время лицо у него было совершенно ангельское. Прохожие смотрели ему вслед, говоря друг другу:
— Вылитый архангел Гавриил.
Мягкие светлые волосы, голубые глаза, ямочка на подбородке. У него была божественная улыбка и мягкие руки с шелковистой кожей. В этом районе Сан-Антонио репутация его была подмочена, и тем не менее люди относились к нему неплохо, ведь он был такой хорошенький. И именно поэтому летчики доверяли ему и платили хорошие деньги, даже когда не нужно было этого делать.
Но, как и Дэнни, Боннеру надоели мелкие авантюры. Он не находил себе места. Сан-Антонио внезапно стал слишком мал для него и его планов.
Так или иначе, но стояла жаркая ночь, им некуда было спешить, они купили бутылку и поехали прочь из города в старом пикапе Боннера. У них появилась мысль отправиться в один из приграничных городков, где можно купить мексиканскую шлюху за доллар.
Но по пути им встретилось кое-что, из-за чего Боннер нажал на тормоза.
— Ну и ну! Дэнни, посмотри-ка туда.
Дэнни, отпив из бутылки и вытерев рукой рот, выглянул в окно. Примерно в ста ярдах от дороги в центре большого поля стоял огромный шатер, сверкающий огнями и похожий на праздничный торт. Вокруг припарковалось много машин, и сотни людей — мексиканцы, цветные, бедные белые — заходили в шатер, откуда доносилась органная музыка.
— Ничего себе, — пробормотал Дэнни.
— Ты когда-нибудь бывал на религиозных собраниях? — спросил Боннер, открывая дверь. — Мать брала меня с собой пару раз, когда я был совсем мальчишкой. Это настоящее шоу!
— Давай посмотрим!
Они сидели на задней скамейке, которая скрипела и прогибалась под тяжестью множества зрителей. Люди стояли повсюду: сзади, в проходах, у стен, обмахивались чем попало, их одежда потемнела от пота, они наполняли летний зной запахом немытых человеческих тел.
Его преподобие носил изумительное имя — Билли Боб Магдалена, на нем был костюм цвета кофе со сливками и черный галстук-шнурок. Он низвергал громы и молнии на своих потных прихожан.
В сущности ничего особенного не было. Но Билли Боб Магдалена знал свое ремесло. Чтобы заставить людей расстаться с деньгами, нужно было сначала испугать их вечной гееной огненной, а потом убедить, что он может ходатайствовать за них. Деньги могут помочь и здесь, — таков был подтекст. Система сработала. К концу вечера собравшиеся были до смерти напуганы наказанием за прегрешения. Когда с указания Билли Боба Магдалены по залу пустили корзины для пожертвований, в них потекли доллары, песо и надежда выкупить себе прощение.
Во время пожертвований Дэнни осенило.
Вокруг был сущий хаос. Сестра Халли играла на органе, брат Бад запевал вместе с прихожанами, пятидесятники раскачивались из стороны в сторону и что-то громко и непонятно бормотали. Дэнни встал, снял свою ковбойскую шляпу и беззаботно пустил ее по ряду. Когда Боннер понял, что Дэнни задумал, он спустился на ряд ниже и тоже пустил свою шляпу. Так много людей вставали, размахивали руками и бежали к Билли Бобу Магдалене за благословением, что, естественно, никто не заметил, как два парня выскользнули из шатра со шляпами, прижатыми к груди.
— Вот это да! — кричал Боннер, когда они бежали к пикапу. — Держу пари, у нас в шляпах долларов пятьсот!
Дэнни, издавая радостные крики, рывком открыл дверь и прыгнул внутрь. Он вывалил содержимое шляпы на сиденье и принялся считать, а Боннер тронулся с места в направлении шоссе.
Когда они услышали взрыв и их грузовичок покачнулся, им показалось, что они на что-то наткнулись. Когда после второго взрыва пикап клюнул носом, они поняли, что им прострелили шины. Боннер закричал:
— Господи, спаси! — и спрятался под приборной доской. Дэнни в ужасе смотрел вперед. Когда пыль и сажа улеглись, в свете фар показалась фигура. Это был Билли Боб Магдалена, и он целился из пистолета прямо Дэнни в голову.
