющий вести тайное наблюдение за происходящим в каюте.
Почти не дыша, Элинор смотрела, как ее муж, проявляя завидное хладнокровие, ждал, в то время как кто-то осторожно открывал дверь. Она поморщилась, когда услышала, как Себастьян зарядил пистолет. Но вместо того чтобы выстрелить и убить незнакомца на месте, ее муж обругал его:
— Проклятый тупица! Сукин сын с куриными мозгами!
— Не стреляй в меня!
— Какого черта ты здесь делаешь?
— Уилл? — ахнула Элинор, выходя из своего укрытия.
В дверях каюты она увидела своего кузена. Себастьян спрятал пистолет за пояс. Элинор сердито посмотрела на Уилла и смела паутину со своего рукава.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она, еще до конца не придя в себя от удивления.
— Я пришел, чтобы тебя защитить, — возмущенно ответил Уилл. — Твоя служанка Мэри все ахала, как опасно тебе оставаться одной на реке. И теперь, когда сам побывал ночью в порту, я понимаю ее беспокойство. Я видел тут крысу размером с маленькую собаку. Она только что выбежала у меня прямо из- под ног.
Себастьян вздохнул.
