Предположив, что вы попали в какую-то неприятную ситуацию, я немедленно выехал из-за придорожных деревьев и поспешил ему навстречу.
Однако этот малый, увидев меня, перепугался и тотчас же поворотил обратно. Очевидно, он принял меня за одного из преследователей, посланных окольным путем, чтобы отрезать вам дорогу.
Я поскакал за ним, и тут уже картина происходящего стала ясна для меня без дополнительных расспросов. Видя, что вы скачете навстречу, я остановил коня, чтобы лучше прицелиться и хорошо встретить тех, кто догонял вас. Вот и все, друг мой!
Последние слова Арамис произнес со свойственной ему очаровательной небрежностью.
Д'Артаньян невольно расхохотался:
— Узнаю вас, милый Арамис! И это говорит мне человек, еще недавно уверявший нас с Атосом, что со дня на день он собирается надеть сутану.
— Не смейтесь над моим решением, друг мой. Вы знаете, что я всегда относился к службе мушкетера, как к чему-то временному. Фактически я уже вступил в братство, и господин де Тревиль больше не рассчитывает на меня. Мне остались лишь некоторые формальности, чтобы окончательно распроститься с мушкетерским плащом.
— Это очень грустно, — проговорил д'Артаньян. — Сначала Портос, теперь — вы. Выходит, мы с Атосом остаемся одни?
Вместо ответа Арамис выразительно возвел глаза к небу. Они немного помолчали. Затем Арамис спросил:
— Вы, кажется, начали рассказывать о своих неприятностях в Туре…
И Арамис вздохнул.
— Ах, ну конечно! — Лукавый взгляд д'Артаньяна отнюдь не улучшил настроения Арамиса.
— Я говорил вам, что меня укрыла от этой шайки милая Кэтти, которую вы…
— Да, да — вы это уже говорили!
— Так вот, эти канальи оказались агентами кардинала, которые приняли меня за вас.
— И вы…
— Я не стал их разочаровывать.
Арамис благодарно пожал руку гасконца.
— Ах, д'Артаньян. Вы, быть может, спасли меня от более грозной опасности, чем та, с которой мы только что имели дело!
Произнося эти слова дружеской признательности, Арамис, однако, выглядел смущенным. Он, казалось, хотел о чем-то спросить своего собеседника, но не знал, как это сделать.
Острый ум и врожденная интуиция гасконца подсказали ему выход из щекотливого положения.
— Дело было так, — спокойно начал д'Артаньян, давая Арамису время поразмыслить и украдкой поглядывая на товарища. — Поиски Камиллы — помните, той девушки из Ла-Рошели, которая вытащила меня из петли, — привели меня в Тур. Мне указали один особняк на улице Мюрсунтуа, в которой действительно живет особа, сосланная в Тур под надзор кардинала. Я постучался у дверей и понял свою ошибку, лишь увидав Кэтти.
Очевидно, шпионы кардинала были предупреждены о вашей миссии, но плохо представляли себе, кого же они должны арестовать. Поэтому, едва я вышел из дома, на меня набросилась дюжина этих негодяев, и вооружены они были до зубов.
— Черт побери! — произнес Арамис.
— Это уже лучше. Таким вы больше походите на мушкетера, которого я, Атос и наш бедный Портос, так любим!
— Я хотел сказать: «Circuit quarens quem devoret»,[18] - поправился Арамис.
— Э-э, друг мой, я снова скажу вам — к черту латынь! — весело воскликнул д'Артаньян. — Как однажды в Кревкере. Помните — тогда я быстро излечил вас от нее при помощи одного надушенного письма.
Тонкая улыбка заиграла на губах Арамиса.
— Не напоминайте мне, милый д'Артаньян, об этих последних безумствах уходящей молодости. Теперь я говорю по-латыни.
— Даже сейчас? Сейчас, когда вы возвращаетесь из Тура?! — с невинным видом спросил д'Артаньян.
— Даже сейчас, — серьезно отвечал Арамис.
Быстрый взгляд его черных глаз, брошенный на гасконца, дал понять д'Артаньяну, что его товарищ не намерен более поддерживать шутливый тон беседы.
— Хорошо, любезный друг, — отвечал мушкетер. — Говорите по-латыни, если вам это хочется.
— Благодарю вас, д'Артаньян, — по-прежнему серьезно проговорил Арамис. — Так вы говорите, что эти люди искали меня?
— Действительно — их интересовали вы, мой друг.
— И вы приняли бой, так и не открыв им их ошибки?!
— А что мне оставалось делать! Судите сами: во-первых, мне показалось, что раз уж они ищут вас в Туре, то, следовательно, у них есть для этого основания и вы действительно в городе. Я подумал, что вам лучше не встречаться с ними. Пусть продолжают искать вас там, где вас нет, — разве не так? И во-вторых, они просто не дали мне времени для объяснений.
— Как же вы выпутались из этой истории?
— Мне открыла дверь Кэтти, я ведь уже говорил.
— Она укрыла вас в доме. Но что же было дальше? Ведь эти канальи так просто бы не отстали от вас, верно?
— Это правда. Но Кэтти помогла мне и тут. Она согласилась сыграть роль невинной жертвы, увлекаемой за собой злодеем. Боюсь, друг мой, что я оказал вам медвежью услугу. Теперь из-за меня кардинал узнает, что вы ускользнули от его людей, прибегнув к недостойному дворянина способу. Но в тот момент, честное слово, я не видел ничего лучшего.
— Узнаю вас, друг мой, — задумчиво ответил Арамис. — Ваше благородство может сравниться лишь с вашим мужеством: вы теперь еще и извиняетесь передо мной!
Произнося эти слова, Арамис, казалось, продолжал думать о чем-то, беспокоящем его. Д'Артаньян решил помолчать.
— Что же сказала обо всей этой истории хозяйка дома? — спросил Арамис после минутной паузы.
«Наконец-то решился!» — подумал д'Артаньян. Вслух же он произнес:
— К счастью, ее не оказалось дома. Иначе весь этот шум мог бы испугать ее.
Эти слова были произнесены гасконцем просто и естественно.
Арамис украдкой бросил на товарища один из своих пытливых взглядов. Он понял, что мушкетер догадывается, где была г-жа де Шеврез прошлой ночью.
Д'Артаньян тоже прочитал мысли своего друга и легким кивком головы как бы рассеял то облачко сомнений и взаимной недоговоренности, которое могло замутнить их отношения.
— Итак, — энергично сказал Арамис, ставя точку в этом молчаливом диалоге. — Вы приняли все оплеухи на себя, д'Артаньян. Я у вас в неоплатном долгу. Что же вы намерены делать теперь?
— Поеду в Клермон. Мне удалось узнать, что Камилла со своим бывшим опекуном переехала туда.
— Поедете в Клермон? Значит, вы в отпуске?
— Да. Я немного повредил Рошфора у Люксембурга, и господин де Тревиль рекомендовал мне отправиться в отпуск на некоторое время.
— На воды в Форж? — смеясь, спросил Арамис.
— Туда или в любое другое место, по моему усмотрению, — в тон ему отвечал д'Артаньян.
— Неужели кавалер так плох?
— Ничуть. Всего лишь рана в предплечье. Просто господин де Тревиль бережет своих подчиненных.
Друзья снова расхохотались.
— Но ведь Клермон довольно далеко, а рота скоро выступит в поход.
