В дверях появилась молодая девушка, которую присутствие троллей, казалось, совсем не впечатлило. Керр не почувствовал в ней ни малейшего страха, она стояла, широко расставив ноги, самоуверенно, положив руки на два меча за поясом. На входе она задержалась на мгновение. Ее темно-русые волосы были очень коротко острижены, и, в отличие от большинства дирийцев, которых видел Керр, на ней была кожаная одежда. В тот момент, когда она хотела войти, один из стражников преградил ей путь и сказал что-то на языке, которого Керр не понял. Она в гневе сделала шаг назад и пристально уставилась на него. Потом она спокойно и тихо сказала несколько слов на чужом языке империи и, потащив меч из ножен, продемонстрировала полоску металла.
В углу выпрямился Врак, как предположил Керр, в надежде на хорошую драку. Цран тоже почувствовал запах насилия в воздухе.
Другие стражники окружили девушку, которая следила за каждым их движением. Еще ни один из них не достал оружия, но Керр чувствовал, что осталось недолго.
Сарган поспешно подскочил и быстро заговорил на своем языке. Его слова были словно водопад, словно ливень, который разогнал противников. Он встал между стражниками, показывая на девушку, на Натиоле, на оружие, на себя и не переставая говорить. Наконец солдаты отступили, хоть и не спуская глаз с молодой гостьи.
— Приветствую тебя, Ана, — сказал Натиоле и кивнул ей. — Ты что же хотела? Сцепиться с гвардией Колхаса?
— Нати, — в ответ поприветствовала его Ана и коснулась двумя пальцами лба. — Если было бы нужно, да. Иногда эти задницы понимают только один язык.
В два шага она подскочила к влахаку и обняла его.
— Так здорово видеть тебя, кузен. И, конечно, познакомиться с твоими друзьями. Тролли, да?
— Да. Это Керр, Цран и Врак, глубинный. Привет тебе от воеводы. Флорес тоже в городе?
— Нет. Она хотела отправиться во Влахкис, но уже давно должна была бы вернуться. Я думала, что она с вами.
Натиоле с удивлением посмотрел на Ану.
— Нет, мы даже не знали, что она хотела приехать. Наверное, мы разминулись.
Наконец Керр понял, кого ему напомнила эта молодая женщина. У нее была выправка Стена. «Или его сестры Флорес. Наверное, это ее ребенок».
33
Набедренник отделился от бедра мертвого марчега с чавкающим звуком. Корнель прижимал ко рту и носу платок, пропитанный уксусом, но вонь, которую издавала разлагающаяся плоть, заставила его отпрянуть на несколько шагов. Он помахал рукой над чашей с курениями, чтобы немного благовоний пошло в сторону трупа, после чего снова приблизился к мертвецу и наклонился к оголенной ране.
Корнель был благодарен Божественному свету за то, что Вицлас не только разрешил обследовать стрелу в ноге убитого князя, но и выразил готовность закрыть капеллу для этой цели.
«Последнее, чего мне хотелось бы в данный момент, — чтобы банда приверженцев Сциглоса застала влахака за осквернением тела их любимого властителя».
Корнель достаточно повидал на своем веку и знал, что с каждым днем угасшая за двадцать лет ненависть масридов и влахаков все больше разгорается, и он не испытывал ни малейшего желания попасть в Турдуе в такую же ситуацию, в какую попал Гарьяс в Теремии.
Кривым ножом Корнель осторожно отделил ошметки кожи и желеобразную массу, в которую превратилась мышца, от остатка стрелы, которая глубоко вонзилась в ногу марчега. Рана определенно не была смертельной; по крайней мере, не… мгновенно смертельной. Скорее всего, марчег сам обломал древко стрелы, чтобы она не мешала ему. А вот погиб масрид от ударов мечей и секир врагов.
Наконец нож Корнеля дошел до металлического наконечника стрелы. Ему пришлось заставить себя вложить два пальца в зияющую серую рану и рывком вытащить острие из кости. Крови не было, труп был слишком старым. Корнель быстро накрыл ногу металлическим набедренником. Теперь ни один масрид не смог бы заметить его вмешательства.
Священник протер платком руки, но знал, что сможет почувствовать себя хотя бы наполовину чистым только после того, как примет ванну. Он осторожно завернул обломок стрелы в кусок кожи и положил в карман. Затем он открыл засов капеллы и вышел в ночной внутренний двор замка.
Вицлас уже ждал его. На лице юного масрида отражалась смесь страха, отвращения и любопытства.
— И как, брат? Ты нашел то, что искал? — поинтересовался он.
Корнель неуверенно кивнул.
— Тогда пойдем назад в храм. Сегодня ночью к нам хочет прийти Виколий Аркос, и это точно не будет визит вежливости. Скорее всего, он попытается перетянуть Альбус Сунас на свою сторону. Он хочет, чтобы наш орден поддержал его притязание на трон марчега.
Корнель удивленно поднял брови.
— А пойдет ли Альбус Сунас навстречу его… пожеланиям?
Вицлас надменно улыбнулся.
— Это будет полностью зависеть от того, что он предложит взамен. Но я сомневаюсь, что его предложения смогут конкурировать с тем, что у нас было при Тамаре Бекезаре.
На это Корнель ничего не ответил. «Естественно, — подумал он. — Орден располагает слишком большой властью в Ардолии. Без его поддержки любому претенденту нелегко получить власть».
Они молча покинули замок и стали спускаться в город. Даже в этот ночной час на улицах и площадях Турдуя было довольно оживленно; хотя встречные прохожие во мраке казались более угрожающими, чем днем, но ни к кому из них не цеплялись. Корнель не мог сказать, были ли тому причиной их белые одеяния или уличные разбойники просто предпочитали жертв попроще.
Когда Вицлас открыл дверь в храм, из помещения на них устремился яркий свет. Внутри уже было пять членов ордена, четверо мужчин в простых одеяниях священников и одна женщина, на которой было особенно роскошное платье. «Это кераля местного храма», — с удивлением констатировал Корнель. Женщины встречались в ордене довольно редко, и еще реже они поднимались до такого высокого поста, как верховный священник храма.
Кераля была еще не старой, но ее коротко остриженные волосы уже полностью поседели, что подчеркивало достоинство ее сана. На серьезном лице сверкали голубые глаза, и она пристально рассматривала Корнеля.
— Ах, Вицлас и наш влахакский гость. Заходите, братья, теперь мы в полном составе, — сказала она низким звучным голосом, и Корнель со своим спутником незамедлительно последовали ее приглашению.
— Я хочу, — продолжила кераля, — чтобы нашему высокому гостю, которого мы сегодня здесь ожидаем, вы оказали честь, которую он заслуживает. Никаких поспешных или неуважительных замечаний!
При этих словах она коротко глянула на Вицласа, и Корнель спросил себя, в какой ситуации священник мог вести себя настолько несдержанно, чтобы заслужить такое порицание.
— Мы выслушаем слова вецета, сформируем для себя мнение и затем обсудим все, что услышали. Но пока наш гость здесь, мы говорим только
Ее слова прозвучали энергично и убедительно. Все священники кивнули и заняли места вдоль стен.
Едва они уепели это сделать, как послышались шаги и в дверь постучали. В храм вошел молодой еще мужчина, на котором были простая кольчуга и кожаные наручные и ножные доспехи, лишенные каких-либо украшений, причем они выглядели так, словно хозяин снимал их только тогда, когда ложился спать. Его сопровождали женщина и мужчина, оба в масридских металлических доспехах. Корнель с удивлением узнал
