— А с какой стати вы вздумали преследовать меня? — злобно спросил де Вард. — Я принял вас за испанцев, черт побери!
— Мы тоже приняли вас за испанца и собирались добыть пленного.
— Ну, что ж, господа, — насмешливо проговорил де Вард. — В таком случае вам не повезло.
— Теперь мы это видим.
— Итак, господа, раз уж вы остались этой ночью без пленного, позвольте мне следовать своей дорогой.
Произнеся это, де Вард издевательски поднял шляпу, дал шпоры своему коню и растаял во мраке.
— Это тот самый де Вард, которого вы славно угостили в гавани Калэ? полуутвердительно проговорил Атос.
— Тот самый.
— Может быть, вам не следовало узнавать его?
— Как так?
— Я имею в виду, что, возможно, следовало подстрелить этого де Варда, как зайца, — в темноте так легко ошибиться и принять француза за испанца.
— Атос, это было бы убийство, недостойное дворянина.
— Это правда, но мне очень не понравилась его физиономия.
— Признайтесь честно, Атос, сами вы никогда не поступили бы подобным образом.
Тень пробежала по лицу мушкетера, когда д'Артаньян произносил эти последние слова.
— Наверное, вы правы, д'Артаньян, — проговорил он мрачно. — Но ведь казнили же мы миледи.
— То был суд, — отвечал д'Артаньян, зябко передернув плечами.
Ему почудилось что-то зловещее в окружавшей их со всех сторон темноте.
— Да, то был суд. Божий суд, — глухо откликнулся Атос.
— И кроме того, Атос, тот дурной поступок, который я совершил в отношении графа…
— Скорее — миледи…
— Скорее — их обоих. Одним словом, мне неприятно теперь вспоминать об этом. Я чувствую свою вину перед этим человеком.
Атос посмотрел на товарища.
— Эти чувства делают вам честь, друг мой. Однако повторяю вам — мне очень не понравился этот господин. И у меня из головы не идет одна картина. Я иногда вижу ее во сне и тогда просыпаюсь…
— Атос! — воскликнул д'Артаньян, желая обратить все в шутку, потому что глухой голос мушкетера и мысли, вызванные встречей с де Бардом, начали тревожить его. — Атос! Вы же сами всегда убеждали нас, что не верите снам.
— Я стараюсь не верить им, но они часто мучают меня.
— Что же за сновидение способно напугать такого человека, как вы?
— Улица Скверных Мальчишек и вы, залитый кровью.
Д'Артаньян передернул плечами.
— Это просто воспоминание о прошедших событиях. Но все это в прошлом, Атос.
— Я бы тоже подумал так, если бы не одно отличие от того, что было в реальности. Я подбегаю к месту поединка и вижу вас, залитого кровью и распростертого на земле. А подле вас стоит человек с окровавленной шпагой, которой только что пронзил ваше сердце. Теперь я узнал его. Это тот, кто повстречался нам только что, — граф де Вард.
Несмотря на всю храбрость и самообладание, д'Артаньян вздрогнул.
Некоторое время друзья ехали молча.
Однако гасконец не мог долго пребывать в унынии. Горячая южная кровь его неизменно одерживала верх в единоборстве со страхами и печалями, стремящимися ее студить.
— Ах, Атос! Вы сделались ворчуном! Походная жизнь утомила вас, рассмеявшись, ответил д'Артаньян, вдыхая полной грудью холодный воздух и чутко прислушиваясь к ночным звукам.
— Ничуть. Мне нравится не сходить с седла целый день, скакать и палить из мушкета. Это значительно приятнее, чем ларошельское сидение в траншеях, и я считаю, что этот зимний поход встряхнул меня, однако…
— Что же?
— Однако же — если раньше мы все-таки служили королю и частенько задавали трепку гвардейцам кардинала, то теперь, кажется, мы все служим кардиналу. Солдаты де Тревиля и господина де Кавуа оказались в одной компании.
— Но сейчас мы служим Франции, дорогой Атос.
— Не спорю. Но все же — Франции и кардиналу, а не королю Франции.
— Но ведь его величество идет во главе войск!
— Полно, вам это кажется, друг мой. Во главе войск идет Ришелье под королевскими знаменами.
— Атос, вы неисправимый скептик!
— Просто я вижу вещи в их истинном свете. Однако постойте, я сейчас мало что вижу, но слышу вполне достаточно!
— Что еще? Достаточно для чего?!
— Для того, чтобы предположить, что мы сейчас будем иметь дело с дозором испанцев. Прислушайтесь, разве вы не слышите?
— Вы правы, теперь слышу. Тихо, друзья!
Последние слова д'Артаньяна относились к остальным мушкетерам их маленького отряда, которые следовали несколько позади.
Атос не ошибся. Неподалеку всхрапнула лошадь, вслед за этим послышались приглушенные голоса.
В этот момент лошадь одного из мушкетеров призывно заржала.
Сдавленное проклятие мушкетера совпало с резким возгласом со стороны испанцев:
— Quien es? Alto![26]
— Хотел бы я знать, сколько их там, — пробормотал д'Артаньян, всматриваясь в темноту.
— Не имеет значения, — отозвался Атос. — Не станем же мы прятаться в кустах, столкнувшись нос к носу с неприятелем. Да и не сотня же их, в самом деле! Командуй атаку, д'Артаньян!
Впереди забряцало оружие. Послышалась возня, потом все утихло.
— Они готовят нам ловушку, — сказал д'Артаньян.
— Они думают, что готовят нам ловушку, — ответил Атос, усмехнувшись.
— Ты прав, Атос. Они не могут передвигаться бесшумно — следовательно, они остались на прежнем месте. Мы примерно представляем, где это. Я думаю, у тех темнеющих на фоне неба кустов орешника, в двух сотнях шагов отсюда.
— Вы поражаете меня, д'Артаньян, — заметил Атос. — Как вы можете знать, что это орешник, в то время как я с трудом могу разглядеть вашу шляпу?
— Разумеется, я говорю наугад — просто тут кругом растет орешник. Ну-ка, друзья, приведем господину де Тревилю одного-двух испанцев. Он давно хочет узнать об их передвижениях из первых рук.
По приказу д'Артаньяна двое мушкетеров поскакали налево, огибая испанцев с их правого фланга по широкой дуге и производя как можно больше шума. Одновременно другая пара устремилась вправо, также с шумом пробираясь сквозь кустарники и хрустя сухими ветками. При этом мушкетеры перекликались на разные голоса, отчего создавалось впечатление, что их по меньшей мере втрое больше, чем это было в действительности.
Глава сорок первая,
Из которой видно, что не все неожиданности бывают неприятного свойства
