полегчало. – Я не собираюсь платить за то, чтобы меня оскорбляли.
– Вот так-то лучше, – одобрительно заметила Лидия, увидев, что он уже почти улыбается. – И я вовсе не собиралась оскорблять вас, Кевин, – тепло прибавила она. – Я просто хочу вам помочь. Неужели вам никогда не говорили, что за самое лучшее в жизни надо бороться?
– Мама что-то такое говорила, когда я был совсем мальчишкой, – протянул Кевин.
– Но до сих пор вам никогда не доводилось применять это правило на практике, – подсказала Лидия. – А Саманта Максуэлл стоит того, чтобы за нее бороться?
– О да! – без колебаний ответил Кевин. Он уже знал, что никогда не встретит такую, как Сэм, ибо таких, как она, в мире просто не было. По крайней мере, для него. Он твердо знал, что она для него единственная.
Но ведь тут приходилось думать не только о них с Самантой. Надо было подумать и об Эмме, которая только начала новую жизнь. Может быть, потом, когда все немного уляжется…
Не будь дураком, – сразу же одернул себя Кевин. Женщина вроде Саманты не станет сидеть и ждать, пока он разберется в своих переживаниях, тем более, раз у нее нет уверенности, что он принадлежит ей.
А он принадлежал ей. Душой и телом.
Господи, как же все запутано!
– Я так и не поняла, в чем ваша проблема, Кевин, и, в общем-то, не горю желанием в это влезать, – заявила Лидия, наблюдавшая за сменой выражений на его липе. – Единственное, что я могу сказать: эта бедная девушка, которая только что вышла из вашего кабинета, выглядела так, словно у нее сердце разрывалось с каждым шагом. Учитывая то, как вы друг к другу относитесь, вся эта ситуация кажется совершенно бессмысленной.
– Ради любви можно свернуть горы, вы это хотите сказать? – мрачно усмехнулся Кевин. Он сомневался, что Лидия правильно истолковала чувства, обуревавшие Саманту, когда та уходила.
Ибо Саманта была так зла, что, не вмешайся Лидия, она вполне могла залепить ему пощечину.
– Похоже, эту гору мне не свернуть, – устало закончил он, – да и высоты я всегда побаивался.
– Стало быть, вы думаете, извинения не помогут? – спросила секретарь.
– С чего вы вообще взяли, что это я во всем виноват? – рассердился Кевин.
– Я этого не говорила…
– Тогда почему извиняться должен именно я? – безжалостно продолжал допытываться Кевин.
– Потому что не важно, кто виноват на самом деле. – Было видно, что Лидия начинает терять терпение. – Просто кто-то должен сделать первый шаг, вот и все.
Вспомнив непримиримое выражение лица Саманты, Кевин покачал головой.
– Боюсь, что я не стану его делать, Лидия, – сказал он.
– Ну, что ж, я, со своей стороны, сделала, что могла, – отозвалась Лидия и посмотрела на часы. – А теперь мне пора, а то опоздаю. Я сегодня сижу с детьми Эммы. – Глаза ее сразу потеплели – за время работы у Кевина Лидия хорошо узнала его семью и полюбила их всех.
– Эмма мне говорила, – сказал Кевин, ощутив укол в сердце при упоминании имени сестры.
– Я готова сделать все, что угодно, чтобы помочь проложить Эмме дорогу к счастью. Она этого заслуживает, особенно после ужасной истории с тем негодяем, который сначала бросил ее, а потом еще выяснилось, что он женат!
Кевин вздрогнул. Сама того не зная, Лидия ответила на вопрос, стоит ли ему добиваться Саманты. Ибо после их разговора он уже готов был бежать за ней, сказать, что прошлое не имеет значения, что он любит ее и хочет, чтобы она стала его женой. Но… все упиралось в Эмму. Он слишком любил сестру, чтобы причинить ей новую боль.
Кевин решительно поднялся и последовал за Лидией в смежную с его кабинетом приемную.
– Пожалуй, пойду-ка я вместе с вами.
Лидия, уже взявшаяся за жакет, удивленно обернулась.
– Не думаю, что для того, чтобы посидеть с двумя детьми, потребуется двое взрослых, – сказала она.
– Да нет, я просто тоже решил пойти домой, – улыбнулся Кевин, помогая ей надеть жакет.
– Как приятно – вы проводите меня до машины, – поддразнила Лидия, протягивая руку, чтобы погасить свет.
Кевин решительно взял ее под локоть.
– Какому-нибудь счастливчику следовало подцепить вас много лет назад, – заметил он. – Может, он укоротил бы ваш язычок.
– На вашем месте я бы на это не очень-то рассчитывала, – отпарировала Лидия.
Это уж точно, – обреченно подумал Кевин.
– Полагаю, что и на язычок вашей Саманты замужество вряд ли подействует, – объявила Лидия, упорно не желавшая отступать от этой темы, когда они уже шли по коридору. – Она, похоже, из тех женщин, кто прямо говорит то, что думает.
– Может, забудем уже о Саманте? – сразу помрачнев, предложил Кевин.
– Я-то забуду, а вот вы… – мягко отозвалась Лидия.
