– Он в «Пьерре»? – переспросила Бриджет.
– Твоя маман, наверное, насыпала гороха себе в уши, – пошутил Рэндалл, и Эйми засмеялась, а Бриджет снова захотелось закричать.
Глава 19
– Что значит – ты хочешь заехать за мной в полночь? И почему это ты шепчешь? – Дане наконец удалось воспользоваться шансом понежиться в ванне, и теперь она растянулась на шезлонге в спальне в мягком халате, прикрыв ноги шерстяным платком, который ее мать связала, когда Дане было двенадцать и она подхватила гонконгский грипп.
Когда Бриджет позвонила, она читала учебник Сэма под названием «Криминальный ум».
– Только будь готова. Прошу тебя.
– Это после одиннадцати, Бриджет. Ты в порядке?
– В порядке. Но мне надо, чтобы ты поехала со мной кое-куда.
– Это чушь какая-то! – воскликнула Дана со смехом.
– Прошу тебя, Дана. Не заставляй меня умолять тебя. Или еще похуже – звонить Лорен. Или Кэролайн.
– Это уже угроза.
– Только потому, что мне нужно съездить кое-куда, а ехать одной – не очень хорошая идея.
– Куда?
– В Нью-Йорк.
– Ну да. Конечно.
– Бриджет…
– Пожалуйста, Дана. Я знаю, что Стивена нет дома.
– Зато Сэм есть.
– Ну оставь ему записку.
– Если это как-то связано с убийством Винсента, он тоже захочет поехать.
– Не связано. Это касается меня.
Дана замолчала. Она потерла шею, которая наконец перестала болеть, но теперь боль угрожала начаться снова.
– Я поеду на «мерседесе» Рэндалла, – сообщила Бриджет.
– А ничего позаметнее выбрать не могла?
– Мне наплевать. Там я чувствую себя спокойнее.
– Ты ненормальная, – сказала Дана.
– Я знаю. Но я тебе компенсирую твое время.
– Каким образом?
– Я расскажу тебе секрет, такой смачный, что ты не поверишь.
– О, Бриджет!
– О, Дана!
– О Боже мой! Ну ладно.
Лорен не знала, почему Боб так быстро засыпал, почему начинал храпеть, стоило заработать генератору шума,[28] который он держал рядом с кроватью.
Наверное, чтобы не думать о занятии сексом. Или о том, что он им не занимается, – так вернее.
Она лежала на теплой простыне – «Одри покупала только восьмисотый номер», – заявил Боб сразу после их свадьбы, поэтому Лорен все восемнадцать лет делала то же самое. Было не важно, что она предпочитала прохладный хлопковый перкаль, такой, который напоминал ей о нантакетских ночах, когда дул соленый бриз и звенели колокольчики на буйках где-то в тумане, и жизнь была такой простой и спокойной, ну, относительно спокойной, если не считать дядю Рэймонда.
Лорен не нравилось, что вещи меняются, что время бежит слишком быстро, дети Боба растут, а он стареет и Лорен так старается им угодить. В конце концов, она угодила Винсенту, но только на короткое время.
Выскользнув из постели, она надела свой белый атласный халат и подходящие комнатные туфли, вышла из комнаты в холл, а затем спустилась вниз по мраморной лестнице. В отличие от Боба Лорен редко могла заснуть так легко. И теперь, когда кризис с помолвкой Хлои прибавился к сумасшедшему миксу Нью-Фоллса, как она могла думать о сне? Ведь Кэролайн так расстроена. Когда на следующей неделе – ну почему именно на следующей неделе?! – должен состояться грандиозный больничный праздник! Теперь больше чем когда-либо Кэролайн нуждалась в своих друзьях. Плохо, что Лорен, видимо, была единственной, кто об этом задумывался.
Она вошла в рабочий кабинет с полукруглыми стенами и панорамными окнами, через которые весь город лежал как на ладони. Это место в этом огромном доме Боб любил больше всего, отсюда – с позволения Кэролайн – он мог практически управлять «кораблем Нью-Фоллса».
«Он урод, помешанный на контроле, – сказала его дочь Дори. – Тебе никогда не хотелось бросить его?»
