вам. — Он положил чемодан на стол, снял кожаные водительские перчатки — судя по виду, дорогие — и засунул их в разные карманы пальто.
— Я могу их просмотреть?
— Пожалуйста. — Он сделал широкий жест. — Прошу вас.
— Почему вы не принесли все это с собой в первый раз?
Он улыбнулся и тут же принял серьезный вид.
— Сначала я должен был убедиться, что это именно вы. Только после этого я мог начать убеждать вас, хотя, честно говоря, не думал, что потребуются веские доказательства. — На долю секунды он помрачнел. — Надеюсь, то, что я принес сегодня, вас убедит.
— Посмотрим. — Она сухо рассмеялась. — Не знаю, с какими женщинами вы знакомы, но любая из моих знакомых отнеслась бы к этому с осторожностью.
Эми села по другую сторону стола. В голове мелькнула мысль, что довольно рискованно открывать вещь, принесенную каким-то незнакомцем, но она уже открыла чемодан. Наградой за любопытство оказалась большая аккуратная пачка бумаг и фотографий.
Бургесс встал у нее за спиной и наклонился, глядя на содержимое чемодана.
— Разрешите мне объяснить. Это маршрут, которым принцесса Лили, ее муж Георг и их дочь выехали из Люфтхании. Как видите, они еще не скрывали, кем являются, так что эти документы опровергнуть невозможно.
По мнению Эми, такой план маршрута мог составить любой покупатель ее магазина, собиравшийся поехать в отпуск.
— Кроме того, есть письменное показание посла Уайла и его жены, данное под присягой. Они принимали у себя в доме принцессу Лили, Георга и Амелию. В Вашингтоне, округ Колумбия.
Стараясь ничего не пропустить, Эми взяла несколько страниц и внимательно их прочитала. Бургесс объяснял ей каждый документ в отдельности. Время от времени Эми чувствовала, что ее отвлекают его соседство и чистый, пряный запах лосьона после бритья — удивительный, притягательный запах, не похожий ни на что. Но она каждый раз заставляла себя вернуться к бумагам, лежавшим перед ней. В конце концов, это могло быть…
Она даже не могла закончить эту мысль. Конечно, такого быть не могло, она здесь ни при чем. Тем не менее история интересная и романтичная. Может быть, Эми следует поместить ее у себя на веб-сайте вместе с рекомендациями книг о Люфтхании, которые она нашла.
— Амелия?
— Да? — рассеянно ответила она и немедленно поняла свою оплошность. — Вы обращаетесь ко мне?
У него вырвался легкий смешок.
— Здесь только одна Амелия.
Она искоса взглянула на него.
— Может быть, даже ни одной.
Он приподнял брови и коротко кивнул, традиционным жестом признавая свое поражение.
— Я собирался пригласить вас позавтракать. Если хотите, могу послать шофера за покупками.
— Нет, я не хочу есть. Спасибо. — Эми подумала о кофе и жевательной резинке. Последние двенадцать часов у нее маковой росинки во рту не было. — Разве что вы все равно пошлете его за покупками…
Он улыбнулся ослепительной улыбкой и поднял указательный палец.
— Сейчас вернусь.
Он вышел с парадного хода, не обращая внимания на холод, и наклонился к пассажирскому окну лимузина. Окно открылось, и он что-то сказал шоферу, после чего выпрямился, дважды хлопнул ладонью по крыше автомобиля и вернулся в магазин, а лимузин скрылся из вида. Бургесс снова подошел к Эми, от него пахло морозом и снегом.
— Если вы дочитали показание посла и его жены, обратите внимание на квитанцию о покупке автомобиля в тот день, когда они покинули дом посла. Описание автомобиля совпадает с описанием найденного на месте автокатастрофы.
Эми слушала его рассказ, сопровождаемый документальными свидетельствами, показаниями свидетелей, картами и разными другими доказательствами. Он точно проследил за передвижениями принцессы с семьей, после чего перешел к истории самой Эми.
— Как и ваша мать, в колледже вы отличались успехами по литературе.
— Подождите минутку…
Он перевернул страницу и посмотрел на Эми, приподняв бровь.
— Но у вас возникали некоторые проблемы с математикой.
— Вовсе нет! — горячо запротестовала Эми. — Во-первых, профессор Тэннер потерял задание, от которого зависело тридцать три процента моих баллов, после чего наказал меня, а во-вторых, это вас не касается.
— Профессор Тэннер утверждает, что вы никогда не сдавали этой работы.
Эми разозлилась.
— Вы разговаривали с ним? Вы действительно обращались к моим бывшим учителям еще до того, как встретились… — Она замолчала, увидев его веселые глаза. — Вы шутите, да? — спокойно спросила она.
— Да. — Он улыбнулся. — Прошу прощенья. — Он перелистал еще несколько страниц. — Мне известно, что после окончания колледжа вы обручились с неким… Беном Сингером.
— И что он бросил меня ради другой, заявив, что я «эмоционально недоступна»? — резко спросила она.
Его синие глаза пристально взглянули на нее.
— Нет. Это правда?
— Нет. — Эми не стала рассказывать, что с тех пор все ее романы продолжались не дольше месяца. А также о шутке друзей, которые отказывались серьезно воспринимать ее возлюбленных до тех пор, пока не пройдет тридцать два дня. — Я вполне контролирую свои эмоции, — заявила она.
Он рассмеялся.
— Кажется, вам не нравятся вопросы личного характера.
— Я считаю, моя личная жизнь не имеет к этому никакого отношения.
— Напротив, ваша частная жизнь имеет прямое отношение к вашему наследию. Вы принцесса.
Она покачала головой.
— По-моему, еще рановато говорить о моих обязанностях принцессы. Я вовсе не уверена в том, что мои родители были теми, кем вы их считаете.
— Смотрите дальше, — коротко сказал он, указывая на бумаги в руках Эми.
Когда она просмотрела все до конца, ее скептицизм уступил место потрясению. Осталась всего пара документов. Бургесс вынул лист плотной бумаги, на обороте которого тонким неразборчивым почерком было написано: «Принцесса Лили, Дворец Люфтхан».
— Вот, — с серьезным видом сказал он, — последняя известная фотография принцессы Лили, вашей матери.
Эми медленно взяла у него поблекшую цветную фотографию. Сначала она не поверила своим глазам.
Потом подумала, что ей это снится. Это, конечно, был сон.
В дрожащей руке она держала глянцевую фотографию женщины с длинными вьющимися волосами золотисто-каштанового цвета, светло-голубыми глазами и маленькой ямочкой на подбородке. Женщины, которой — если бы Эми точно не знала, что это не так, — она могла бы поклясться, была она сама.
— Так, ладно… куда ты едешь? С кем? — Лицо Мары выражало такое же недоверие, какое чувствовала сама Эми, когда Франц Бургесс впервые вошел к ней в магазин и рассказал свою историю. — И что об этом думают твои родители?
— Мы говорили весь вечер, — сказала Эми, — и они со мной согласны — надо все выяснить.