— Так, ребятки, — с расстановкой проговорил он. — Тихо и спокойно вылезайте.
Дэнни от страха не мог двигаться, а Боннер тут же наделал в штаны.
— Я сказал, вылезайте! Что мне еще сделать, чтобы вы меня поняли?
Медленно, на трясущихся ногах они вылезли из грузовичка и уставились в дуло пистолета его преподобия, подняв руки.
Билли Боб Магдалена внимательно посмотрел в лицо Дэнни, потом увидел штаны Боннера и опустил пистолет. Он покачал головой и произнес:
— Оба пошли за мной.
Его офис располагался в видавшем виды автобусе, на боку которого было выведено: Билли Боб Магдалена несет вам Иисуса. Внутри было душно, невыносимо пахло потом и виски. Когда они забирались в автобус, то увидели выходящую из шатра толпу.
Билли Боб Магдалена положил пистолет и сказал:
— Вы самые жалкие из всех мелких мошенников, каких я когда-либо видел! Садитесь. Оба.
— Послушайте, мистер Магдалена, — начал было Боннер. — Мы отдадим деньги назад. Мы просто решили пошутить.
Его преподобие со скукой вздохнул и поудобнее расположился в жалобно скрипевшем кресле. Он открыл верхний ящик стола, который был прибит прямо к сиденью водителя, и достал бутылку виски. Но стакан он налил только себе.
— Вы, поганцы, думаете, что очень умные, да? — спросил он, выпив стакан одним залпом. — Разве вы не знаете, что это самая старая шутка с тех пор, как змий всучил яблоко Еве? Вы думаете, мы не засекли вас в ту же минуту, как вы появились в шатре? В зале одни мексикашки, негритосы и белое отребье, и вдруг появляются два бойких парня, которым не терпится схохмить. Вы не оправдали моих надежд, парни. Я, честно говоря, надеялся, что вы окажетесь оригинальнее остальных.
Боннер и Дэнни смущенно переглянулись.
— Вот что я хочу вам предложить, — произнес Билли Боб Магдалена, осушив второй стакан. — Не хотите ли вы поработать?
— Поработать? — повторили они в один голос.
— Да. Поработать в моем шоу. Мне нужна парочка подсадных уток в аудитории. С тех пор как сестра Люси и брат Абнер сбежали в прошлом месяце, размер выручки упал. Вы знаете, что такое подсадная утка?
Молодые люди покачали головами.
Его преподобие Билли Боб Магдалена объяснил им систему. Пока говорил, он открыл корзинку и достал несколько сэндвичей, толстые куски ростбифа с горчицей и помидорами, холодного жареного цыпленка и куски торта. Он поделился этим с ребятами. Те с жадностью проглотили все до последней крошки. Но виски он так и не предложил.
— Вся идея в защите, — говорил его преподобие. — Сначала я напоминаю присутствующим, что Господь очень сердит на них. Когда немножко освободится, то Он обрушит свой гнев. Потом я как бы намекаю, что у меня особые отношения с Ним. Потом у меня вырывается, что за скромную сумму я могу замолвить словечко в их защиту. Этот прием никогда не подводит. Они приходят ко мне в шатер испуганными грешниками, а уходят с чувством стопроцентной защищенности.
Он обглодал куриную ножку, выбросил кость в окно и вновь наполнил стакан.
— Вот как я работаю. Я еду первым на этом автобусе, приезжаю в какой-нибудь тихий городишко типа этого, договариваюсь с местными священниками. За половину моей выручки они соглашаются отменить на время свою службу и поощрять верующих пойти в мой шатер. Все счастливы. У меня деньги, у священников деньги, у верующих временная передышка от гнева Господня.
Мечтая о глотке спиртного, Дэнни спросил:
— А мы здесь причем?
— Мне нужны свои люди в аудитории, чтобы дела пошли. На двадцать пять человек хорошо иметь одну подсадную утку. Когда я делаю заранее условленный жест, вы, а потом и люди вокруг вас, начинают хлопать. Когда я подаю другой сигнал, вы встаете и поете Аллилуйя! Приходит время пожертвований, а все
